Между Пречистенкой и Остоженкой

Миуссы Людмилы Улицкой и Ольги Трифоновой, Ленгоры Дмитрия Быкова, ВДНХ Дмитрия Глуховского, «тучерез» в Гнездниковском переулке Марины Москвиной, Матвеевское (оно же Ближняя дача) Александра Архангельского, Рождественка Андрея Макаревича, Ордынка Сергея Шаргунова… У каждого своя история и своя Москва, но на пересечении узких переулков и шумных проспектов так легко найти место встречи!

Все тексты написаны специально для этой книги.

Книга иллюстрирована московскими акварелями Алёны Дергилёвой

«…Останкино – вообще прекрасный и удивительный район: тут и башня, которая чуть не двадцать лет была высочайшим зданием в мире, и образцовейший парк имени главного чекиста с усадьбой графа Шереметева при входе, и антисоветские коттеджи советских космонавтов, и центральный аппарат зомбирования народа, и весь цирк телеуродов за тройным милицейским кордоном, и безразмерный Ботанический сад, один черт знает чем засаженный.

Но настоящая жемчужина Останкина – это, конечно, ВДНХ…»

Новый сборник продолжает традиции бестселлеров “Москва: место встречи”, “В Питере жить” и “Птичий рынок”.

“Без очереди” составлен из рассказов и эссе о советской эпохе. Время действия – молодость, место – одна шестая часть суши. Авторы этой книги – пионервожатый Евгений Водолазкин, модница Людмила Улицкая, Александр Генис, путешествующий по республикам автостопом, Марина Степнова, очутившаяся в южной сказке Молдавской ССР, студент Алексей Варламов, давший присягу служить Советскому Союзу, Михаил Шишкин, сочинивший поэму о далеком Райцентре, а также Андрей Филимонов, Ольга Вельчинская, Глеб Шульпяков, Михаил Бутов, Елена Долгопят, Дмитрий Захаров, Василий Снеговский, Иван Цыбин, Наталья Зимянина, Светлана Мосова, Марина Попова и многие другие…

Издание иллюстрировано рисунками писательницы и художницы Саши Николаенко.

“Птичий рынок” – новый сборник рассказов известных писателей, продолжающий традиции бестселлеров “Москва: место встречи” и “В Питере жить”: тридцать семь авторов под одной обложкой.

Герои книги – животные домашние: кот Евгения Водолазкина, Анны Матвеевой, Александра Гениса, такса Дмитрия Воденникова, осел в рассказе Наринэ Абгарян, плюшевый щенок у Людмилы Улицкой, козел у Романа Сенчина, муравьи Алексея Сальникова; и недомашние: лобстер Себастьян, которого Татьяна Толстая увидела в аквариуме и подружилась, медуза-крестовик, ужалившая Василия Авченко в Амурском заливе, удав Андрея Филимонова, путешествующий по канализации, и крокодил, у которого взяла интервью Ксения Букша… Составители сборника – издатель Елена Шубина и редактор Алла Шлыкова. Издание иллюстрировано рисунками молодой петербургской художницы Арины Обух.

«…Зимой, чтобы попасть из Тушино в район Речного вокзала, люди ходили по льду. Это быстрее, чем ждать 199-й автобус, которого надо было сначала дождаться, потом он ехал по бульвару Яна Райниса, по улице Героев Панфиловцев, по улице Фомичевой, по улице Свободы, по Московской кольцевой автомобильной дороге, по Ленинградскому шоссе, по Беломорской улице, по Смольной улице, по Фестивальной улице, а так – сразу, по прямой, или, как некоторые говорят, напрямки, по льду, по снегу, и вот ты уже на Речном вокзале, у обледенелых бездействующих причалов…»

«…Мечты о коммунизме привели к упразднению контролеров. В трамваях, автобусах, троллейбусах поставили кассы, куда надо было кинуть денежку и самому себе открутить билет. Добровольные контролеры возле касс следили, сколько ты кинул денег, сколько собираешь сдачи. Потому что публика делилась на честную, которая платила, нечестную, которая ехала без билета (как я), и бесчестную, которая стояла возле кассы и собирала сдачу, сколько могла. Кинет пятачок, а собирает полтинник…»

