Женщина в общественных движениях России

Однажды в полицейский участок является, точнее врывается, как буря, необыкновенно красивая девушка вполне приличного вида. Дворянка, выпускница одной из лучших петербургских гимназий, дочь надворного советника Марья Лусьева неожиданно заявляет, что она… тайная проститутка, и требует выдать ей желтый билет…..

Самый нашумевший роман Александра Амфитеатрова, роман-исследование, рассказывающий «без лживства, лукавства и вежливства» о проституции в верхних эшелонах русской власти, власти давно погрязшей в безнравственности, лжи и подлости…

Предлагаем вниманию читателя сборник сказок русского довоенного писателя Александра Валентиновича Амфитеатрова (1862–1938). Он начал печататься с 1882◦г. в юмористических журналах «Будильник» и «Осколки», где познакомился с А.Чеховым. В 1891–1899 был сотрудником газеты А.С.Суворина «Новое время», вышел из редакции. До революции Амфитеатров не раз подвергался преследованиям за свое критическое отношение к самодержавию. С 1904 по 1916 Амфитеатров, исключая его поездку на театр русско-японской войны, жил в эмиграции, так как в России ему была запрещена литературная деятельность. Издавал в Париже журнал «Красное знамя» (1906–1907), в Италии близко сошелся с М.Горьким, который впоследствии стал одной из основных мишеней его обличительной публицистики в связи с позицией, занятой «буревестником революции» после октябрьской революции. По возвращении в Петроград вновь преследовался за цикл Этюды, содержавший нападки на министра внутренних дел последнего царского правительства, был сослан в Иркутск и вернулся в столицу после февральских событий 1917. К тому времени многочисленные романы, пьесы, очерки, памфлеты принесли Амфитеатрову широкую известность, его называли «русским Золя». Четыре послеоктябрьских года Амфитеатров прожил в Петрограде, откуда 23 августа 1921 бежал с семьей в Финляндию. Отвергая иллюзии тех, кто сулил большевикам скорое падение, Амфитеатров доказывал, что этот режим, означающий «позорное мелочное рабство закабаленных масс», воцарился надолго и что, помимо многого другого, он сулит перспективу дегенерации русской культуры. Его немногочисленные сказки рисуют перед нами верования Европы и Кавказа, раскрывают мистические и реалистические черты в жизни различных народов.

«Въ то время, какъ мы, передовые россіяне ХХ-го вѣка, жуемъ и пережевываемъ вопросъ о женскомъ политическомъ равноправіи, съ тѣмъ, чтобы, въ конечномъ результатѣ жеванія, выплюнуть постыдное «нѣтъ», – нравы милаго отечества нашего весьма замѣтно и увѣренно пятятся къ вѣку Х-му: къ древлянской патріархальности, которая умыкала женъ y воды, жила обычаемъ звѣринымъ и срамословила предъ матерями и снохами своими. Тонъ этому восхитительному попятному движенію общественнаго темперамента дали, конечно, безстыдства разнузданныхъ хулигановъ, на службѣ y погромной политики, воинствующей подъ знаменемъ «Все позволено». Пресловутое паломничество черной сотни за оптовою индульгенціей отъ іерусалимскаго патріарха сѣло на мель. Но оно, собственно говоря, и не нужно было, – лишняя роскошь…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

«Судя по газетным отчетам, интересный вечер был в Париже. Говорили о большевиках – Бунин, Мережковский, Карташев и др. Так что даже жаль, зачем отчеты коротки. Хотелось бы побольше.

Д. С. Мережковский, по обыкновению, доказывал, что вся русская беда – из одного корня: Христа забыли, – он, Сатана то, и тут как тут. И пророчествовал, что большевизм погибнет от Христа и мир воскреснет и возродится Христом…»

«Прочитал в «Сегодня» о кончине М. В. Ватсон. Откровенно сказать, я уже лет семь почитал ее отошедшею из мира сего в пребывание «со духи праведны». В газетах – ошибкою – было, и опровержений не последовало. А было даже не о смерти, но уже о каком-то безобразии, якобы учиненном беспризорными или иными подсоветскими хулиганами над ее могилою на петербургском Волковом кладбище. Помню, я тогда еще подивился, как же это вышло, что мы, зарубежники, проморгали смерть такой замечательной, единственной в своем роде женщины и узнаем о ней только из заметки о кладбищенских непорядках?..»

