Купальский Сказ

Древнейшая мифология планеты вдруг стала определять нынешнюю политику стран Северного Полушария.

Известные писатели-традиционалисты Лада Виольева и Дмитрий Логинов передают Планетарный Миф руссов, наших древнейших предков, дошедший через десятки тысячелетий. Их тексты переиздаются с 1999 года в составе книги «Гиперборейская вера руссов», ставшей бестселлером. Но, в свете современных событий, мы приняли решение издать их работы, получившие объемные дополнения, в виде отдельной книги.

Она рассказывает о легендарной гиперборее – северной полярной земле, покоящейся теперь под водой и льдом. О вооруженном конфликте между гипербореей и Атлантидой, которая была ее экваториальной колонией. Об уникальном геофизическом объекте, что до сих пор находится на Северном полюсе и который, возможно, на самом деле видели гидронавты подводных кораблей «Мир».

Змея переползала поляну. Быстро, словно охотилась. Но не видать было ни лягушки, ни лесной мыши, за которыми бы она гналась. И поражал прямой уверенный путь змеи, будто бы она двигалась по какому-то незримому лучу…

Гадюка проползла от нас совсем близко, чуть не по сапогам. Особенно удивительного тут не было: сидели мы неподвижно. Да и… нас вообще как бы не было.

Тогда мы переглянулись. И только собирались что-то сказать друг другу, как вновь послышался шорох.

Бёме есть один из крупнейших философов средневековья.

Между тем он был всего лишь сапожником. Университетов, что называется, не кончал.

Философию Якоба Бёме оценил весьма высоко столь требовательный критик, как Вильгельм Гегель, который средневековую метафизику, вообще-то, не жаловал. По мнению Гегеля, немцам приходится стыдиться не этого сапожника, обнаружившего себя философом, а некоторых официальных профессоров, показавших на деле себя «сапожниками».

Оценка Гегеля не расходится с мнениями других светил философии. Бердяев, Соловьев, Шеллинг, Франк, Юнг считали Якоба Бёме, родившегося в 1575 году в захолустном Альтзайденберге, провозвестником и основателем философии нового времени. Мы же пойдем еще дальше и постараемся показать: в трактатах Бёме поразительным образом предвосхищены факты, открытые естествознанием только в XIX-XX веках.

И, более того, в писаниях средневекового сапожника можно найти даже сведения, не известные и науке нынешнего, XXI века. Но содержащиеся в предании Русской Северной Традиции в качестве наследия древнейшей арктической цивилизации.

(Небесным воспитана Дева хлебом.)

Что это был за храм, в котором Дева провела девять лет?

Полагают, будто бы это был иудейский храм Иерусалимский. Будто бы Марию принял Захария, иудейский первосвященник. Маловероятно, – считает Александр Мень, православный священник, – чтобы в действительности это могло быть так. «В этом сказании [о введении во храм и о житии Пресвятой Девы в храме] следует искать не столько исторические факты, сколько духовный смысл, переданный языком легенды». (Протоиерей Александр Мень, «Православное богослужение», М. «Слово», 1991.) Мень поясняет: «Дебир, Святая Святых [иудейского] храма, был местом, скрытым от взоров людей. Туда входил, да и то раз в год, только первосвященник.» Недопущение кого бы то ни было в иудейский дебир соблюдалось так тщательно, что он сделался даже притчею во языцах. «Одни рассказывали, что в дебире находится золотое изображение ослиной головы, другие уверяли, что там прячут человека, обреченного на заклание.» (Протоиерей Александр Мень, История Религии в семи томах, М. «Слово», 1991.)

Возможно, мы с вами и не такие сильные, чтобы изменить немедленно к лучшему весь этот окружающий мир. Но каждый волен, по крайней мере, превратить свой дом в место личной Силы своей семьи. Каждый волен сделать одежду, пищу, предметы обихода своими союзниками, а не противниками. И каждый может, следуя точно выверенным тысячелетиями заветам предков, родить, воспитать умных, здоровых и деятельных детей; а какие будут дети у нас – таким ведь и станет время.

Что такое дорога русского лада? В каких одежках душа по ней совершает путь? Страшен ли Домострой настолько, как либералы его малюют? Как деревянный дом строить по кону русскому? Чем русский костюм подобен одеянию самого Христа? Как трапезой на Руси сохраняли молодость? Ответы в новой книге известного писателя-традиционалиста Лады Виольевой «Дорогой русского лада».

Что такое дорога русского лада?В каких одежках душа по ней совершает путь?Страшен ли домострой настолько, как либералы его малюют?Как деревянный дом строить по кону русскому?Чем русский костюм подобен одеянию самого Христа?Как трапезой на Руси сохраняли молодость и долголетие?Ответы в новой книге писателя-традиционалиста Лады Виольевой.