«…Помню, как в старших классах, отгородившись от спящей сестренки дверью шкафа, я писала по ночам сочинения, а из открытого окна слышались кремлевские куранты. Я вывешивалась за окно, держась коленками за подоконник, и смотрела на крышу дома – если бы мама увидела, она бы сразу умерла. Мне было интересно, какие там звезды…»

«…Вы помните старые московские окна? Деревянная, когда-то белая, скорее всего, еще дореволюционная рама в трещинках и шелухе краски. Очень грязное стекло (мыли два раза в год, а чаще один – весной). Закрашенные этой же краской и потому застывшие намертво шпингалеты: хочешь открыть – постучи молотком. Между рамами лежит валик из ваты, можно украсить звездочками из фольги – Новый год. Эта красота лежала у всех зиму напролет – может, заодно для тепла? А изнутри и первая, и вторая рама – вернее, щели в них – заклеивались полосками бумаги на крахмальном клейстере. Оставалась только форточка – как люк в подводной лодке…»

«…Лет девяти от роду я – сейчас уже не помню где – прочитал про трагедию на Ходынском поле во время коронационных торжеств Николая Второго и, надо сказать, никак не связал ее с тем лугом, по которому летом чуть не ежедневно гулял с родителями многие годы. Тем более что никаких могил или памятных знаков на Ходынке никогда не было. Никто не хотел, чтобы эту страшную (во время давки на Ходынском поле погибло почти полторы тысячи человек) и невыносимо бессмысленную трагедию (до полумиллиона людей собрались на Ходынке, привлеченные красивым зрелищем коронации и в не меньшей степени обещанием богатых подарков: а всего-то раздавали сайку, кусок вареной колбасы, пряник и пивную кружку) лишний раз вспоминали…»

«…Я помню, как садилось солнце за Белорусским вокзалом, какой белой, точно в снегу, была площадь перед ним в сорок третьем, четвертом и пятом.

Мама водила меня по утрам через мост на 1-ю улицу Ямского Поля (это здание недавно снесли), а площадь была белой от бинтов и простыней: раненых на носилках, в ожидании медицинских автобусов, клали на землю.

Я помню американские “студебеккеры” и вкус мягкой колбасы из железных банок, ее тоже присылали из Америки, я помню…»

«…«Никола в Пыжах». Так храм назван из-за стрелецкого головы Богдана Пыжова. Слобода его полка́ – избы да огороды – располагалась вокруг. Полковник ходил в походы. Против него бунтовали. А когда недовольных наказали кнутом, стрельцы учинили обширный бунт под названием Хованщина. Командиров сбрасывали с колоколен, ворвались в Кремль, перерезали многих бояр и на время сломили власть…»

«…Облавы прошли в один день. И рынок фактически опустел. Что конкретно стало катализатором той облавы, неизвестно. Возможно, сыграло свою роль и то, что рядом с Ленинградским проспектом стали строить дома для артистов и писателей. Может быть, кто-то из них пожаловался на неопрятный вид нищих инвалидов и их ежевечерние застолья. Может быть, какой-то чиновник решил, что такое соседство несовместимо. Теперь уже и не узнаешь…»

Книга московской художницы Ольги Вельчинской «Квартира №2 и ее окрестности» – это собрание живых, окрашенных теплым юмором текстов о Москве и ее жителях, населявших город в разные годы XX века, большей частью окрестности Пречистенки, Остоженки, Арбата, Чистых прудов. Это рассказы о семье и друзьях, о городских традициях и о московских реалиях, памятных старым москвичам, об укладе коммунального быта, о соседях разных призывов и о смешных и грустных историях, приключавшихся с ними.

Семейная археография так или иначе связана с именами писателя Сергея Заяицкого, поэтов Анны Ахматовой и Бориса Пастернака, художников Леонида Пастернака и Николая Крымова, а также отца автора – художника Алексея Айзенмана.