«Убійство въ Царскомъ Селѣ баронессою Врангель сестры своей, Чернобаевскій процессъ въ Москвѣ и рѣчи и ходатайства женскаго конгресса въ Парижѣ заставили печать и общество снова разговориться на тему о ревности, мирно спавшую въ архивѣ чуть ли не со временъ „Крейцеровой сонаты“…»

«Привыкнув с детских лет к авторитету Александра Ивановича, как несравненного русского Демосфена, я услыхал его лично и познакомился с ним лишь в 1896 году, в Москве, в окружном суде. Он выступал в качестве гражданского истца по делу бывшего редактора „Московских ведомостей“ С. А. Петровского, обвинявшегося, не помню кем, в клевете. Говорил Урусов красиво, бойко, эффектно, с либеральным огоньком, был раза два остановлен председателем, но, в общем, я должен сознаться – речь была довольно бессодержательна и неприятно утомляла слух громкими банальностями…»

«Поѣздъ мчался. Въ тѣсномъ задверномъ углу третьекласснаго вагона, съ промерзлымъ добѣла окномъ, было холодно, тускло, слѣпо. Фонарь безпокойно мигалъ оплывшею стеариновою свѣчею, въ вентиляторѣ пѣла вьюга. Я лежалъ на жесткой скамьѣ, вытянувшись навзничь, руки за голову, въ дорожномъ отупѣніи очень далеко и по скучному дѣлу ѣдущаго человѣка, безъ мыслей, безъ вниманія. Бываетъ такое милое состояніе души и тѣла, когда не ты управляешь своими пятью чувствами, a они управляютъ тобою, и глядишь, и видишь ты передъ собою не потому, что есть воля и охота смотрѣть, a только потому, что глаза во лбу есть, зрительный аппаратъ работаетъ; слышишь не то, что интересъ велитъ слушать, но что само въ уши лѣзетъ…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

Жизнь в Очакове достаточно проста, как в любом городке, который можно пройти за пару часов. Дорога на работу занимает десятки «Привет» и еще больше «Здравствуйте», шесть остановок и две минуты пути. Но у нас есть море, прекрасная природа, необычайная история и неугасимая вера в светлое будущее. Море и природа нам, непонятно за какие заслуги, дарованы Богом, вера в светлое будущее вообще передалось моему поколению от деда-прадеда и стало неким генетическим кодом. А вот история целых цивилизаций, написанная веками до сих пор жива на расстоянии полу часа езды.

Духовный облик любого человека зависит не только от него самого, но и его непосредственного окружения. Это красноречиво доказывает сборник очерков, вошедших в текст книги под общим названием «Духовность доброты». Её автор Фёдор Быханов с любовью и уважением рассказал о своих замечательных земляках из Бийского района Алтайского края. И кто бы это ни был – настоящий мастер своего дела в той или иной профессии, ветеран боевых действий, многодетные родители, а то и просто молодые люди, стоящие на перепутье судьбы, всегда находятся рядом с добрыми наставниками, друзьями, коллегами. У кого перенимаю самые лучшие душевные качества. И это совсем не удивительно, если учесть, то, какое значение придают в сельском районном административном образовании духовности его жителей. Почти в каждом населённом пункте красуются величественные православные Храмы, отстроенные всем миром и ныне являющие собой своеобразными маяками на пути общества к светлому будущему.

Вниманию читателей предлагается книга, которая является подборкой очерков из увидевших свет за последние десятилетия.Тематика их, начиная с политики и кончая спортом, создаёт панораму событий, выраженных через призму отношения к ним автора, которые происходили в это непростое время как в России вообще, так и в Дагестане в частности.

