«Мой Лизочек так уж мал, так уж мал…»

«Мой Лизочек так уж мал, так уж мал…»
Аннотация

«Мой Лизочек так уж мал, так уж мал,

Что из крыльев комаришки

Сделал две себе манишки

И – в крахмал!..»

Сейчас файлы книги недоступны. Мы работаем над их добавлением.
Рекомендуем почитать

«В этом году мне исполнилось, ребята, сорок лет. Значит, выходит, что я сорок раз видел новогоднюю ёлку. Это много!

Ну, первые три года жизни я, наверное, не понимал, что такое ёлка. Наверное, мама выносила меня на ручках. И, наверно, я своими чёрными глазёнками без интереса смотрел на разукрашенное дерево…»

«Галя Серебрякова и Маруся Ильина встретились, как всегда, у ворот и вместе пошли в школу. Синее безоблачное небо над широкой улицей. В садах и в скверах – осеннее золото листьев. Девочки шли, крепко держась за руки; поэтому Маруся Ильина несла портфель в левой руке, а Галя Серебрякова – в правой. А портфели были твёрдые, блестящие, с необмятыми краями – казалось, что их долго и старательно утюжили мамы вместе с коричневыми платьями, белыми воротничками и чёрными фартуками девочек…»

«Я нашёл удивительную берестяную трубочку…»

«Сумку я спрятал под лестницу. А сам за угол завернул, на проспект вышел.

Весна. Солнышко. Птички поют. Неохота как-то в школу. Любому ведь надоест. Вот и мне надоело…»

«Жил-был принц, и захотелось ему жениться на принцессе, но только самой настоящей принцессе. Он объездил весь свет, чтобы найти себе невесту, да так и не нашёл. Принцесс-то было сколько угодно, да были ли они настоящие? Так и вернулся принц домой ни с чем и загоревал – уж очень ему хотелось достать настоящую принцессу…»

«Один раз мы с Мишкой делали уроки. Мы положили перед собой тетрадки и списывали. И в это время я рассказывал Мишке про лемуров, что у них большие глаза, как стеклянные блюдечки, и что я видел фотографию лемура, как он держится за авторучку, сам маленький-маленький и ужасно симпатичный…»

«– Володя приехал! – крикнул кто-то на дворе.

– Володечка приехали! – завопила Наталья, вбегая в столовую. – Ах, боже мой!

Вся семья Королевых, с часу на час поджидавшая своего Володю, бросилась к окнам. У подъезда стояли широкие розвальни, и от тройки белых лошадей шел густой туман. Сани были пусты, потому что Володя уже стоял в сенях и красными, озябшими пальцами развязывал башлык…»

«В ту зиму снег ещё не выпадал. Реки и озёра давно льдом покрылись, а снега всё нет и нет…»

«Давно, в старинное время, жил у нас на улице старый на вид человек. Он работал в кузнице при большой московской дороге; он работал подручным помощником у главного кузнеца, потому что он плохо видел глазами и в руках у него мало было силы. Он носил в кузницу воду, песок и уголь, раздувал мехом горн, держал клещами горячее железо на наковальне, когда главный кузнец отковывал его, вводил лошадь в станок, чтобы ковать ее, и делал всякую другую работу, которую нужно было делать. Звали его Ефимом, но все люди называли его Юшкой. Он был мал ростом и худ; на сморщенном лице его, вместо усов и бороды, росли по отдельности редкие седые волосы; глаза же у него были белые, как у слепца, и в них всегда стояла влага, как неостывающие слезы…»

«Из того ли то из города из Мурома,

Из того села да с Карачарова

Выезжал удаленький дородный добрый молодец.

Он стоял заутреню во Муроме.

