Семеро святых из деревни Брюхо

Мудрая старуха, обитающая среди книг и молчания. Озлобленная коммунистка, доживающая свой век в израильском приюте. Сорокалетняя американка – якобы благополучная, но искалеченная воспоминаниями. Немка, ради искупления вины своего народа работающая в христианской общине под Хайфой. Католическая монахиня, ныне православная попадья, нашедшая себя на Святой Земле. Израильский радикал, неуравновешенный подросток, грустный араб-христианин, специалист по иудаике. Большая политика и частная жизнь. США, Израиль, Польша, Литва, Россия. А в центре этого разрозненного и все же отчаянно единого мира – еврей, бывший «крот» в гестапо, бывший партизан, ныне – католический священник. Человек, чья жизнь объясняет, как люди живы до сих пор, как не утопили себя в ненависти и боли. Новый роман Людмилы Улицкой – о странствиях духа во мраке мира, о том, как всякий ищет и находит свет вокруг и в себе. О Даниэле Руфайзене – человеке, с чьей жизнью не способна соперничать никакая литература. О человеке, который до последнего дня оставался милосердным солдатом.

В субботу она взяла таз, чистое белье и девочек, волосы которых были заранее намазаны керосином, и повела их на Селезневку в баню. После бани Ипатьева впервые уложила их спать на свою кровать. До этого они спали в углу, на матрасе. Девочки быстро заснули, а Ипатьева еще долго сидела со своей подружкой Кротовой. Выпив чаю, она сказала:

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru

Неожиданно актуальный сценарий от Людмилы Улицкой!

«Предполагается, что если ружье в первом акте висит на стене, то в последнем оно должно выстрелить. Многие годы я писала разные тексты и… не публиковала.

И вдруг оказалось, ружье-то стреляет. И не холостыми патронами. Cценарий «Чума», сочиненный очень давно, оказался неожиданно актуальным. Лучше бы этого не было! Но это так…»

Людмила Улицкая

Неадаптированный рассказ популярной писательницы (более 3000 слов, II сертификационный уровень (В2)). Ударения, лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.

Свою новую книгу Людмила Улицкая назвала весьма провокативно – непроза. И это отчасти лукавство, потому что и сценарии, и личные дневники, и мемуары, и пьесы читаются как единое повествование, тема которого – жизнь как театр. Бумажный, не отделимый от писательского ремесла.

“Реальность ускользает. Всё острее чувствуется граница, и вдруг мы обнаруживаем, как важны детали личного прошлого, как много было всего дано – и радостей, и страданий, и знания. Великий театр жизни, в котором главное, что остается, – текст. Я занимаюсь текстами. Что из них существенно, а что нет, покажет время”. (Людмила Улицкая)

Шел Николаю Романовичу пятьдесят пятый год, возраст почтенный. Так и запишем: никаких постельных радостей не ждать, не рассчитывать, однако отдельная комната, полное обеспечение, уважение, разумеется. С вашей стороны, дорогая Ксантиппа Ивановна, ведение домашнего хозяйства, хранение домашнего очага, то есть: стирка, готовка, уборка. Сыночка усыновлю, воспитаю наилучшим образом. Образование дам. Ода, и музыка, и гимнастика… Ганимед легкобегущий, пахнущий оливковым маслом и молодым потом… Тише, тише, только не вспугнуть прекрасной мелодии. Постепенно, чудесным образом растет в доме нежный ребенок, превращается в отрока… дружок, ученик, возлюбленный… И в эти алкионовы дни он будет своим трудолюбивым клювом вить гнездо своего будущего счастья.

Она позвала Кольку, велев ему оттащить на чердак «шубу», как она уважительно называла свою жакетку, и, снявши в сенцах ключ с гвоздя, стала подниматься вслед за Колькой на чердак.

Просторная деревянная лестница вела на второй этаж, а там она суживалась, делала резкий поворот и останавливалась у низкой дверки.

Старуха Клюквина отомкнула висячий замок, и они вошли в огромное, уже нагретое ранним солнцем помещение. Скаты крыши были неровными, посреди чердака крыша горбилась и уходила вверх, а в одной из скошенных стен зияло большое двустворчатое окно, через которое падал на чердак полосатый поток зыбкого и мутного света.