Сервиз на пятьдесят персон, подарок Льежской фарфоровой фабрики, двести пятьдесят предметов. Из них уцелели только семьдесят, но и те пришлось долго восстанавливать. Ни одного целого блюдца. Здесь скол, там трещина, тут следы от зубов. Царь не совладал со своими руками и эмоциями, когда узнал о том, что у него есть единоутробный брат с тремя ногами и одной рукой.

Посуда как посуда. Кто их, чашек этих, не видел? Ванечка тоже видел – и чашки, и ложки, – но не такие. У него есть одна кружка, белая в красный горох. И со сколом прямо там, куда губа верхняя приходится. А тут все чашки тоненькие, целёхонькие, с ракушечными изгибами. И щупальца какие-то нарисованы. Смотрит Ванечка по сторонам – ушли все. Берёт Ванечка чашку за хрупкую ручку-петельку, к глазам подносит. И правда, щупальца: осьминог на чашке распластался, тянутся ленты с присос ками по волнам фарфоровым, голова гладкая, мягкая, набок завалилась. Ванечка палец продевает в ручку, как со своей чашкой обыкновенно делал, разглядывает осьминога.

Облегчение ситуации такой. Есть ситуация (голос плохой). Эта книга об облегчении ситуации. (Хотя есть ещё книга ситуация такая.)

Правда – это добро или зло? Деньги – это цель или инструмент ее достижения? Либерал – это демократ или потребитель? На эти вопросы автор пытается дать ответы, проверенные практикой. Предлагает зарисовки из своей жизни, пытаясь быть предельно откровенным.

Что мешает нам обрести счастье в этом мире и обрести смысл индивидуальной и общей (планетарной) судьбы? Сможет ли человечество разрешить гибельные внутренние противоречия? Как землянам выйти на путь истинно разумной цивилизации?Ответам на эти вопросы и посвящена данная книга.

Президент РФ поставил задачу достижения темпа роста ВВП выше среднемирового уровня. Однако отсутствие социальной формы при управлении и в предложениях по совершенствованию управления тормозит выполнение этой задачи. На рассмотрение М. Мишустина предложена система управления по принципу «ВК» (Всепроникающая конкуренция, В. Путин, Послание Федеральному Собранию РФ от 18.04.2002 г.), при котором темп роста ВВП РФ предусмотрен обязательно выше среднемирового уровня.

Стихотворения из сборника "Розовая книжка" адресованы в первую очередь женщинам. Розовый цвет сопровождает нас, представительниц прекрасной половины Человечества, от самого роддома, когда одеяльце новорожденной перевязывают розовой ленточкой. Этот цвет согревает нас всю дальнейшую жизнь, напитывает энергией, открывает дверь в прекрасный мир. Нежные бутоны розовых роз, неповторимый цвет зари, аромат бесподобных пионов, розовые кружева, вуаль… Возможно именно этот цвет – цвет волшебства… Разноцветная радуга с самой яркой, розовой полосой. Розовая помада, розовое шампанское… Мои стихи родились в трудные минуты жизни. Но, сняв розовые очки, я не перестала видеть розовые замки. Я их не просто вижу, а ещё и строю. Вот оно, чудо! Присоединяйтесь! Стихи дополнены несколькими публицистическими статьями: "Дружба для мужчин", "Что в имени тебе моём", "Зависть: плюсы и минусы", "Под лежачий камень", "Русская баня", "Никогда не сдаваться", "Поговорим о странностях любви".

Автор всегда предпочитал работу с крупными формами, но иногда обращался и к малым: рассказы, очерки, статьи, эссе. Ведь иногда, чтобы выразить мысль и настроение, крупные формы не нужны. В этом сборнике представлена лишь малая толика из написанного «в стол» в разные годы. Конечно, автор писал о том, что его волновало в то конкретное время. Но он надеется, что эти его опыты в работе с «малыми формами» не потеряли своей актуальности и доныне, равно как герои и антигерои его скромных трудов.