Горбигер, одиозный немецкий ученый эпохи Третьего Рейха, проповедовал такой “космический цикл”. Расстояние между Луной и Землей начинает сокращаться. В результате приливная волна делается такой огромной, что воды Океана вступают на континенты. И наконец Луна обрушивается на Землю, что вызывает гибель всего живого. Опустошенная Земля захватывает из Космоса новый Спутник (возможно, из Пояса Астероидов) – и все повторяется.

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru

La cultura de China se ha desarrollado durante varios milenios en el proceso de desarrollo socioeconómico de etnias individuales, sus subdivisiones y grupos en diferentes condiciones naturales y geográficas, en la interacción de estas comunidades étnicas entre sí y con los pueblos de los países vecinos. La formación de la cultura material de los pueblos de China se vio afectada por el desarrollo desigual de las fuerzas productivas y las relaciones de producción en diferentes partes del país, la especificidad de la situación ecológica, que reflejaba la diversidad de las características físico-geográficas de las diferentes regiones de China.

Почему при выборе одежды мы обращаем внимание на лейбл? Какие значения за ним стоят, что лежит в основе нашей потребности следовать моде? Прослеживая в своей книге многовековую историю развития ливреи, из которой возник лейбл, Мария Гурьянова предлагает посмотреть на западноевропейскую моду как на череду нарушений канона. Исследуя феномен трансгрессии в сфере костюма, автор стремится показать, как индивидуальные нововведения становятся новой нормой и как в различные исторические периоды меняются сами законодатели моды: от сеньора и монарха до кутюрье и дизайнера. Мария Гурьянова – кандидат наук о культуре НИУ ВШЭ, исследователь моды.

В книге изложен творческий путь члена Союза художников РК, лауреата Государственной премии Казахской ССР им. Ч. Валиханова, Заслуженного деятеля культуры республики Казахстан, орденоносца «Парасат», а также дипломантки многих отечественных и зарубежных выставок – Батимы Заурбековой. Ею создано более 300 произведений: гобеленов, живописных и графических произведений (портреты, пейзажи, натюрморты, абстрактные композиции), хранящихся в казахстанских, зарубежных музеях и частных коллекциях.

Гобелены Батимы Заурбековой всегда узнаваемы и неповторимы, они наделены тонким артистизмом и одновременно глубиной чувств, философским осмыслением бытия. Образы многих её гобеленов, демонстрирующие высокую степень художественного обобщения, воспринимаются как этнический символ. В целом, для полотен художницы характерны особая мелодия ритма, необыкновенная красочность колорита и богатство ассоциативного мышления, основанных на лирико-поэтическом восприятии мира.

В книгу включены иллюстрации работ Батимы Заурбековой.

Книга представляет собой сборник сказок, собранных автором в Стамбуле и его предместьях. Сказки особенным образом отличаются от традиционных турецких сказок: городской фольклор в данном случае является отражением сложной пол и культурной и мультирелигиозной среды, которая уже много веков царит в Стамбуле.

Издание предназначено для широкого круга читателей, увлекающихся историей, культурой и литературой Востока.

Что сделало человека человеком? Какие особенности развития, поведения, взаимодействия с окружающей средой выделили его из животного мира? Какими путями обыкновенное млекопитающее пришло к исключительному положению на планете? В книге рассказывается о том, что одним из определяющих факторов в формировании человека и основ его существования стала еда. Можно сказать, что человек – это животное, научившееся готовить и тем самым сделавшее первый шаг в приручении природы. Эта книга посвящена пище древнего человека, способам ее приготовления и хранения, ритуалам, которыми сопровождался ее прием, связанным с этим традициям и верованиям и, конечно же, социальной функции еды. Написанная на разнообразном материале, она обобщает данные истории, литературы, этнографии, социологии, психологии, культурологии, антропологии.Книга является первой в серии книг, посвященный всемирной истории еды и традициям питания народов мира. История человеческой цивилизации – это по большей части история еды.

Фигура Освальда Шпенглера (1880–1936) стоит особняком в истории немецкой и мировой мысли. Шпенглер попытался в одиночку переосмыслить общепринятые взгляды на эволюционное развитие человечества: он выступил против линейного описания истории как бесконечного неостановимого прогресса. Вместо этого он предложил концепцию циклического развития, согласно которой новые культуры возникают, переживают период расцвета, а затем проходят через этапы упадка и гибели. Каждый такой цикл длится около тысячи лет, каждая культура обладает отличительными чертами, определяющими мышление и действия людей. Уже само название работы содержит в себе тезис, который обосновывался в книге, – на рубеже XIX–XX столетий культура Западного мира, по мнению Шпенглера, пришла к периоду упадка. Первый том книги был опубликован в 1918 году, принес автору большую известность и вызвал жаркие дискуссии. Эта работа оказала значительное влияние на ученых-социологов Арнольда Джозефа Тойнби, Питирима Сорокина, Хосе Ортегу-и-Гассета.

