Из дневников и рабочих тетрадей

«Трифонов не может устареть, потому что он не просто свидетель эпохи – он и есть та эпоха, и все мы, кто жил в ней, останемся во времени благодаря его прозе. Он был гений, Юрий Трифонов, вот в чем все дело» (Александр Кабаков).

«Трифонов не может устареть, потому что он не просто свидетель эпохи – он и есть та эпоха, и все мы, кто жил в ней, останемся во времени благодаря его прозе. Он был гений, Юрий Трифонов, вот в чем все дело» (Александр Кабаков).

«… – Кто хотел поехать в Болгарию? – спрашивает Борька.

– Его друг. Из Марселя.

– Зачем в Болгарию?

– Какая тебе разница? Не задавайте пустых вопросов, у нас времени мало! – грубо говорит Базиль. – Я не хочу возвращаться ночью. Мне еще надо заправляться, учтите.

Мне хочется сказать: «Не нужно было так долго обедать, чертов обжора», но я молчу, поняв, что это бесполезно. Мы у него в плену. Когда-то с Базилем мы жили в одном общежитии, его звали тогда Васькой, Потапычем или просто Хорьком, и он был худ, я тоже был худ, хотя мы пили много пива в подвале на Неглинной. Теперь этого подвала нет. Шесть лет уже Базиль тут, во Франции. …»

«Другая жизнь» – повесть о преодолении личного горя, о победе человеческой души над одиночеством.Не делятся на «хороших и плохих» и главные герои повести – историк Сергей Троицкий и его жена Ольга, взаимопониманию которых мешает душевная глухота. Понимание внутренней жизни мужа, его несостоявшихся надежд и разочарований (например, в парапсихологии, в которой он пытался найти панацею от житейских невзгод) приходит к Ольге только после его смерти – и приходит как дар, а не в результате логического осмысления.

«Трифонов не может устареть, потому что он не просто свидетель эпохи – он и есть та эпоха, и все мы, кто жил в ней, останемся во времени благодаря его прозе. Он был гений, Юрий Трифонов, вот в чем все дело» (Александр Кабаков).

«…Алеше было двенадцать лет. Он был такой же, как все: ходил в школу возле трамвайного круга, держал голубей на балконе и замечательно умел проникать на стадион без билета. Так же, как и все, он гонял шайбу на дворовом катке и был влюблен в знаменитого хоккеиста Дуганова. Он был обыкновенный, рядовой мальчишка до того дня, когда счастливая случайность...

Впрочем, следует рассказать по порядку. Итак, …»

«…И вдруг, неожиданно для всех в разговор вступил Ганин.

– Я, конечно, не теоретик, – сказал он. – И вообще не спортсмен. Но, по-моему, человек никогда не знает предела возможностей. Тут все зависит от обстоятельств. Вот я, например, однажды в жизни поставил рекорд, очень высокий рекорд, ей-богу. Конечно, не мировой, но, может быть, областной. Или районный, что ли.

– По какому же виду спорта? – спросил, иронически улыбаясь, кандидат наук. – Видимо, кто больше выпьет пива или что-нибудь в этом роде...

– Ничего подобного. По бегу. К сожалению, мой рекорд нигде не зафиксирован, но рекорд был, это точно.

Ганин так всех заинтриговал, что дамы забыли о пуловерах и потребовали, чтобы он немедленно рассказал о своем рекорде.

– Что ж, история любопытная и притом довольно страшная, – начал Ганин. – Во всяком случае, я никогда в своей жизни ничего более страшного не испытывал, а вы знаете, я прошел огонь и воду... »

«…Вот что рассказал мне человек с глубоким шрамом посередине лба, с лицом жестким и серым, навеки впитавшим в себя землистую бледность тюрьмы, и со взглядом нестерпимой твердости, истинно испанской твердости. Мы разговаривали об испанском футболе.

– Вы спрашиваете, откуда я так хорошо знаю футбол? Да, я знаю его великолепно. Я могу назвать всех игроков «Барселоны», и «Атлетико-Бильбао», и «Сарагоссы», и мадридского «Реала» за последние десять лет. Я знаю все подробности жизни ди Стефано. Кто его родители, где он живет, его любимое вино, его любимый киноактер, сколько стоит его автомобиль... То же самое я могу рассказать про дель Соля и Кубалу. О, в моей памяти застряли такие подробности, каких не помнят самые изощренные спортивные статистики! И при всем том я ни разу не видел ни ди Стефано, ни Хенто, ни дель Соля – никого из этих звезд в игре. Как это произошло? Сейчас вы поймете. Немного терпения. …»

"Пепла и грязи на могилу генералиссимуса Сталина насыпали не мало. Но цветы несут в День рождения и годовщину смерти. Цветы в благодарность за то, что отстоял и поднял с колен Россию". В. Жухрай.

