Италия в Сарматии. Пути Ренессанса в Восточной Европе

В новой книге теоретика литературы и культуры Ольги Бурениной-Петровой феномен цирка анализируется со всех возможных сторон – не только в жанровых составляющих данного вида искусства, но и в его семиотике, истории и разного рода междисциплинарных контекстах. Столь фундаментальное исследование роли циркового искусства в пространстве культуры предпринимается впервые. Книга предназначается специалистам по теории культуры и литературы, искусствоведам, антропологам, а также более широкой публике, интересующейся этими вопросами. Ольга Буренина-Петрова – доктор филологических наук, преподает в Институте славистики университета г. Цюриха (Швейцария).

Знакомство с любой книгой начинается с дизайна. Сперва мы замечаем форму и цвет; потом наше внимание переключается на детали графического оформления; затем мы читаем текст в порядке, продиктованном шрифтовой композицией. Так происходит наша встреча не только с книгами, но и с большинством объектов культурной реальности. Дизайн окружает нас со всех сторон, мы постоянно используем это привычное слово, но объяснить, что конкретно оно обозначает, не так просто. Границы этого термина и самого явления размыты в силу изменчивости живых социокультурных процессов, и чтобы понять их смысл, стоит проанализировать, как дизайн и современная культура формируют друг друга. Применяя такой двусторонний подход, автор этой книги показывает, как продукты дизайна связаны с повсеместной цифровизацией и виртуализацией, новым романтизмом, возвращением к аналогу, киберистерией и другими культурными метасюжетами начала XXI века. Алексей Рябов – доцент МАРХИ, практикующий архитектор, исследователь дизайна.

Книга посвящена исследованию фотографии в неожиданном аспекте – как искусства, содержащего внелогические начала, то есть обнаруживающего апелляцию к иррациональному и разного рода отступления от собственной позитивистской природы. Неожиданны и контексты анализа: язык фотографии соотносится с самыми разными культурными феноменами – от архаических ритуалов и магии до пантомимы и музыки. Екатерина Васильева – доцент Санкт-Петербургского государственного университета, кандидат искусствоведения, член Союза фотохудожников России и Международной ассоциации искусствоведов.

Школьное знание возводит термин «барокко» к образу «жемчужины неправильной формы». Этот образ связан с общим эмоциональным фоном эпохи: чувством внутреннего напряжения «между пламенной страстью и жестким, холодным контролем», стремящимся прорваться наружу. Почему Шекспир и Джон Донн говорили о разрушении всех связей, а их младший современник Атаназиус Кирхер рисовал взрывоопасный земной шар, пронизанный токами внутреннего огня? Как это соотносится с формулой самоощущения ХХ века? Как барокко и присущие ему сбитый масштаб предметов, механистичность, соединение несоединимого, вторжение фантастики в реальность соотносятся с современной культурой? В своей книге Владислав Дегтярев рассматривает культуру барокко как параллель и альтернативу футуристическому XX веку и показывает, как самые разные барочные интуиции остаются пугающе современными. Владислав Дегтярев – преподаватель РХГА, автор книги «Прошлое как область творчества» (М.: НЛО, 2018).

Книга посвящена малоизученному аспекту русского художественного авангарда 1920‐х годов, а именно связи искусства с психофизиологическими исследованиями и научными практиками в целом. Автор исследует ситуацию взаимопроникновения искусства и науки, идеологии и свободного эксперимента. Какие научные приборы нашли дорогу в лаборатории художников и какие художественные эксперименты имели значение для научных исследований? Насколько велико в реальности было воздействие экспериментов и возможных синергических эффектов на производство визуальных образов и текстов? Какое отношение имели главные медиа того времени – фотография и кино – к распространению научной практики и ее «сцепления» с искусством? И какие последствия имело это для классической триады Художник – Произведение – Зритель? В этом контексте авангард предстает многогранным культурным проектом, существующим на стыке разнообразных идей и общественных инициатив. Маргарета Фёрингер – историк искусства, профессор Геттингенского университета им. Георга-Августа.

