Счастливый карп

«Комната в фабричном общежитии.

Софиты на треногах.

По радио, заглушив песню, грянул текст предпраздничной передачи: «Город Ленина вместе со всей страной готовится к встрече тридцать девятой годовщины Великого Октября. В день всенародного праздника советские люди еще раз продемонстрируют свою верность делу партии, преданность идеям ленинизма…»

КИНООПЕРАТОР, бормоча и напевая, проверяет съемочный аппарат. БИБИЧЕВ наблюдает, как идет подготовка к съемке. В двери теснятся девушки из других комнат.»

«Тридцать третий год нашей эры. Дом Марии, матери Иисуса. В открытой двери стоит ее младшая сестра. Она вглядывается в сумрак дома.

– Мария! – тихо позвала она.

– Что там? Где мальчик? – отозвалась Мария.

– Отвела ребеночка, нашлись люди, приютили.

– Видишь – побоялись.

– Ну кто теперь не боится! Тоже дрожат. Самые верные друзья попрятались. Все куда-то исчезли, никого не найти. А первый друг, Петр, первый и отрекся.

– Вот ругаешься. Нехорошо.

– Почему нехорошо?

– А вот потому и нехорошо…»

«Мать была больна.

Она не привыкла болеть, поэтому испугалась и думала, что теперь уже никогда не встанет. Волосы ее, непричесанные, лежали на подушке, смотрела она виновато. Она должна бы сама ухаживать за дочерью и помогать ей, но вот вместо этого лежит и нуждается в заботе…»

«Отец был алкоголиком. Приучил к этому и жену, мать мою. Нет, лучше мою мать. А то мало ли как поймут. Мать отдает ребенка в детдом и исчезает навсегда.

Гордый, одинокий, несчастный…»

«В прикарпатском царстве, в лесном государстве, – хочь с Ивана Великого в подзорную трубу смотри, от нас не увидишь, – соскучился какой-то молодой король. Кликнул свиту, на крутозадого аргамака сел, полетел в лес на охоту. Отмахали верст с пяток… Время жаркое, – орешник на полянке, на что куст крепкий, и тот от зноя сомлел, ветви приклонил, лист будто каменный, никакого шевеления…»

«Это происходило много тысяч лет до нашей эры.

Люди уже существовали.

Но даже самые проницательные из них не могли до конца разобраться в сложностях жизни.

Звезды висели над ними, держась неизвестно на чем.

Ночные духи были опасны. Дневные духи были ненадежны. Грозы были первобытны.

И все же люди уже тогда были главным из того, что существовало на Земле.

Сейчас они стояли вокруг ямы. Разговаривали неспешно, им нужно время, чтобы понять сказанное и обдумать ответ…»

«Посылает полковой адъютант к первой роты командиру с вестовым записку. Так и так, столик у меня карточный дорогого дерева на именинах водкой залили. Пришлите Ивана Бородулина глянец навести.

Ротный приказание через фельдфебеля дал, адъютанту не откажешь. А Бородулину что ж: с лагеря от занятий почему не освободиться; работа легкая – своя, задушевная, да и адъютант не такой жмот, чтобы даром солдатским потом пользоваться…»

«Шел солдат на станцию, с побывки на позицию возвращался. У опушки поселок вилами раздвоился: ни столба, ни надписи, – мужичкам это без надобности. Куда, однако, направление держать? Вправо аль влево? Видит, под сосной избушка притулилась, сруб обомшелый, соломенный козырек набекрень, в оконце, словно бельмо, дерюга торчит. Ступил солдат на крыльцо, кольцом брякнул: ни человек не откликнулся, ни собака не взлаяла…»

«Читал у нас, землячки, на маневрах вольноопределяющий сказку про кавказского черта, поручика одного, Тенгинского полка, сочинение. Оченно всем пондравилось, фельдфебель Иван Лукич даже задумались. Круглым стишком вся как есть составлена, будто былина, однако ж сужет более вольный. Садись, братцы, на сундучки, к окну поближе, а то Федор Калашников больно храпит, рассказывать невозможно…»

Имя Александра Володина прочно связано с театром и кинематографом. Его пьесы несколько десятилетий с успехом идут на лучших сценических площадках, фильмы по его сценариям снимали известнейшие кинорежиссеры – Э. Рязанов, Г. Данелия, Н. Михалков.

Искренность, редкостная правдивость, присущие его пьесам и сценариям, пронзительно звучат и в его автобиографических записках, в его прозе.

И тем, что А. Володин понял и открыл для себя в жизни, он щедро и мужественно поделился с нами – его современниками.