А й к обеденке поспеть хотел

он в стольный Киев-град…»

«Жулька не может отвыкнуть, чтобы при всём своём уважении к Ваське за ним не погоняться по комнатам…»

«В городе Никее, на моей родине, жил человек, которого звали Маленький Мук. Хотя я был тогда мальчиком, я очень хорошо его помню, тем более что мой отец как-то задал мне из-за него здоровую трёпку. В то время Маленький Мук был уже стариком, но рост имел крошечный. Вид у него был довольно смешной: на маленьком тощем тельце торчала огромная голова, гораздо больше, чем у других людей. Маленький Мук жил в большом старом доме совсем один. Даже обед он себе сам стряпал…»

Другие книги автора Константин Сергеевич Аксаков

«Был жаркий полдень, листок не шевелился, ветер подувал то с той, то с другой стороны. Десятилетний Лотарий выходил медленно из леса: он набегался и наигрался вдоволь; в руке у него был маленький детский лук и деревянные стрелки; пот катился с его хорошенького, разрумянившегося личика, оттененного светло-русыми кудрями. Ему оставалось пройти еще целое поле; с каждым шагом ступал он неохотнее и, наконец, бросился усталый на траву отдохнуть немного; его шапочка свалилась с него, и волосы рассыпались…»

«Отношения отеческие к детям, нежные и прекрасные сами по себе, – в браке совсем не у места, и тот брак странен, где муж смотрит на жену с отеческим чувством, как на ребенка, а жена любит мужа любовию детскою…»

«Запрещена русская национальная одежда русским дворянам. Но разве дворяне не русские люди? Неужели хотят их убедить в том?..»

«Было время, когда у нас не было публики „Возможно ли это?“ – скажут мне. Очень возможно и совершенно верно: у нас не было публики, а был народ. Это было еще до построения Петербурга. Публика – явление чисто западное и была заведена у нас вместе с разными нововведениями…»

«Было время, и не так давно, когда другой характер имела наша литература: другие споры, другие книги и журналы. Перемена совершилась в короткое время – в течение много пятнадцати – двадцати лет. Впрочем, быстрота перемен составляет характеристику нашей литературы. Откуда же такое явление?..»

«Я поступил в студенты 15 лет прямо из родительского дома. Это было в 1832 году. Переход был для меня очень резок. Экзамен, публичный экзамен, – экзамен, явление доселе для меня незнакомое, казался для меня страшен. А я притом с моим Азом должен был первый открывать всякий раз ряд экзаменующихся. Но все прошло благополучно, и моя крайняя застенчивость не обратилась для меня в помеху к поступлению в университет…»

«Если б я хотел говорить вам речь, как обыкновенно говорятся у нас речи, я бы сказал, что „благородное Симбирское дворянство воздвигнуло здесь недавно знаменитый памятник одному из величайших народных русских писателей, что этим подвигом доказало оно свою ревность ко благу и пользе отечества“…»

«Прошу позволения предложить некоторые мои соображения, касающиеся правил избрания в действительные члены Общества любителей российской словесности.

По моему мнению, должно ясно определить, кто именно имеет право быть предложенным в члены Общества любителей российской словесности…»

Самое популярное в жанре Литература 19 века

Зимней дорогой самое время вспоминать о приятных летних днях, когда отовсюду слышна дробь стучащих молотков – мужики чинят, либо строят себе и своим семьям избы. И предаваться воспоминаниям намного лучше, чем возвращаться в реальность, где пугает неизвестный пассажир

Антон Павлович Чехов не был религиозным, но всегда уделял большое внимание месту православия в жизни народа и каждого отдельного человека. Еще в 1904 году известный философ и богослов Сергей Булгаков утверждал, что в творчестве Чехова «ярко отразились искание веры, тоска по высшему смыслу жизни, мятущееся беспокойство русской души и ее больная совесть».

В этот сборник вошли рассказы писателя, написанные в разные годы, но в которых в той или иной степени прослеживаются религиозные мотивы, среди них: «На Cтрастной неделе», «Случай из практики» и «Архиерей».