Книга представляет собой очерк христианской культуры Запада с эпохи Отцов Церкви до ее апогея на рубеже XIII–XIV вв. Не претендуя на полноту описания и анализа всех сторон духовной жизни рассматриваемого периода, автор раскрывает те из них, в которых мыслители и художники оставили наиболее заметный след. Наряду с общепризнанными шедеврами читатель найдет здесь памятники малоизвестные, недавно открытые и почти не изученные. Многие произведения искусства иллюстрированы авторскими фотографиями, средневековые тексты даются в авторских переводах с латыни и других древних языков и нередко сопровождаются полемическими заметками о бытующих в современной истории искусства и медиевистике мнениях, оценках и методологических позициях. О. Воскобойников – ординарный профессор Высшей школы экономики, сотрудник Лаборатории медиевистических исследований НИУ ВШЭ, PhD Высшей школы социальных наук в Париже, доцент кафедры истории Средних веков МГУ им. М.В. Ломоносова.

Как писать биографию художника, оставившего множество текстов, заведомо формирующих его посмертный образ? Насколько этот образ правдив? Ольга Медведкова предлагает посмотреть на личность и жизнь Льва Бакста с позиций микроистории и впервые реконструирует его интеллектуальную биографию, основываясь на архивных источниках и эго-документах. Предмет ее исследования – зазор между действительностью и мечтой, фактами и рассказом о них, где идентичность художника проявляется во всей своей сложности. Ключевой для понимания мифа Бакста о самом себе оказывается еврейская тема, неразрывно связанная с темой обращения к древнегреческой архаике и идеей нового Возрождения. Ольга Медведкова – историк искусства и архитектуры, доктор наук, старший научный сотрудник Национального центра научных исследований Франции, автор книг и статей, посвященных истории европейской архитектуры Нового времени и проблемам русского искусства.

Книга Оксаны Булгаковой «Голос как культурный феномен» посвящена анализу восприятия и культурного бытования голосов с середины XIX века до конца XX-го. Рассматривая различные аспекты голосовых практик (в оперном и драматическом театре, на политической сцене, в кинематографе и т. д.), а также исторические особенности восприятия, автор исследует динамику отношений между натуральным и искусственным (механическим, электрическим, электронным) голосом в культурах разных стран. Особенно подробно она останавливается на своеобразии русского понимания голоса. Оксана Булгакова – киновед, исследователь визуальной культуры, профессор Университета Иоганнеса Гутенберга в Майнце, автор вышедших в издательстве «Новое литературное обозрение» книг «Фабрика жестов» (2005), «Советский слухоглаз – фильм и его органы чувств» (2010).

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Группа «Митьки» – важная и до сих пор недостаточно изученная страница из бурной истории русского нонконформистского искусства 1980-х. В своих сатирических стихах и прозе, поп-музыке, кино и перформансе «Митьки» сформировали политически поливалентное диссидентское искусство, близкое к европейскому авангарду и американской контркультуре. Без митьковского опыта не было бы современного российского протестного акционизма – вплоть до акций Петра Павленского и «Pussy Riot». Автор книги опирается не только на литературу, публицистику и искусствоведческие работы, но и на собственные обширные интервью с «митьками» (Дмитрий Шагин, Владимир Шинкарёв, Ольга и Александр Флоренские, Виктор Тихомиров и другие), затрагивающие проблемы государственного авторитаризма, милитаризма и социальных ограничений с брежневских времен до наших дней. Александр Михаилович – почетный профессор компаративистики и русистики в Университете Хофстра и приглашенный профессор литературы в Беннингтонском колледже. Publisher’s edition of The Mitki and the Art of Post Modern Protest in Russia by Alexandar Mihailovic is published by arrangement with the University of Wisconsin Press.