«Послал фельдфебель солдата в летнюю ночь раков за лагерем в речке половить, – оченно фельдфебель раков под водочку обожал. Засветил лучину, искры так и сигают, – тухлое мясцо на палке-кривуле в воду спустил, ждет-пождет добычи. Закопошились раки, из нор полезли, округ палки цапаются, – мясцом духовитым не кажную ночь полакомишься…»

«Случай был такой: погорело помещение, в котором полковая музыкальная команда была расквартирована. Вот, стало быть, пока ремонт производился, полк снял под музыкантов у купеческой вдовы Семипаловой старый дом, что на задворках за ее хоромами на солнце лупился…»

«Вот так, в метро, никому не расскажешь. Потому что свое, кровное. В своей семье посторонний третейский судья не требуется.

Но на первой зеленой подстилке, когда в воскресенье с приятелем, с закуской и зубровкой, занесет тебя весенний ветер в Медонский лес, бес откровенности толкнет человека под ребро – и покатишься… Хоть без зубровки, конечно, никакой бес ничего не сделает…»

«Родители поехали вперед. А дядя Петя отважно взялся везти детскую команду: Гришу, Савву, Надю и Катеньку (восьми, девяти, одиннадцати и двенадцати лет).

Из Парижа до Тулона добрались благополучно. Попутчик по купе третьего класса, толстый негр с седой паклей на голове, так разоспался, что все норовил во сне положить свою ногу Савве на плечо, но Савва не сдался, – пять раз сбрасывал негритянскую ногу и, наконец, победил… Негр спал с широко разинутым ртом; Гриша хотел было заткнуть ему рот алюминиевым яйцом для заварки чая, однако дядя Петя не позволил и заявил, что это „некультурно“…»

«Началось до смешного просто. В один из слякотных петербургских дней Василий Николаевич Попов вернулся с уроков домой и нашел на столе рядом с прибором письмо. Этакий галантный сиреневый конверт в крупную клетку, залихватский почерк, полностью выписанный и подчеркнутый титул…»

«Обсмотрели солдатика одного в комиссии, дали ему два месяца для легкой поправки: лети, сокол, в свое село… Бедро ему после ранения как следует залатали, – однако ж настоящего ходу он не достиг, все на правую ногу припадал. Авось деревенский ветер окончательную разминку крови даст…»

«В ноябрьский слякотный вечер шестнадцатого года пришел в госпиталь лазаретный батюшка о. Василий. Маленькая русая бородка клинушком, глаза как у пятилетней девочки.

Дождевик в парадной повесил, с часовым у денежного ящика поздоровался (что батюшке по уставу как будто и не полагается) и вприпрыжку по широкой лестнице пошел в коридор…»

«Укатила барыня, командирова жена, на живолечебные воды, на Кавказ, нутренность свою полоскать. Балыку в ей лишнего пуда полтора болталось. Остался муж ейный, эскадронный командир, в полку один. Человек уж немолодой, сивый, хоша и крепкий: спотыкачу в один раз рюмок до двадцати охватывал…»

«За синими, братцы, морями, за зелеными горами в стародавние времена лежали два махоньких королевства. Саженью вымерять – не более двух тамбовских уездов.

Население жило тихо-мирно. Которые пахали, которые торговали, старики-старушки на завалинке толокно хлебали…»

«Раз в месяц Павел Федорович приходил в тихое отчаяние: письменный стол переполнялся. Над столом, правда, висели крючки для почтовых квитанций, писем, на которые надо было ответить, заметок «что надо сделать», – но и крючки не помогали. Они тоже переполнялись и по временам становились похожими на бумажные метелки, которыми рахат-лукумные греки сгоняют на юге мух с плодов. Фарфоровая памятная дощечка, лежавшая на столе, носила на себе следы по крайней мере шести наслоений графита, стойки для бумаг не вмещали уже ни одной новой открытки и упорно выжимали из себя растрепанные бумажные углы; из бокала для карандашей торчали самые посторонние бокалу предметы: палочка для набивания папирос, длинные ножницы, кусок багета от расколовшейся год назад рамки, пробирка из-под ванили… Ужасно!..»

Весёлые и добрые рассказы для детей. Фокус-покус-наурокус! Учительница показывает фокусы прямо на уроке! Когда нельзя опускать лапы – всегда или никогда? Как правильно избавляться от вещей – расскажет история неподражаемых Саши и Маши! В аптеку за добрыми делами? Не смешите мои перья! Обложка создана прекрасным художником Иваном Анчуковым.

Весёлые и добрые рассказы для детей. Научился бегать быстрее дождя сам? Научи другого! Если ты лев, то это не значит, что ты прав. Сегодня кони правят бал, или “Кони на балконе!” Метеорологи в последний раз предупреждают: “Вождь – будет дождь!”. Обложка создана прекрасным художником Иваном Анчуковым!