Издание представляет собой публикацию рукописи А. Т. Болотова (1738—1833) «О душах умерших людей», его стихотворений из сборника «Ни то ни се, или Кое-что, могущее служить в пользу, кто иметь ее похочет», а также обзорной статьи, включающей интеллектуальную биографию мыслителя и анализ его философских сочинений и комментариев.

Философское наследие Болотова никогда не было объектом систематического исследования. Тема смерти, к которой обращен трактат, и способы рассуждения автора не потеряли своей актуальности в настоящее время. Публикация обогатит представления о философских взглядах российских мыслителей эпохи.

Для всех, интересующихся историей идей в России.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

В наше время Бунин известен в основном как гениальный прозаик, однако сам он считал себя прежде всего поэтом, и стихи его пользовались широкой популярностью как в России, так и в эмиграции, среди читателей русского зарубежья.

Иван Бунин в стихах был в точности таким же, как в прозе, – идеальным стилистом с неповторимым чувством слова. Поэтика его благородно проста, образы отточены и ювелирно точны, метафоры скупы и неизменно уместны. Неяркие и изысканные, подчеркнуто лишенные внешних эффектов, эти стихотворения воспринимаются удивительно легко и остаются в памяти надолго.

Книга для чтения "Нога мумии" – это новелла известного французского прозаика, поэта, критика и журналиста Теофиля Готье. Писатель часть своих новелл посвятил мистике. «Нога мумии» – одна из таких новелл. В ней искусно переплетается мистическое, сказочное и фантазийное, на фоне событий в высшей степени реалистичных. Обязательно прочтите книжку, чтобы оценить тонкий юмор и бесспорное мастерство писателя, а заодно и усовершенствовать свои навыки владения французским языком.

Роман-хроника о двух священниках, одном дьяконе, суетах провинциального Старгорода и крушении заповедной сказки. Главная книга Лескова сочетает комизм и почти старообрядческий пафос, а консерватизм писателя оказывается одной из сторон его независимости.

Повесть «Записки из Мертвого дома» во многом автобиографична. В ней Федор Достоевский (1821–1881) художественно осмыслил четыре года каторги в Омском остроге, куда был сослан по делу петрашевцев.

Произведение рассказывает о жизни арестантов, их характерах, судьбах и внутреннем мире. Через взгляд главного героя, дворянина Александра Горянчикова, осужденного за убийство жены, читатель знакомится с суровой реальностью каторжного быта. Насилие здесь становится нормой, а тяжелый труд ломает даже сильных духом.

Книга оказала огромное влияние на русскую литературу, став одним из первых произведений о тюремной жизни.

«Красный цветок» – один из наиболее известных рассказов Гаршина. Герой его, психически больной человек, борется с мировым злом, воплотившимся в красном цветке в саду психиатрической больницы.

В сборник также вошли: единственное крупное произведение писателя – повесть «Надежда Николаевна»; рассказы, посвященные войне: «Четыре дня», «Денщик и офицер», «Из воспоминаний рядового Иванова» – и другие произведения.

Любовь возвышенная и плотская, война и непротивление злу насилием, грядущие судьбы человечества, восстановление в человеке уже почти утраченного им божественного начала и мистическая «душа мира» София, культивирование самоотречения ради духовного единства и миссия России как восстановительницы истинно христианского идеала общественной жизни – вот основные темы произведений, вошедших в сборник.

Состав издания: «Чтения о богочеловечестве», «Смысл любви», «Идея сверхчеловека», «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории, со включением краткой повести об Антихристе».

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Константин Николаевич Батюшков – один из основоположников и ключевых представителей русской романтической традиции начала XIX века. Его творчество оказало влияние даже на Александра Сергеевича Пушкина.

Его поэзия стала отправной точкой для многих других поэтов и писателей, которые ей вдохновлялись. Наравне с другими великими он смог изменить русскую поэтическую речь и придать языку такую гибкость и гармонию, каких прежде не знала отечественная поэзия.

Мастерство и красота формы, неожиданность и чистота языка, совершенство стиля – главное достоинство стихотворений Батюшкова.

Оставить отзыв