Православие и католицизм в Польше
«…Католики – христиане, а теперь настало такое время, что не только староверы или паписты, но и буддисты астраханские, мусульмане и скопцы должны быть для нас дороже многих и многих русских того неопределенного цвета и того лукавого петербургского подбоя, которые теперь вопиют против нигилизма, ими же самими исподволь подготовленного…»
Скачать книгу Православие и католицизм в Польше бесплатно в fb2, epub, pdf, txt
«В одном из последних номеров “Голоса” напечатана статья г-на Александра Градовского под заглавием “Смута”.
Статья эта посвящена защите “либералов” против людей, обвиняющих их в потворстве “революционным злодеяниям”…»
«…Когда жена покупала себе новое платье или убор – муж любовался на нее тайно, но ей всегда почти говорил, насупивши грозно брови:
– Конечно, это очень красиво и к тебе пристало. Только на что это замужней женщине так часто украшать себя? Посторонних мужчин искушать красотой своей тебе грех… Ты ведь добродетельна и верна, на что же беспокоить их напрасно; а мне, мужу, ты и попросту хороша…
– Прости уж мне, несчастной такой и глупой женщине, – отвечала ему красавица с лукавой кротостью…»
«Литературная статья или даже целая книга политического содержания не есть дипломатический документ.
С одной стороны, самое серьезное политическое сочинение гораздо ниже, слабее самого неважного министерского циркуляра, самой обыкновенной ноты от одного кабинета к другому.
С другой – назначение политических книг и статей несравненно шире и глубже дипломатических документов…»
Перед вами – произведение, в наибольшей мере дающее представление о философской концепции Леонтьева – мыслителя, едва ли не первым провозгласившего понятие «особого места» России как страны, тяготеющей скорее к восточной, нежели к западной культуре, полагавшего либерализм и прогресс опасными и негативными и проповедовавшего «византизм», соборность, православие и возврат к допетровскому пути развития России.
«…В наше смутное время, и раздражительное, и малодушное, Вронские гораздо полезнее нам, чем великие романисты, и тем более, чем эти вечные «искатели», вроде Левина, ничего ясного и твердого все-таки не находящие…
О романистах я сказал там прямо: «Без этих Толстых, то есть без великих писателей-художников, можно и великому народу долго жить, а без Вронских мы не проживем и полувека… Без них и писателей национальных не станет, ибо и сама нация скоро погибнет…»
«У нас давно уже говорят о «сближении» или даже о «слиянии» с народом. Говорят об этом не только агитаторы, неудачно пытавшиеся «ходить» в этот народ; не только умеренные либералы, желающие посредством училищ, земской деятельности и т. п., мало-помалу переделать русского простолюдина в нечто им самим подобное (то есть национально-безличное и бесцветное); о подобном «сближении» говорят, хотя и несколько по-своему, даже и люди охранительного, или, скажу сильнее, слегка реакционного, взгляда (я говорю слегка, ибо сильно реакционного взгляда людей у нас очень мало и они до сих пор еще не влиятельны)…»
"Я нахожу, что речь г. Достоевского… в самом деле должна была произвести потрясающее действие, если только согласиться с оратором, что признание космополитической любви, которое он считает уделом русского народа, есть назначение благое и возвышенное. Но, признаюсь, я многого, очень многого в этой идее постичь не могу. Это всеобщее примирение, даже и в теории, со многим само по себе так непримиримо!.. Во-первых, я постичь не могу, за что можно любить современного европейца…"
«…Я знаю Оптину пустынь давно, уже скоро 16 лет, с 1874 года. В течение этих 16 лет я посещал ее часто; проживал и прежде в ней подолгу, и зимой и летом, и теперь живу около нее безвыездно, скоро будет четвертый год. И вижу большую разницу, большую перемену к лучшему. Потребность приближения к Церкви, к ее преданиям, потребность духовного руководства возросли на моих глазах.