Долгое прощание с жизнью. Последние дни обаятельного художника Алика, бывшего москвича, теперь американца (да он везде свой, что на Трубной, что в Манхэттене). Окруженный бывшими и нынешними женами, дальними и ближними друзьями, неизлечимо больной Алик соединяет первую любовь с последней, мирит давно поссорившихся друзей, православного батюшку с раввином, даже после смерти остается центром созданной им вселенной…

Пьеса «Анекдот про 300» попала в список пьес, отмеченных вниманием ридеров фестиваля молодой драматургии «Любимовка» в 2018 году. В произведении поднимаются актуальные на сегодняшний день вопросы, на которые у каждого зрителя или читателя есть свои правильные ответы. Автор предлагает посмотреть на человеческую жизнь сквозь призму абсурда, в котором зачастую оказывается куда больше логики, чем в реальной жизни.

Любовь творит чудеса. Каратино – главный герой пьесы, ради своей любви готов на всё. На пути к счастью его ждут коварство, жестокость и вероломство, погони и преследования. Но жизнь так устроена, что всегда рядом есть друзья и добрые люди, которые обязательно помогут нашему герою. И добро, конечно же, победит.

Молодой человек совершенно случайно знакомится с девушкой и не придаёт этому знакомству особого значения. На следующий день девушка находит его в социальных сетях и добавляется в друзья. Так начинается история безответной любви, незаметно перерастающая в сталкинг.Содержит нецензурную брань.

Муж ушел к другой, прихватив документы на принадлежащую ему квартиру. Не исключен вариант, что он ее пропьет. Брошенная жена, оставшаяся с двумя детьми, пытается найти выход из этой ситуации.Луч надежды рождает у нее неожиданный звонок престарелого родственника, но он вызывает у ее родных и друзей бурю эмоций.Данная книга представляет собой пьесу в двух действиях на бытовую тему, в которой грустное и смешное идут рядом.

Томас, молодой человек, живущий в Уайтчепеле, получает предложение устроиться лакеем в поместье графа Гревингема в Новом Лондоне – городе, парящем среди облаков.

Сценарий короткометражного фильма для новогоднего киноальманаха.

Мистическая пьеса с юмором.Поэт обуреваемый страстью, задаётся вопросами в общении с окружающей средой, в ходе чего с ним начинает вести диалог богиня, с которой у них заплетается незримый роман. Первая часть поэтического цикла, вторая "В поисках сюжета сквозь эпохальное окно", третья "Рассекая рвением любви чертоги жанра или космическая роза". Все изображения на обложках являются произведениями автора.

Я дурак! Я убийца! Я следователь! Я гопник! Я мать-кукушка! Я – Неправильный! И ты неправильный! Но что есть неправильный?

Родилась Надежда Ивановна Захарова в маленьком поселке Самара на перекрестке трех областей – Орловской, Курской и Брянской. С раннего детства ее окружали бесконечные просторы полей, непроходимые леса, весной ее утонченную душу радовали замысловатые трели курских соловьев. Каждое утро она просыпалась с первым лучом солнца и засыпала под крик сов. Видимо, поэтому из-под ее пера выходят правдивые лиричные стихи, и перед нами удивительная, женственная и мягкая, завораживающая чистотой чувства к Родине, ясностью и красотой образов поэзия.

Как свидетельствуют в трагикомедии, переведённой на русский в 2008 г., два средневековых датских поэта, принц Амлет (у Шекспира – Гамлет) выжил, получил датский трон и из реформатора превратился в авторитарного правителя периферийного государства. Вокруг него копошились придворные с их беспощадной борьбой за доступ к «телу», в этой борьбе одни гибли, другие выживали, но проигрывали более молодым и наглым конкурентам. Таким был двор Амлета II – средоточие и рассадник всех мыслимых пороков и одновременно плоть от плоти современного ему общества, описанный безупречным пятистопным «шекспировским» ямбом, исполненным злой иронии и едкого сарказма.