Неожиданные ракурсы, в которых рассматривается в этой книге современное искусство, позволяют автору по-новому осмыслить и оценить его состояние, дают новые возможности для анализа и интерпретаций. Герои книги – известные художники, живущие как в России, так и на Западе (Э. Булатов, О. Васильев, И. Кабаков, А. Косолапов, В. Комар и А. Меламид, А. Монастырский, И. Нахова, В. Немухин, П. Пепперштейн, Л. Соков и др.). Наряду со статьями и интервью в тексте используются письма и материалы из личного архива автора. Виктор Агамов-Тупицын – поэт, критик, теоретик культуры и автор многочисленных книг и статей, изданных по-русски и по-английски.

Книга представляет собой первую попытку реконструкции и осмысления отношений Марка Шагала с родным Витебском. Как воспринимались эксперименты художника по украшению города к первой годовщине Октябрьской революции? Почему на самом деле он уехал оттуда? Как получилось, что картины мастера оказались замалеванными его же учениками? Куда делось наследие Шагала из музея, который он создал? Но главный вопрос, которым задается автор: как опыт, полученный в Витебске, повлиял на формирование нового языка художника? Исследование впервые объединяет в единый нарратив пережитое Шагалом в Витебске в 1918–1920 годах и позднесоветскую политику памяти, пытавшуюся предать забвению его имя. Это история о том, как родина способствует становлению уникального художника, а потом забывает его и строго наказывает тех, кто противится такому забвению. В. Мартинович – историк искусств, писатель, преподаватель Европейского гуманитарного университета в Вильнюсе.

Он: "Я пытался оправдаться, пытался до нее достучаться, но все время натыкался на шипы и презрительный взгляд". Она: "Я в ловушке у собственной гордыни, не могу забыть своего неправильного принца, но и простить не в силах, ведь у моей сестры будет его ребенок… Но я пытаюсь его забыть, начать новую счастливую жизнь без грязи и предательства". Он: "Я лелею каждое воспоминание о ней, живу мечтами о нашем будущем. Только есть ли у меня надежда вернуть потерянное? Ведь я муж ее сестры, а она уже нашла другого…"Вторая книга серии.Содержит нецензурную брань.

Пальчики подрагивали и холодели, тревога перекрывала дыхание, а кожа покрылась липким холодком страха… за него – некогда до беспамятства любимого мной человека. Гад, изменщик, непробиваемо наглый и, как показал наш последний разговор, жестокосердный тип, ты только живи… Живи, черт тебя дери!

Что я делаю?! Зачем бегу сломя голову в больницу, пытаясь узнать хоть какую-то информацию о состоянии мужа моей младшей сестры? Не знаю, не могу иначе… Ведь фотографии с места происшествия, присланные бывшей коллегой по фирме «Эверест», были устрашающими.

Мне необходимо убедиться, что с ним все хорошо. Ведь несмотря на множество причин его презирать, а то и ненавидеть, я никогда не желала ему смерти, даже в тот момент, когда разбился иллюзорный шарик моей выдуманной идеальной любви. Живи, Сашка, вдыхай своими легкими воздух, собирай себя по кусочкам, восстанавливайся, оставайся прежним великолепным мужчиной, один взгляд которого поражает наповал неискушенных офисных дев.

Содержит нецензурную брань.

Когда твоя любовь постоянно доставляет боль, все твои благородные порывы и мечты растоптаны одной маленькой завистливой дрянью, хочется только одного – забыть, вычеркнуть из своей памяти всех тех, кто доставляет мучение, в том числе и ту, которую любишь. Когда запуталась в своих чувствах, когда причин ненавидеть его становится все больше, ты пытаешься научиться тихо жить и ждешь, пока время сотрет твои чувства и превратит в пыль воспоминания. Но хватает одной встречи, чтобы понять – сердце помнит.Заключительная книга серии.Содержит нецензурную брань.

Очень трудно быть современной золушкой: мачехи стали еще злее, сводные сестры еще завистливее, сводные братья распускают руки, феи-крестные не спешат на помощь и не дарят хрустальных туфелек. А самое ужасное принцы сейчас совсем другие.

Встретился мне тут один: "– Пятьдесят тысяч… ну ладно, за твои красивые глазки шестьдесят тысяч. Но, конечно, не просто так. С тем условием, что ты прямо сейчас доставишь мне удовольствие. Причем, если мне понравится, то, возможно, это будет не последняя наша встреча. Ты вытащила счастливый билет, бросившись под мою машину. А теперь кивни, если поняла, и приступим".