В мемуарные очерки органично вплетены исторические документы – свидетельства эпохи, обнаруженные автором в семейном архиве. Книга может быть интересна широкому кругу читателей разных поколений.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Слепой гид по городам России. Незрячий автор рассказывает широкому кругу читателей о слепых людях. В брошюре раскрывается успешная жизнь инвалида по зрению. Автором определены особенности взаимодействия и общения с людьми без зрения.В качестве интересного бонуса Алексей перечислил существующие в обществе стереотипы о слепых, ответил на часто задаваемые вопросы о незрячих, привёл некоторые сложности инвалидов по зрению, в которых зрячий человек может помочь слепому.

Все сказано, все спето о любви? Нет, конечно! Любовь – это космос, а он неисчерпаем. И всегда в его глубинах будут находится все новые Lovestory самых неожиданных поворотов и чувственных оттенков. Что произведения этой книги достаточно убедительно и подтверждают. У каждого ее героя свои отношения с любовью, но у всех они по разным причинам – прощальные. Потому и книга так названа. Написанная ярким образным языком в лучших традициях психологической прозы, она не оставит читателей равнодушными.

Повесть «Ключ от двери храма» приоткрывает не очень известную обычному человеку академическую среду – с интригами, стареющими рыцарями от науки и «новыми русскими», лезущими туда не по праву, на перекрёстке эпох, когда отодвигаются в прошлое люди прежних правил, а про новое поколение ничего непонятно и будущее туманно. Ректоры и проректоры, доценты и доктора, заведующие кафедрами и лабораториями – каждый по имени-отчеству – всё это составляет ткань со старомодным узором, которая стремительно затягивает читателя в лабиринт коридоров университета, чтобы вывернуться наизнанку в любимую тему автора – тему внутренней свободы. Поэтому ни в коем случае нельзя понимать название буквально, речь не о пути в академию наук или в диссертационный совет, но о пути в незримое пространство памяти, окружающее главного героя, как и любого человека при жизни и после смерти.

Маргарита Каганова, редактор

В книге с юмором и грустью рассказывается о жизни обычной москвички, чья судьба связана с этим городом, о любви, о семье, о работе.

В наше время трудно обрести покой, даже зимой в глухой и отдалённой деревне

Хирает (англ. hiraeth) – валлийская идея тоски по дому.Очень многие валлийцы говорят, что «hiraeth» – это слово, которое не может быть переведено. Для некоторых оно означает не только тоску по дому, но также тоску по времени, эпохе или человеку, и даже по тому, чего, возможно, больше не существует.Часть текста была ранее опубликована в книге «Имя твоего сна».

Во второй части книги Управление проводит масштабную операцию по купированию антиправительственного заговора. Однако мятеж поддерживается в среде высших чиновников и генералов армии. Они и являются выгодоприобретателями путча. Один из героев книги говорит: "Пока мы отгоняли от курятника хорьков, туда забралась лиса". Все происходит накануне расстрела из танков Белого дома на Краснопресненской набережной… Куда качнется страна?

События книги начинаются в 1990-х годах. Это было время перемен, переломных моментов в судьбах людей.

Жизнь подвергает героев романа различным испытаниям и, кажется, не оставляет выбора. Но все может изменить случайная встреча или неожиданное знакомство.

Трансформация чувств, любви и желаний переворачивает сознание героев, изменяет их суть и устоявшиеся понятия.

На моём рабочем столе, возле ноутбука, в обычной деревянной рамке стоит фотография. Я часто смотрю на неё, разговариваю, делюсь тайнами, переживаниями. На ней моя муза, мой земной ангел, моя любимая супруга. Её светлой памяти посвящён этот сборник. Если, прочитав его, читатель задумается о скоротечности жизни, о превратностях судьбы, о своей роли в огромном мире, о великой силе любви, то, значит, и книга была создана не зря. Самое важное и ценное, что есть в жизни, – тепло родного человека, которое, словно солнце яркого дня, согреет в любую жизненную непогоду. И без него сердце тотчас же умрёт, превратившись в камень. Но это неправильно. Нужно жить, верить, надеяться и ждать встречи, которая обязательно будет. И пытаться мыслями и делами ответить самому себе на вопрос, который озвучил Пётр Николаевич Мамонов: «Что мы будем делать в четверг, если умрём в среду?»

Новая книга Григория Владимировича Сахарова.Несколько слов о Боге.Несколько слов обо всём и ни о чём.Несколько слов о тебе.