Пепел и грязь продолжает насыпать когорта изобретателей злостных фикций. Этот процесс стал столь последовательным и устойчивым, что превратился в доселе неизведанный стиль "гроссфикцизм". О нём и излагается в книге.

«Софичка» – повесть о подлинности чувств, верности и чести как основах бытия и предательстве как пути искажения личности. Перед вами история любви с первого взгляда. Главные герои, прощая зло и нарушая данное любимому обещание, теряют жизненную силу, которая позволяла им дарить свою неисчерпаемую любовь и душевную щедрость окружающим.

В книгу включена новелла «Тали – чудо из Чегема» из романа «Сандро из Чегема», а также повесть-размышление «Стоянка человека», открывающие разные грани таланта Фазиля Искандера, одного из самых мудрых художников ХХ века.

Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть. Фильм, созданный по роману, имел огромный успех и принес автору всенародное признание.

Отец убивает собственного сына. Так разрешается их многолетняя кровная распря. А вчерашняя барышня-хохотушка становится истовой сектанткой, бестрепетно сжигающей заживо десятки людей. Смертельные враги, затаившись, ждут своего часа… В небольшом сибирском селе Зеленый Дол в тугой неразрывный узел сплелись судьбы разных людей, умеющих безоглядно любить и жестоко ненавидеть. Фильм, созданный по роману, имел огромный успех и принес автору всенародное признание.

В сборник вошли рассказы Аркадия Гайдара для самых маленьких: «Чук и Гек» и «Голубая чашка». Их герои – основательный Чук, мечтательный фантазер Гек и отважная Светлана – с детства знакомы родителям, бабушкам и дедушкам нынешних младших школьников. Эти замечательные истории, написанные 80 лет назад, несомненно, понравятся и современным детям, ведь они – о настоящей дружбе, верности, честности и доброте.

«Барсуки» – первый роман выдающегося советского писателя Леонида Леонова – это крупное эпическое полотно, в котором изображено предреволюционное московское мещанство и драматические эпизоды революционной борьбы в деревне.

Возрастное ограничение: 16+

Самойлов будто сознательно «утаивал» свои стихи 1940-х годов, опубликовав лишь очень немногие. Он считал их еще незрелыми, что подтверждалось прохладными оценками его друзей, когда-то восторженно принимавших его юношеские, довоенные стихи. Однако в последние годы восприятие его ранней поэзии меняется. Конечно, стихи неровные, что свойственно ученичеству, но среди них немало и блестящих, с мощным, свежим дыханием, недооцененных современниками, поскольку опередили свое время. Цель книги, объединившей его сочинения 1930–1940-х годов с дневниковыми записями о поэтах и поэзии, – показать динамику творческого развития автора, наглядно продемонстрировать, как поэт, по его собственным словам, «готовился, как приуготовлялся».

В книгах этой серии правдивые истории написаны участником Японских сражений Великой Отечественной войны, современником эпохи СССР. Это истории про золотые руки и светлые головы людей того времени.

Николай Павлович Воронов (1926–2014) – прозаик, поэт и драматург, публицист, автор более трёх десятков книг, академик Академии литературы, главный редактор журнала «Вестник Российской литературы».

Роман «Юность в Железнодольске» – художественное исследование судеб нескольких поколений крестьянских семей, в голодные и яростные годы предвоенных пятилеток влившихся в ряды уральского пролетариата, самоотверженным трудом приближавших победу над фашизмом.

Глубокое знание тружеников Урала, любовь к истории и природе этого уникального края, острая постановка социальных и нравственных проблем сочетаются в этом произведении с тонким психологическим письмом, со скульптурной лепкой самобытных характеров.

«Юность в Железнодольске» высоко оценили знаменитые литераторы, среди них Валентин Катаев: «Вы написали выдающуюся книгу… Это не комплиментарность и не преувеличение… Какие дивные описания! Какая точность, свежесть, правдивость, какая душа и сердце! Не имеет смысла перечислять все эпизоды, которые могли бы украсить книгу любого первоклассного писателя, включая и самых великих…»

Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой – полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.