Я не кивнула, но, не зная, как выразить свое возмущение, укусила его за пальцы. Со всей силы… Больно!

Ну, здравствуй, улица Троицкая, дом десять. Эх, совсем другую невесту я хотел отсюда забрать и сделать навсегда своею. Посмотрел в окна квартиры на шестом этаже, сердце сжалось болезненным ершистым комком, потому что за стеклянной гладью окна мне почудился силуэт Тани Лазаревой. Эти два с половиной месяца она везде мне видится и практически каждодневно снится. Неужели Андалузская красавица вернулась?! Конечно, правильные упрямые девочки, даже несмотря на щекотливые обстоятельства, не станут пропускать свадьбу младшенькой горячо любимой сестренки. Черт, черт, черт!! Почувствовал себя львом в клетке, нет, скорее жертвенным бараном, перед тем как ему перережут горло… Причем баран сам, нацепив свой лучший костюм, с букетом цветов под мышкой приперся на капище, чтобы ему пустили кровь. Идиот!.. Полнейший кретин…

Содержит нецензурную брань.

Когда на твои плечи ложится тяжкий груз трудноразрешимых проблем, а из богатств у тебя только непомерный гонор и титул «Мисс экономический факультет», где, у кого искать поддержки одинокой принцессе? Конечно, у настоящего принца! Только он оказался тем еще козлом… Судьба привела меня в организацию, где под личиной модельного агентства оказывают услуги интимного характера сильным мирам сего. Он взялся обучить меня искусству любви, а я взяла и влюбилась… Ведь он такой восхитительно наглый, властный, ужасно обаятельный, знающий все о женском теле и способах получения удовольствия. Влюбилась в Упыря, который должен меня продать. Продай меня подороже, милый! Продай меня, если сможешь… Содержит нецензурную брань.

Она: Сегодня моя сестра выходит замуж за человека, которого я люблю. А совсем недавно мне казалось, что я вытащила счастливый билет, встретила настоящего принца.Он: Я нашел сокровище – свою идеальную женщину. В ней каждая черточка восхищает, она меня пьянит, окрыляет, делает счастливым. Но я совершил ошибку… фатальную ошибку.Она: Он создал для меня сказку, задарил цветами, вскружил голову поцелуями. А потом… потом пришло отрезвление.Он: Теперь в ее глазах только презрение. Как больно, любимая считает меня подлецом!Она: Как больно, мой принц оказался мерзавцем!Предполагается серия из нескольких книг.Содержит нецензурную брань.

Евгению очень "повезло" с соседкой сверху! Она затопила его квартиру, постоянно падает, все разбивает, слишком много болтает. Благодаря ей он постоянно чувствует себя идиотом. Но самое прекрасное, вы представляете, соседка хочет его на себе женить… Впрочем, как посмотреть… Возможно, со временем идея Жене понравится! Ведь эта безрассудная блондиночка чертовски хороша собой, весела и умеет создавать ощущение праздника!

Содержит нецензурную брань.

Андреа Палладио (1508–1580) – одна из ключевых фигур итальянского Возрождения, зодчий, теоретик и знаток античной архитектуры. Пройдя путь от рядового каменотёса до архитектора, он соединил крепкие ремесленные навыки и высокие культурные устремления североитальянских поклонников античной классики, в круг которых был введён гуманистами Дж. Триссино и Д. Барбаро. Наиболее знамениты спроектированные им в Виченце вилла Альмерико Капра Ла-Ротонда, базилика Палладиана, театр Олимпико, собор Сан-Джорджо Маджоре в Венеции.

