Скачать все книги автора Олег Сергеевич Джурко

Душа рвется к микрофону, хотя бы приложите ухо к ее обжигающим гневом губам, и не позавидует нашему будущему даже Всевышний, и без того затурканный алчностью земели на примитивные удовольствия массовых зрелищ на стадионах.Фото и оформление обложки выполнено автором О.Джурко.

И на троицу, среди праздника, когда пир горой, треск фейерверков, мордобой и хозяин уже с фингалом лыка не вяжет, когда жаркие поцелуи хозяйки с деверем из укромного уголка за печкой уже перемещаются на сеновал, вдруг спохватится душа, что не сможет помешать греху, и так душе станет не по себе, так затоскуется, что почувствует душа себя лишней на празднике жизни.

Доверием дурака распоряжается глаз, а не мозг. Живет земеля глазами, ум – подспорье и адвокат в мошенничестве руками дурака. Потому умная часть человечества – воры в неограниченном своеобразии. А как без воров? Мы из своего-то кармана воруем еще больше – на девок, на примадонн балета, на взятки совести, даже для души последнюю крошку хлеба готовы украсть у ближнего.Фото и оформление обложки выполнено автором.

Триптих дурака – три лика шутовства в трех метафорах – аферизм-метаферизм-мегаферизм. Описывают чудеса подпольной жизни души. Идиот, остолоп, балбес, все вместе – триптих, одна метафора, одним языком три смысла за троих: идиота, остолопа, балбеса. Дурак – эволюция своеволия души, нечто незаконченное, живое. Это жлоб, баба разбавляет водой молоко на продажу, и мужик бросил семью и пашню за-ради городской шлюшки, и ученый хлопнул себя по лбу, обнаружив ошибку в расчётах на Нобелевку. Дурак – отдушина души, невозможная, слава Всевышнему, ни в какой другой части мира, ни в каком другом сердце.

Темнит любовь, отмеряя одной мерой счастье для душечки и ее невольников. Не смирится душечка перед каверзами любви, пока чаровница не выдаст ключи от всех своих потайных ларцов искушений…

Легко брякнуть лихо, наотмашь – любовь – неглиже душечки, – одно наваждение грешного тела и ничего святого для ханжи… А ты попробуй достань жемчужину, не вскрывая перламутровую раковину… Увы, так сложилось на Руси, о жемчужине судят по раковине, в которой до сих пор ковыряется ханжа.

Все мы биороботы под надзором души. Душа хранит стандарты предопределенности обстоятельств, определяющих смысл существования биоробота. Самой-то природе нет дела до насельников-придурков, поглядывающих на нее как на кухарку, предопределенную кормить, поить и подтирать за биороботом, витающим в облаках развязного воображения о себе, как о главной ценности, предопределенной преобразить мерзлую Вселенную в цветущий сад. И бродили бы мы по лужайкам, как неприкаянные босяки, если бы не душа, просвещающая о предназначении послужить посевным матерьяльцем для пустующих пространств мироздания.

Когда любовь почувствуют – пора завязывать, открывается второе дыхание, дышится как никогда легко, грусть видения исполненных желаний и горечь неисполненных надежд отступают от сердца, освобождают душу произнести последнее прости недрогнувшими губами.

О-хо-хо… Что ни день, если не обокрали – сам отдал. Не жалко, что упало, то кому-то пригодилось, чтобы не брать нахрапом. Патриоту сухарями обходиться не ново. Хватало бы на газеты, и спать будешь если не спокойно, то регулярно. Иначе как содержать себя пригодным быть вечно добровольно управляемым для державы ослом, когда разве что только Всевышний не требует доказательств пригодности шкуры патриота на барабан. В стойле, хотя бы и не под следствием органов дознания искренности твоего патриотизма, не ленись оглядываться на уроки прошлого, дабы вечно пребывать начеку. Кто не оглядывается – конюх не виноват. Господи, каково-то дьяволу изловчиться, чтобы подловить тебя на оппозиционной мякине и донести… Каково-то бессонно бдеть мобилизованной совестью душе, вооружаться долготерпением, порох держать сухим, портянки намотанными…

Цивилизация – тяжба сволоты в золотых венцах, коронах, чалмах, с нерожденными богами Греции, Персии, лохами в коммерции с живым товаром, в том числе свободными духом философами, наравне с шерстью баранов, тяжба за власть над рабами, рожденными судьбой. Даже на фокус коммерции, – из двух бумажных долларов сделать три золотых, – царственных мозгов не хватало. И началась тяжба с богами рожденными властью,чиновной сволоты, искушенной в коммерции с золотом интеллекта Земели, способом кесарева сечения народовластия в корыте партийных съездов. С богами пресмыкающимися перед интеллектуалитетом олигархата. Путь рожденных самодержавной властью Генерал-богов, прет по душам сонных избирателей, загипнотизированных мантрой власти-«лишь бы не было войны», расчищая путь к мировому господству олигархата. Настает очередь обожествленных Гумункулусов власти с гаремом-офисом на небесах. Церквам всех толков Гомункулусы дадут копию Машутки-славянам, татарам – копию Гюльчатай, японцам Куроно Дзюичиро-сан.

Полюбишь – обретешь икону-душечку, с душечкой в сердце и помолиться на душечку успеешь, и на работу не проспишь, а был бы холостым, красивым да ранним, девки воще спать бы не дали, да и работать было бы некогда, не любви искал бы, а приработок на дачных грядках у душечки.

Семейное Счастье – проза удовольствия. В субботу утром кусок торта ванильного, в обед – два куска, портвейн 777, вечером глянешь на календарь, а воскресенье-то еще только завтра, выкинешь мух из стакана, в супермаркет бегом, за сигаретами, и… под бочек сладко похрапывающей супружницы.

Жажда счастья поглощает в нас все 100% страстей воображения и сердца называемых любовью, но и этих подвигов любви недостаточно Душе чтобы исполнить тайну своего назначения. На какие только подвиги, трюки, аферы и преступления не отваживается любовь в беззаветном стремлении приласкать, утешить, проучить сердце перед тем как передать сердце на хранение земле, Вечности оставить Душу , неутоленную нашими страстями называемыми нами любовью.

Пашешь, как бульдозер свою судьбу, а она мелькнет, как одно прекрасное мгновение. И если от него что остается – так лишь в уголовном розыске одна фотография анфас, вторая – в профиль… И то если сумеешь выкрутиться. Золотой медальон жены с твоей фотокарточкой стырили в Ялте на пляже, в альбоме дочери вместо тебя цветной портрет румяного футболиста, которому внучка подрисует чапаевские усы…

Любовь, когда это чувство, а не спорт, за красотой дам любовь не гонится; блеснуть искренностью напропалую – вот тут любовь в лепешку расшибется, вскрывая сердце дамы, как банку эротических консервов, обнажая потаенные бездны лихого совращения нерасторопной по природе любви.

Мне плевать на собственное мнение о себе, любимом, я не кричу на весь базар, что оно субъективно и берет взятки от тщеславия популярности среди дураков, по себе знающих, что мое исповедальное признание не больше, чем самореклама того же тщеславия того же недалекого ума.