Весёлые и добрые рассказы для детей. И большому солнцу бывает тесно в маленьких ладошках. Чистый белый лист не случайно назвали самым рисуночным из всех рисуночных рисунков. Не раскрывай варежку, а давай их маленькой девочке, которая забыла свои – и увидишь, что будет! Слон и муравей – один неловкий шаг, и дружбе конец. Но кто сделает этот шаг? Обложка создана прекрасным художником Иваном Анчуковым!

Весёлые и добрые рассказы для детей. Тайна происхождения слова “медвежонок” – теперь не тайна! Стало известно, что самое опасное летом – вы этого не ожидали! Гипс! Гипс! Ура! – новые сногсшибательные качества гипса! Музыка нас связала – вся правда и ещё немного больше о музыке. Обложка создана прекрасным художником Иваном Анчуковым!

Что такое мир детства? Это вселенная, в которой много тепла, доброты, веселья и фантазии. На страницах книги Татьяны Летовой звёзды становятся ближе, мечты реальнее, а виды за окном красивее. Писательница обладает богатым опытом общения с детьми, так как всю жизнь проработала педагогом дошкольного образования. Она научилась понимать своих воспитанников и узнала их самые сокровенные мысли. Это нашло отражение в рассказах, очень ярких, живых, правдивых. А опыт работы в газете «Подольский рабочий» и в журнале «Подолье» позволил Татьяне Летовой отточить писательское мастерство. Интересные сюжеты появились также благодаря стремлению автора понять и помочь ближнему, творить и созидать каждый день своей жизни.

«Танюшкины звёзды» – сборник рассказов не только о детях, но и о взрослых, которые в душе остались детьми. Пусть вместе с ним в вашем сердце теплится огонёк детства, а мир видится радужным калейдоскопом света!

В этой книге собраны рассказы о животных, написанные классиками русской литературы – Л. Н. Толстым, А. И. Куприным, А. П. Чеховым, Б. С. Житковым… Для ребёнка чтение этих трогательных, весёлых и печальных историй – качественная прививка от бездумной жестокости в обращении с живыми существами, урок понимания бессловесных тварей. Научиться сочувствовать для ребёнка так же важно, как научиться ходить, ведь без этого не может сформироваться полноценная человеческая душа.

Для дошкольного возраста.

Весёлые и добрые рассказы для детей. Публикуется по системе 3+1. Три маленьких рассказа и один большой. Можно ли насолить морю? Черепаха или улитка – кто из них быстрее получит штраф за превышение скорости? Тайное всегда становится явным – даже если это тайна строгой учительницы. Когда на горизонте появляется заяц-пират, спококойной жизни не жди!

Сашка потерял зрение в автокатастрофе. Теперь мир для него лишён красок и света, а сам он не может радоваться жизни: больше не поиграешь в футбол с друзьями, не пойдёшь на занятия в родную школу, не увидишь лица родных… Когда перед глазами лишь тёмное пятно, таким же тёмным кажется и будущее…

Но однажды на помощь мальчику приходит лабрадор по кличке Трисон из школы собак-поводырей. Вместе с ним Сашка учится жить заново, и вскоре на его лице опять появляется улыбка. И всё бы ничего, но однажды Трисона… похищают. Верный пёс сделает всё возможное, чтобы вернуться к своему подопечному, ведь сейчас он нужен ему больше всего на свете!

Жизнь Альки похожа на калейдоскоп событий! Приключения сами находят её, а если не находят, то она их придумывает, как сочинила и песенку про лосося, которую запела вся школа. Никто не догадывается, как непроста жизнь этой весёлой, остроумной девчонки. Отчего Алька плачет ночами? Что её утешит? Кто станет ей настоящим другом, а кого героиня этой истории потеряет навсегда? Увлекательная и трогательная повесть «Пока, лосось!» даст ответы на все вопросы. Вместе с Алькой ты проживёшь отрезок жизни от восьми до одиннадцати лет и многое прочувствуешь. Да так глубоко, что никогда не забудешь эту девочку… Автор книги – прозаик Юлия Лавряшина, написавшая более сорока книг для детей и взрослых, лауреат Международной детской литературной премии имени В. П. Крапивина.

Что делать козочке, которая совсем никому не нужна? Конечно, отправиться в путешествие на поиски своего места в жизни!

Смешная и трогательная коза Фрося бежит с фермы от жестокого Хозяина и попадает в Москву. Путешествуя по столице, она встретит лося-поэта, узнает, как зайцу поступить в университет, побывает на киностудии и на конкурсе циркового искусства, полюбит большой и замечательный город, а главное, сможет преодолеть все испытания и найти счастье!

В формате a4-pdf сохранен издательский макет книги.