Сквозная линия

Долгое прощание с жизнью. Последние дни обаятельного художника Алика, бывшего москвича, теперь американца (да он везде свой, что на Трубной, что в Манхэттене). Окруженный бывшими и нынешними женами, дальними и ближними друзьями, неизлечимо больной Алик соединяет первую любовь с последней, мирит давно поссорившихся друзей, православного батюшку с раввином, даже после смерти остается центром созданной им вселенной…

Писатель работает с частным случаем: жизнь дает какой-то повод – и потом рождается сюжет. И однажды автор обнаруживает, что «разбит на тысячи кусков, и у каждого куска свой глаз, нос, ухо – в каждом осколке своя картинка». Герои этой книги собраны под одной обложкой единственно волей сочинителя: писательские дочки, обремененные своим происхождением, и девочки из послевоенных бараков, красавицы, которые несут свою красоту как непосильную ношу, и мечтательный слесарь, увлекшийся ни много ни мало учением Штайнера, и чудак Лёня, отец всем детям любимой им женщины…

Эти рассказы родом из русской прозы, внимательной и сочувственной к «лишним» и «маленьким» людям. Автор своей тонкой и четкой оптикой высвечивает те незначительные складки и повороты повседневной жизни, которые благодаря дарованию Улицкой становятся и резкими, и удивительными, и подчас ужасными, а чаще всего – символическими. И всегда невероятно интересными.

«Первые становятся последними, а последние обладают дарами, не предназначенными для победителей, – нищий радуется тарелке супа, а богатый страдает, не зная, кому оставить завещание… И во всем этом много мудрости, иронии и пищи для размышления».

Содержит нецензурную брань!

Мудрая старуха, обитающая среди книг и молчания. Озлобленная коммунистка, доживающая свой век в израильском приюте. Сорокалетняя американка – якобы благополучная, но искалеченная воспоминаниями. Немка, ради искупления вины своего народа работающая в христианской общине под Хайфой. Католическая монахиня, ныне православная попадья, нашедшая себя на Святой Земле. Израильский радикал, неуравновешенный подросток, грустный араб-христианин, специалист по иудаике. Большая политика и частная жизнь. США, Израиль, Польша, Литва, Россия. А в центре этого разрозненного и все же отчаянно единого мира – еврей, бывший «крот» в гестапо, бывший партизан, ныне – католический священник. Человек, чья жизнь объясняет, как люди живы до сих пор, как не утопили себя в ненависти и боли. Новый роман Людмилы Улицкой – о странствиях духа во мраке мира, о том, как всякий ищет и находит свет вокруг и в себе. О Даниэле Руфайзене – человеке, с чьей жизнью не способна соперничать никакая литература. О человеке, который до последнего дня оставался милосердным солдатом.

В субботу она взяла таз, чистое белье и девочек, волосы которых были заранее намазаны керосином, и повела их на Селезневку в баню. После бани Ипатьева впервые уложила их спать на свою кровать. До этого они спали в углу, на матрасе. Девочки быстро заснули, а Ипатьева еще долго сидела со своей подружкой Кротовой. Выпив чаю, она сказала:

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru

Неожиданно актуальный сценарий от Людмилы Улицкой!

«Предполагается, что если ружье в первом акте висит на стене, то в последнем оно должно выстрелить. Многие годы я писала разные тексты и… не публиковала.

И вдруг оказалось, ружье-то стреляет. И не холостыми патронами. Cценарий «Чума», сочиненный очень давно, оказался неожиданно актуальным. Лучше бы этого не было! Но это так…»

Людмила Улицкая

Свою новую книгу Людмила Улицкая назвала весьма провокативно – непроза. И это отчасти лукавство, потому что и сценарии, и личные дневники, и мемуары, и пьесы читаются как единое повествование, тема которого – жизнь как театр. Бумажный, не отделимый от писательского ремесла.

“Реальность ускользает. Всё острее чувствуется граница, и вдруг мы обнаруживаем, как важны детали личного прошлого, как много было всего дано – и радостей, и страданий, и знания. Великий театр жизни, в котором главное, что остается, – текст. Я занимаюсь текстами. Что из них существенно, а что нет, покажет время”. (Людмила Улицкая)

Неадаптированный рассказ популярной писательницы (более 3000 слов, II сертификационный уровень (В2)). Ударения, лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.

Шел Николаю Романовичу пятьдесят пятый год, возраст почтенный. Так и запишем: никаких постельных радостей не ждать, не рассчитывать, однако отдельная комната, полное обеспечение, уважение, разумеется. С вашей стороны, дорогая Ксантиппа Ивановна, ведение домашнего хозяйства, хранение домашнего очага, то есть: стирка, готовка, уборка. Сыночка усыновлю, воспитаю наилучшим образом. Образование дам. Ода, и музыка, и гимнастика… Ганимед легкобегущий, пахнущий оливковым маслом и молодым потом… Тише, тише, только не вспугнуть прекрасной мелодии. Постепенно, чудесным образом растет в доме нежный ребенок, превращается в отрока… дружок, ученик, возлюбленный… И в эти алкионовы дни он будет своим трудолюбивым клювом вить гнездо своего будущего счастья.