Человек – «жестокое животное». Этот радикальный тезис является отправной точкой дискурсивной истории жестокости. Ученый-культуролог Вольфганг Мюллер-Функ определяет жестокость как часть цивилизационного процесса и предлагает свой взгляд на этот душераздирающий аспект человеческой эволюции, который ускользает от обычных описаний.

В своей истории из двенадцати глав – о Роберте Мюзиле и Эрнсте Юнгере, Сенеке и Фридрихе Ницше, Элиасе Канетти и Маркизе де Саде, Жане Амери и Марио Льосе, Зигмунде Фрейде и Морисе Мерло-Понти, Исмаиле Кадаре и Артуре Кёстлере – Вольфганг Мюллер-Функ рассказывает поучительную историю жестокости и предлагает философский способ противостоять ее искушениям.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Дэвид Кишик – профессор бостонского Эмерсон-колледжа, известный среди прочего опытами fictional philosophy, отправной точкой которых служит «альтернативный факт», то, что могло бы случиться, если… В книге Манхэттенский проект. Теория города таким «фактом» становится успешное бегство Вальтера Беньямина в США, где его знаменитый проект Пассажи, посвященный Парижу – столице XIX века, получает продолжение на материале Нью-Йорка 1940–1980-х годов. Сквозь чувствительную беньяминовскую оптику мы наблюдаем, как бетонные улицы и небоскребы, граффити и пригородные мечты, люди-бутерброды и бездомные, «гении места» – Вуди Аллен, Роберт Мозес, Энди Уорхол, Рем Колхас, Ханна Арендт, Джейн Джекобс, Джозеф Гулд… – складываются в ментальную карту столицы ХХ века, Нью-Йорка. С помощью трех осей – реальность/фантазия, политика/экономика, рай/ад, – на которых найдется место любым элементам большого города, Кишик сочиняет свою нью-йоркскую «фикшн»-философию и подбирает метафоры современности второй трети ХХ века, нащупывая в «хаотичном и фрагментарном урбанистическом хеппенинге» манифест урбанистической революции.

В кино мысль совпадает с движениями, а движения оказываются неотделимы от мысли, но не всегда безостановочно. Черпая сюжеты из литературы, кино оказывает обратное влияние на дальнейшую историю литературы и культуры в целом. Кинотекст в большей степени, чем обычный вербальный текст, вовлечен в процесс межкультурной коммуникации. Исходя из динамичной природы кино, автор последовательно раскрывает ключевые аспекты визуализации мыслительной деятельности в прошлом и специфику таковой деятельности на современном этапе. Исходя из положения, что текст культуры может быть выражен как на «естественном языке» своего происхождения, так и на языках различных других видов искусств, рассматривается ключевой для отечественного кинопроизводства крымский кинотекст как субтекст крымского текста русской культуры.

Для культурологов и литературоведов, специалистов кинопроизводства, студентов и аспирантов творческих вузов, начитанных кинозрителей как таковых.

Хан В. А. – родилась в Москве, закончила Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина при Российской академии художеств, факультет истории и теории искусств, в 2017 г. С творчеством Б. А. Диодорова близко познакомилась во время работы в Государственном литературном музее. Это первая книга автора, выросшая из дипломной работы.

Кто такой иллюстратор? Вопрос простой и сложный. Детская иллюстрированная книга во все времена была важнейшим инструментом эстетического и нравственного воспитания детей всех возрастов. Но не является ли иллюстратор лишь простым «пересказчиком» замыслов детского писателя? Может ли он быть не просто соавтором, но полноценно реализовать свой потенциал как художник? Эта книга – попытка ответить на заданные вопросы.

Наше отечественное наследие иллюстрированной детской книги необычайно широко и богато. На протяжении долгих лет работали художники-иллюстраторы, чьи произведения радовали и радуют читателей всех возрастов.

Борис Аркадьевич Диодоров (род. 1934) – художник, проиллюстрировавший более 300 книг, лучший иллюстратор сказок Г. Х. Андерсена в мире, обладатель многочисленных наград и международных премий. Его книги открывают читателям мир сказочный, но многогранный как в жизни. Его книги – не только отдельные иллюстрации, это полноправные художественные произведения, которые способны воссоздавать связь между авторами и читателем.

Но обо всем по порядку… Надеемся, что читатель, который держит в руках эту книгу, не испугается витиеватого языка и искусствоведческих терминов и убедится во всем сказанном сам.