Благодаря ученикам и последователям, его творческие принципы и опыт оказали кардинальное влияние на судьбы мировой архитектуры. Палладианство – особое направление европейского классицизма последующих веков, базой для которого явился трактат «Четыре книги об архитектуре», впервые изданный в Венеции в 1570 году. Претерпев многочисленные переиздания и переводы на иностранные языки, это классическое сочинение сохраняет свою значимость и сегодня, служа не только литературным документом XVI века, но и образцом высокой архитектурной культуры.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

«Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» – самый известный труд Вазари. Автор потратил на создание «Жизнеописаний» несколько десятилетий – путешествовал по стране, собирал предания и легенды и общался с очевидцами тех или иных событий, неоднократно переписывал и дополнял уже готовые материалы.

В результате у Вазари получилась едва ли не первая в мире энциклопедия, долгие годы служившая главным и единственным источником информации о величайших итальянских художниках Ренессанса. В ней вы найдете биографии Донателло и Рафаэля, Микеланджело и Леонардо да Винчи, Тициана и Джотто, Браманте и Сандро Боттичелли. Написанные живым и доступным языком, «Жизнеописания» содержат огромное количество ценных сведений о жизни, творчестве и эпохе мастеров эпохи Возрождения.

В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Это третья книга из цикла «С друзьями по Санкт-Петербургу». В нее входят пять прогулок по Морской слободе.Проходя по маршрутам, вы сможете не только оценить прекрасную архитектуру зданий, но и узнать много нового об истории строительства, архитекторах, об известных людях, которые в них обитали.Интерес к истории города постепенно перерос в потребность поделиться накопленными знаниями с друзьями-единомышленниками. Так родилась идея совместных прогулок по разным уголкам города, которые я и постарался описать, снабдив для удобства читателя схемами и фотографиями. Каждая книга цикла, как элемент пазла на карте города, охватывает какую-то часть исторической застройки.

В первый раз попадая в Дубай, туристы из любой страны мира чувствуют изумление и восхищение. Здесь – высочайшие небоскребы, знаменитое здание Дивана, в котором традиционный арабский стиль сочетается с суперсовременными технологическими решениями. Трудно представить, что всего 70 лет назад здесь не было ничего, кроме нищего припортового селения. Кто и как воздвиг этот город будущего?

Тодд Рейс, выдающийся архитектор и урбанист, проводит свое исследование вопроса. Благодаря скрупулезной работе с документами и ныне живущими свидетелями он восстанавливает полузабытую – уже! – и часто скрываемую историю воздвижения современного Дубая. В его книге, как в заправском детективе, раскрываются интриги и тайны, сопровождавшие строительство.

Архитектура – это не просто искусство собирать целое из отдельных частей. Прежде чем возвести и предъявить всему миру строения на прочном бетонном фундаменте, предстояло разработать и внедрить стандарты качества в стране, где на протяжении тысячелетий не было ничего подобного.

Книга прослеживает путь архитекторов и градостроителей Дубая с конца 1950-х. Речь не только об архитектуре – в этой истории замешана и большая политика. Войны с британскими бюрократами, судьба шейха, заказавшего строительство, вопросы о привлечении мигрантов, которые впоследствии станут одной из основополагающих особенностей Дубая – все это составляет яркую и занимательную эпопею, которая читается на одном дыхании.

Сначала нужно было убедить мир, что в Дубае есть работа, там можно рожать детей, там можно купить мясо на рынке и не отравиться им. Потом – что в местных банках безопасно держать деньги, в аэропорту могут приземляться самолеты, а кондиционеры в домах поддерживают комфортные 23 градуса. Мало было gостроить город физически – одновременно приходилось выстраивать его имидж.

Зачем читать

• Узнать историю воздвижения Дубая;

• Понять типичные градостроительные ошибки и проблемы;

• Примерить на себя роль архитекторов города будущего.

…Диван возвышался над оставшимися ветряными башнями песчано-кораллового цвета, отражая стиль строительства в Бастакии, скорее иранский по духу, чем арабский. Это была попытка написать новую историю, но не потому, что не было старой, а потому, что потребовалась улучшенная версия.

Особенности

• Историческое исследование, которое читается как роман;

• Эксклюзивные факты из истории Дубая;

• Планы и фотографии, иллюстрирующие развитие сюжета книги.