Все чаще и чаще стал с годами встречать людей, которые приезжают сюда не из одного любопытства и по одному только национальному чувству, которое влечет полюбоваться на нечто действительно русское, на нечто живущее теми началами, которыми жили предки наши, на русский благоустроенный монастырь. Нет! Доказательств очень много тому, что лично-религиозные нужды усилились много за последние года…»
Книга состоит из трёх публицистических произведений, каж- дое из которых имеет в своём названии прилагательное «красный». По словам автора, имеется в виду не цвет как таковой, а раскалённая докрасна общественная тема. И объединены произведения одним парадоксальным названием – «Красный набат». Казалось бы, как набат может быть красным? Но, как видно, может, если тема чрезвычайно горяча. Тема под нынешним названием «И мысли красные мои» поднималась автором впервые шестнадцать лет назад в районной газете с заголовком «Пощадите Москву», а в 2010 году опубликована в столичной «Философской газете». В этом формате статья попала в Государственную думу, где с ней познакомились уже депутаты. А ещё через четыре года в московском альманахе «Российский колокол» Бурцев вновь высказал те же аргументы. Каждая из трёх тем имеет прямое отношение к политике, хотя автор считает себя не политиком, а общественным деятелем. По мнению автора, наиболее важна (с точки зрения выбора жизненного пути) монография «Красная книга счастья», в которой он обращается не только к молодёжи, но ко всем современникам. Поэтому с неё и начинается сборник.
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
Эта книга о судьбах творцов и – целых культур. Каждое эссе Е. Цейтлина начинается с тайны, загадки. И всегда тайна уводит автора в дорогу.
Вот что пишет о сборнике эссе Е. Цейтлина «Несколько минут после» Дина Рубина: «Удивительное ощущение возникает после прочтения этой книги: как будто ты вдохнул огромный глоток чистого ветра каких-то неслыханных пространств. …Это одно из главных качеств прозы Евсея Цейтлина: каждой строкой придать образу своего героя невероятную убедительность, весомость, судьбинность… Так что, читаешь с надеждой почти детской: значит, людская память так велика, так щедра, что после ухода человека обязательно сохранит то главное, ради чего стоит жить и писать?»
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Сборник произведений известного российского писателя Всеволода Никаноровича Иванова (1888–1971) включает мемуары и публицистику, относящиеся к зарубежному периоду его жизни в 1920-е годы. Автор стал очевидцем и участником драматических событий отечественной истории, которые развернулись после революции 1917 года, во время Гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке. Отдельный раздел в книге посвящён политической и культурной жизни эмиграции в Русском Китае. Впервые собраны статьи из эмигрантской периодики, они публиковались в «Вечерней газете» (Владивосток) и в газете «Гун-Бао» (Харбин). Эти статьи отражают эволюцию ярких, оригинальных взглядов В. Н. Иванова на вопросы русской истории и культуры.
Откройте потаенные двери в загадочный мир шпионажа и разведки. Здесь царят интриги, обман и двойные игры. Вы узнаете тайные методы работы легендарных спецслужб и личные истории культовых агентов. Прочтете о дерзких операциях по похищению секретов и смертельно опасных миссиях. Погрузитесь в атмосферу напряжения, где на кону стоят жизни и судьбы целых государств. Каждая страница – это шепот из тени, который заставит ваше сердце биться чаще.
Задумались ли вы, слушая гидов на всякого рода экскурсиях, как часто они вам врут? Если человек профессионал и говорит уверенно, это еще не значит, что он не несет чушь, сочиняя ее буквально на ходу. А между тем, если не полениться и узнать кое-что достоверное о том месте, которое вы посещаете, правда может оказаться куда более захватывающей, чем любые фантазии.Расскажу про один такой случай.
Серия «Удивительное страноведение. Калейдоскоп вопросов» полезна для расширения кругозора и профориентации. Каждая страна в серии рассматривается через 20 вопросов, которые создают импульс для самостоятельного исследования, сравнения одной страны с другой, поиску закономерностей и различий.
Серия «Удивительное страноведение. Калейдоскоп вопросов» полезна для расширения кругозора и профориентации. Каждая страна в серии рассматривается через 20 вопросов, которые создают импульс для самостоятельного исследования, сравнения одной страны с другой, поиску закономерностей и различий.
Что будет, если я, Вадим Вальтер, стану президентом России. Используя все технологии России, я создам уникальную Русскую цивилизацию превосходящую Европейскую, и я знаю, как это сделать.
Дневник мамы-журналистки: о первых родах в 40 лет, материнстве, декрете и о том, о что не рассказывают женщинам, которые хотят ребенка.
Книга посвящена критическому переосмыслению господствующих экономических представлений и интеллектуальных парадигм, совокупность которых уместно назвать «зомбономикой». Зомбономика – это система ложных ценностей, базирующаяся на фиктивном математическо-измерительном и научном аппарате. Критическо-сатирическое описание данных теорий и практик и поиск их альтернатив составляет содержание этой работы. Книга является расширенной версией авторской публикации «Зомбономика и её альтернативы».