Семеро святых из деревни Брюхо
ГОЛОВАНОВ, средних лет
НАДЯ, молодая
СУЧКОВА, старуха
ВЕРА, совсем молодая
ДЕВЧОНКА
ХУДАЯ ЖЕНЩИНА с ребенком
СЕМЕНОВ, СИДОРЕНКО, ХВАЛЫНСКИЙ, МУХАМЕДЖИН, красноармейцы, они же омоновцы
ЛЮБА
Пьеса была поставлена во Фрайбурге, Москве и Тюмени. Она игралась без пролога и эпилога, которые были написаны позже и являются в некотором роде уступкой публике, и не представляются автору необходимыми. На усмотрение режиссера.
Скачать книгу Семеро святых из деревни Брюхо бесплатно в fb2, epub, pdf, txt
Мудрая старуха, обитающая среди книг и молчания. Озлобленная коммунистка, доживающая свой век в израильском приюте. Сорокалетняя американка – якобы благополучная, но искалеченная воспоминаниями. Немка, ради искупления вины своего народа работающая в христианской общине под Хайфой. Католическая монахиня, ныне православная попадья, нашедшая себя на Святой Земле. Израильский радикал, неуравновешенный подросток, грустный араб-христианин, специалист по иудаике. Большая политика и частная жизнь. США, Израиль, Польша, Литва, Россия. А в центре этого разрозненного и все же отчаянно единого мира – еврей, бывший «крот» в гестапо, бывший партизан, ныне – католический священник. Человек, чья жизнь объясняет, как люди живы до сих пор, как не утопили себя в ненависти и боли. Новый роман Людмилы Улицкой – о странствиях духа во мраке мира, о том, как всякий ищет и находит свет вокруг и в себе. О Даниэле Руфайзене – человеке, с чьей жизнью не способна соперничать никакая литература. О человеке, который до последнего дня оставался милосердным солдатом.
В субботу она взяла таз, чистое белье и девочек, волосы которых были заранее намазаны керосином, и повела их на Селезневку в баню. После бани Ипатьева впервые уложила их спать на свою кровать. До этого они спали в углу, на матрасе. Девочки быстро заснули, а Ипатьева еще долго сидела со своей подружкой Кротовой. Выпив чаю, она сказала:
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
Неожиданно актуальный сценарий от Людмилы Улицкой!
«Предполагается, что если ружье в первом акте висит на стене, то в последнем оно должно выстрелить. Многие годы я писала разные тексты и… не публиковала.
И вдруг оказалось, ружье-то стреляет. И не холостыми патронами. Cценарий «Чума», сочиненный очень давно, оказался неожиданно актуальным. Лучше бы этого не было! Но это так…»
Людмила Улицкая
Первый ком земли упал как раз посередине, между кошкой и мальчиком. Кошка, изогнувшись, прыгнула назад. Геня вздрогнул – брызги грязи тяжело шлепнулись на лицо. Второй комок попал в спину, а третьего он не стал дожидаться, пустился вприпрыжку к своей двери. Вдогонку, как звонкое копье, летел самодельный стишок:
– Генька хромой, сопли рекой!
Он оглянулся: кидался Колька Клюквин, кричали девчонки, а позади них стоял тот, ради которого они старались, – враг всех, кто не был у него на побегушках, ловкий и бесстрашный Женька Айтыр.
Свою новую книгу Людмила Улицкая назвала весьма провокативно – непроза. И это отчасти лукавство, потому что и сценарии, и личные дневники, и мемуары, и пьесы читаются как единое повествование, тема которого – жизнь как театр. Бумажный, не отделимый от писательского ремесла.
“Реальность ускользает. Всё острее чувствуется граница, и вдруг мы обнаруживаем, как важны детали личного прошлого, как много было всего дано – и радостей, и страданий, и знания. Великий театр жизни, в котором главное, что остается, – текст. Я занимаюсь текстами. Что из них существенно, а что нет, покажет время”. (Людмила Улицкая)
Она позвала Кольку, велев ему оттащить на чердак «шубу», как она уважительно называла свою жакетку, и, снявши в сенцах ключ с гвоздя, стала подниматься вслед за Колькой на чердак.
Просторная деревянная лестница вела на второй этаж, а там она суживалась, делала резкий поворот и останавливалась у низкой дверки.
Старуха Клюквина отомкнула висячий замок, и они вошли в огромное, уже нагретое ранним солнцем помещение. Скаты крыши были неровными, посреди чердака крыша горбилась и уходила вверх, а в одной из скошенных стен зияло большое двустворчатое окно, через которое падал на чердак полосатый поток зыбкого и мутного света.
Шел Николаю Романовичу пятьдесят пятый год, возраст почтенный. Так и запишем: никаких постельных радостей не ждать, не рассчитывать, однако отдельная комната, полное обеспечение, уважение, разумеется. С вашей стороны, дорогая Ксантиппа Ивановна, ведение домашнего хозяйства, хранение домашнего очага, то есть: стирка, готовка, уборка. Сыночка усыновлю, воспитаю наилучшим образом. Образование дам. Ода, и музыка, и гимнастика… Ганимед легкобегущий, пахнущий оливковым маслом и молодым потом… Тише, тише, только не вспугнуть прекрасной мелодии. Постепенно, чудесным образом растет в доме нежный ребенок, превращается в отрока… дружок, ученик, возлюбленный… И в эти алкионовы дни он будет своим трудолюбивым клювом вить гнездо своего будущего счастья.
Восемь актеров (3 женские и 5 мужских ролей). Детектив. Основанная на реальных событиях история далеко не самого плохого мужчины, который пошел на убийство ради женщины. Удивительным образом Дон вместил в не такую и большую, в два действия, пьесу и предшествующие убийству события, и судебное разбирательство, и последовавшую за ним совершенно взрывную концовку, когда в исполнении смертного приговора оказался заинтересован адвокат обвиняемого, а прокурор, добившийся этого самого приговора, стремился сохранить осужденному жизнь, и замечательно вписал все это в сценическое пространство.
Четыре актера (2 женские и 2 мужские роли). Очередная история доктора Фауста, литературная версия которой впервые появилась в шестнадцатом веке. Но есть нюанс. Мефистофель – женщина. Впервые за добрых четыреста лет. И это открывает новые горизонты, позволяют взглянуть на человеческую гордыню под иным углом. Кажущееся мужчине пустяком, для женщины недопустимо, а раз договор подписан и скреплен кровью, наказание неминуемо.
Семь актеров (5 женских и 2 мужские роли). Великолепная, сюрреалистичная пьеса о Франце фон Штуке, немецком художнике конца девятнадцатого и первой четверти двадцатого века. Его жизнь, творчество, отношения с женщинами, и Сфинкс, та женщина, в которой слились для него все остальные, загадка, ответ на которую он искал до самой смерти.
Пять актеров (2 женские и три мужские роли). Пьеса, в которой переплетены судьбы и чувства как реальных людей, как и вымышленных персонажей. И нет никакой возможности определить, что на самом деле произошло в реальной жизни, а что – чистый вымысел. Захватывающая история. И нет сомнений, что многим, прочитавшим пьесу или посмотревшим спектакль, захочется заглянуть в «Дневник обольстителя» Серена Кьеркегора.