Декоративные ветряные башни на крыше Дивана устанавливались не для того, чтобы мы всерьез решили, что правители города до сих пор пользуются древними методами охлаждения. Они призваны рассказать нам историю – мы можем в нее не верить, но выслушать обязаны.

Для кого

Для архитекторов и градостроителей, а также для всех, кто интересуется урбанистикой.

Книга известного петербургского историка искусства, знатока архитектуры, доктора искусствоведения В. Г. Лисовского – это первое и пока единственное издание на русском языке, где систематически изложена история итальянской архитектуры от периода Предренессанса до Позднего Возрождения. Читателю представлена широчайшая панорама зодчества Италии XIV–XVI веков: даны описание и стилистический анализ сотен памятников, охарактеризованы их градостроительная роль и связь со знаменательными историческими событиями и личностями, рассмотрено творчество великих мастеров – Брунеллески, Альберти, Браманте, Рафаэля, Микеланджело, Виньолы, Палладио. Автор говорит по-своему о наследии великой эпохи, традиции которой остаются живыми и сегодня. Книга адресована как специалистам, так и любителям искусства. Она может оказаться полезной в качестве учебного пособия и как путеводитель в поездках по Италии.

Джим, молодой скульптор и иллюстратор, не знал, как подавить чувства к одной яркой и эксцентричной гитаристке, но был счастлив наблюдать за ней по ту сторону экрана, лелея и желая. Все изменилось тогда, когда та согласилась стать музой для его творения.

Новая книга от уже полюбившегося автора Виталия Калашникова, аккредитованного гида, известного москвоведа и журналиста канала «Москва 24»!

В новой работе Виталий исследует улицы столицы с точки зрения хранилища произведений искусства, ведь Москва столетиями накапливала культурные ценности. И далеко не всегда они находятся в частных особняках и музеях, многие можно найти совершенно бесплатно, главное – знать, где искать. На страницах этой книги вас ждут Павел Корин, Виктор Васнецов, Михаил Нестеров, Вера Мухина, Михаил Врубель и многие другие мастера, которые оставили свой след в архитектурном облике Москвы.

Где в Москве можно отыскать сохранившиеся работы Андрея Рублева? Какие шедевры хранят главные московские кладбища? В зале какого вокзала увидеть персональную выставку Евгения Лансере? На каких станциях метро вас встретят работы Манизера и Дейнеки? Ответы на эти и многие другие вопросы вы найдете на страницах «Галереи Москвы» и на улицах столицы.

Диалектическая архитектура – архитектура, художественный поиск которой основывается на стремлении синтезировать параметры-оппозиции архитектурной формы, достигая пластической выразительности в единстве с функциональной целесообразностью и социальной значимостью. Философский источник концепции – диалектическая философия Алексея Федоровича Лосева (1893-1988).

Когда говорят про социально-архитектурные эксперименты, обычно подразумевают советский авангард. Но в Сибири эта тенденция обозначилась почти за десять лет до революции. Зодчие, инженеры, художники, писатели, политики, врачи и даже агрономы – все они являлись участниками активного преобразования жизни, охватившего Сибирь в 1910–1930-е. В книге представлена широкая панорама творческих поисков, в той или иной степени утопических – от попыток нащупать «сибирский стиль» в 1910-е до неоднозначного «освоения классического наследия» 1930-х, от разработки экономичного жилья для рабочего класса до постройки домов-дворцов для советской элиты, от общественных инициатив по созданию пасторальных городов-садов до централизованной программы строительства социалистических городов.

История Англии неотделима от истории ее элиты – королей и герцогов, баронов и графов. Славные семейства, некогда ведавшие судьбами государства, теперь пребывают в упадке. Английские замки и усадьбы тоже пережили расцвет и запустение, а многие из них навсегда расстались со своими хозяевами. Но прислушайтесь – в их стенах еще звучит музыка в камне, и бродят призраки прошлого!

В легкой ироничной манере автор повествует о рыцарях и политиках, архитекторах и садовниках, писателях и привидениях – всех тех, чьи судьбы так или иначе связаны с дворянскими гнездами старой доброй Англии.