Она позвала Кольку, велев ему оттащить на чердак «шубу», как она уважительно называла свою жакетку, и, снявши в сенцах ключ с гвоздя, стала подниматься вслед за Колькой на чердак.

Просторная деревянная лестница вела на второй этаж, а там она суживалась, делала резкий поворот и останавливалась у низкой дверки.

Старуха Клюквина отомкнула висячий замок, и они вошли в огромное, уже нагретое ранним солнцем помещение. Скаты крыши были неровными, посреди чердака крыша горбилась и уходила вверх, а в одной из скошенных стен зияло большое двустворчатое окно, через которое падал на чердак полосатый поток зыбкого и мутного света.

Первый ком земли упал как раз посередине, между кошкой и мальчиком. Кошка, изогнувшись, прыгнула назад. Геня вздрогнул – брызги грязи тяжело шлепнулись на лицо. Второй комок попал в спину, а третьего он не стал дожидаться, пустился вприпрыжку к своей двери. Вдогонку, как звонкое копье, летел самодельный стишок:

– Генька хромой, сопли рекой!

Он оглянулся: кидался Колька Клюквин, кричали девчонки, а позади них стоял тот, ради которого они старались, – враг всех, кто не был у него на побегушках, ловкий и бесстрашный Женька Айтыр.

Роман «Государственный палач» знаменитого писателя Сергея Сибирцева можно назвать, пожалуй, одним из самых захватывающих, ироничных и в то же время жестоких произведений в русской литературе на сегодняшний день.

Главный герой, детский писатель, имеющий довольно большую известность, живет отнюдь не за счет своих гонораров, а благодаря тому, что является сутенером собственной жены. Но и эти события не являются самыми важными, основная проблема в повествовании заключается в том, что личность главного героя не двойственна, а тройственна.

Философствующий сочинитель, обличающий самые тяжкие грехи общества, являющийся сам по себе грубым сластолюбцем и сибаритом, становится против собственной воли Государственным палачом.

История девушки-подростка, умеющей превращаться в дракона, продолжается. В этой части истории Кристи становится самой настоящей принцессой драконов.

Во второй книге этой остроумной серии читателей ждет встреча с уже полюбившимся «своим парнем» Виктором Перемесовым и новыми персонажами. Все они – обычные горожане, живущие рядом с нами. Рассказы второго сборника больше напоминают притчи и настраивают на философский лад. Но неизменными остаются бойкий, живой стиль повествования, самый широкий выбор ситуаций, в которых оказываются герои, и образный язык, приправленный иной раз и острым словцом, вполне гармонично сочетающимся с образом персонажа. Темы, поднимаемые в рассказах, одновременно и злободневны, и при этом вне времени, ведь они, так или иначе, сопровождают человеческое бытие.

Содержит нецензурную брань.

Питэр всегда считал себя самым обыкновенным подростком. До тех пор, пока однажды, отстав от своего класса на экскурсии, не попал в самую настоящую комнату страха.

"Дайте мне грязь, и я нарисую ей солнце". К сожалению, в реальном мире без должного оформления или мировой известности твоей работой никто не заинтересуется. Как не дать своему таланту зачахнуть и не потерять себя? Рассказ про художницу, в которую наконец кто-то поверил.

Это новая книга из серии «Подростки». Костя и Алина знакомятся на карнавале, организованном к празднику Хэллоуин. Возможно, это судьба. А вы как считаете?

«Книга написана очень честно, восхищаюсь смелостью автора. Получила особое удовольствие от чтения: как будто мы сидим на кухне у подруги, пьём чай, и она рассказывает о своей жизни; у нас много времени, и мы никуда не торопимся».«Прекрасная повесть! Читается легко, на одном дыхании. Трогает и наполняет радостью. Очень рекомендую»!Отзывы читателей

Это история падшего ангела, которого после долгих испытаний вернули на небеса. У этого парня никогда не было жалости к людям. Он был подлым, жадным и злым. И тогда бог решил лишить его самого ценного – его души. А, чтобы её вернуть, ему нужно помочь ста двадцати людям всего за три месяца. Если парень не успеет, то умрёт и превратится в тень. А если успеет, заслужит прощение Бога и вернётся к обычной жизни.

Книга о мужчине и женщине, которым посчастливилось встретиться еще в школьном возрасте и сохранить свою любовь на всю жизнь. Хотелось показать, что не так уж и важно, в какие времена живут мои герои, если они по-настоящему любят друг друга, они все переживут, а если точнее, даже в лихолетье, по большому счету, они оставались счастливыми.

Сборник мини-сюжетов с рифмой и ритмом, которые заставляют задуматься над простыми и, в то же время, вечными вопросами.