Последняя неделя

Мудрая старуха, обитающая среди книг и молчания. Озлобленная коммунистка, доживающая свой век в израильском приюте. Сорокалетняя американка – якобы благополучная, но искалеченная воспоминаниями. Немка, ради искупления вины своего народа работающая в христианской общине под Хайфой. Католическая монахиня, ныне православная попадья, нашедшая себя на Святой Земле. Израильский радикал, неуравновешенный подросток, грустный араб-христианин, специалист по иудаике. Большая политика и частная жизнь. США, Израиль, Польша, Литва, Россия. А в центре этого разрозненного и все же отчаянно единого мира – еврей, бывший «крот» в гестапо, бывший партизан, ныне – католический священник. Человек, чья жизнь объясняет, как люди живы до сих пор, как не утопили себя в ненависти и боли. Новый роман Людмилы Улицкой – о странствиях духа во мраке мира, о том, как всякий ищет и находит свет вокруг и в себе. О Даниэле Руфайзене – человеке, с чьей жизнью не способна соперничать никакая литература. О человеке, который до последнего дня оставался милосердным солдатом.

В субботу она взяла таз, чистое белье и девочек, волосы которых были заранее намазаны керосином, и повела их на Селезневку в баню. После бани Ипатьева впервые уложила их спать на свою кровать. До этого они спали в углу, на матрасе. Девочки быстро заснули, а Ипатьева еще долго сидела со своей подружкой Кротовой. Выпив чаю, она сказала:

Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru

Неожиданно актуальный сценарий от Людмилы Улицкой!

«Предполагается, что если ружье в первом акте висит на стене, то в последнем оно должно выстрелить. Многие годы я писала разные тексты и… не публиковала.

И вдруг оказалось, ружье-то стреляет. И не холостыми патронами. Cценарий «Чума», сочиненный очень давно, оказался неожиданно актуальным. Лучше бы этого не было! Но это так…»

Людмила Улицкая

Свою новую книгу Людмила Улицкая назвала весьма провокативно – непроза. И это отчасти лукавство, потому что и сценарии, и личные дневники, и мемуары, и пьесы читаются как единое повествование, тема которого – жизнь как театр. Бумажный, не отделимый от писательского ремесла.

“Реальность ускользает. Всё острее чувствуется граница, и вдруг мы обнаруживаем, как важны детали личного прошлого, как много было всего дано – и радостей, и страданий, и знания. Великий театр жизни, в котором главное, что остается, – текст. Я занимаюсь текстами. Что из них существенно, а что нет, покажет время”. (Людмила Улицкая)

Неадаптированный рассказ популярной писательницы (более 3000 слов, II сертификационный уровень (В2)). Ударения, лексические и страноведческие комментарии, тестовые задания, ключи, словарь, иллюстрации.

Шел Николаю Романовичу пятьдесят пятый год, возраст почтенный. Так и запишем: никаких постельных радостей не ждать, не рассчитывать, однако отдельная комната, полное обеспечение, уважение, разумеется. С вашей стороны, дорогая Ксантиппа Ивановна, ведение домашнего хозяйства, хранение домашнего очага, то есть: стирка, готовка, уборка. Сыночка усыновлю, воспитаю наилучшим образом. Образование дам. Ода, и музыка, и гимнастика… Ганимед легкобегущий, пахнущий оливковым маслом и молодым потом… Тише, тише, только не вспугнуть прекрасной мелодии. Постепенно, чудесным образом растет в доме нежный ребенок, превращается в отрока… дружок, ученик, возлюбленный… И в эти алкионовы дни он будет своим трудолюбивым клювом вить гнездо своего будущего счастья.

Она позвала Кольку, велев ему оттащить на чердак «шубу», как она уважительно называла свою жакетку, и, снявши в сенцах ключ с гвоздя, стала подниматься вслед за Колькой на чердак.

Просторная деревянная лестница вела на второй этаж, а там она суживалась, делала резкий поворот и останавливалась у низкой дверки.

Старуха Клюквина отомкнула висячий замок, и они вошли в огромное, уже нагретое ранним солнцем помещение. Скаты крыши были неровными, посреди чердака крыша горбилась и уходила вверх, а в одной из скошенных стен зияло большое двустворчатое окно, через которое падал на чердак полосатый поток зыбкого и мутного света.

Первый ком земли упал как раз посередине, между кошкой и мальчиком. Кошка, изогнувшись, прыгнула назад. Геня вздрогнул – брызги грязи тяжело шлепнулись на лицо. Второй комок попал в спину, а третьего он не стал дожидаться, пустился вприпрыжку к своей двери. Вдогонку, как звонкое копье, летел самодельный стишок:

– Генька хромой, сопли рекой!

Он оглянулся: кидался Колька Клюквин, кричали девчонки, а позади них стоял тот, ради которого они старались, – враг всех, кто не был у него на побегушках, ловкий и бесстрашный Женька Айтыр.

Книга «21 / Кто я?» основана на реальных историях людей с разных частей планеты, которые поведали писателю свои проблемы в надежде, что, будучи описанными в данной рукописи, смогут помочь человеку после своего краха.Семнадцать рассказов, в которых каждый оказался потерянным; в которых никто не был уверен в своём будущем. Событие, перевернувшее жизнь; время обретения силы; мгновение, когда открывается предназначение.

В этом произведении отражена часть моего бытия. Я думаю, возврат в прошлое и мой взгляд в будущее сформировали моё настоящее, в котором я и прибываю. Всем счастья и удачи!И чисел Фибоначчи!

Вы открыли эту книгу, где я вам расскажу, о своей жизни. Я расскажу вам о том, что именно я хочу в своей жизни, и какая моя жизнь в настоящее время, и какими страданиями для меня была моя старая жизнь.Я поняла, я сама хозяйка своей жизни, и моя жизнь зависит только от меня самой. Эта книга про мою жизнь и про мои планы и мечты относительно моей жизни.

«Дыхание ветров» – это третий сборник стихотворений автора, ранее вышли книги: «Стихами излагая суть» и «Мы все мечтаем о любви». В книге представлена разножанровая поэзия и небольшие рассказы.

Иногда возникает чувство, что мир вокруг рушится. Привычное течение жизни резко меняет свой ход, причем не в лучшую сторону. Забот и хлопот ежечасно добавляется всё больше и больше. Вы пытаетесь справиться с ними, причём со всеми сразу, но через какое-то время замечаете, что «воз и ныне там». Почему так происходит? Об этом и многом другом в этой книге.

После драматических событий в жизни Алекс хочет начать всё заново за океаном, но от прошлого уйти не так легко.

Сборник «Зимние истории» – это яркие, самобытные тексты молодых и талантливых писателей, приправленные иллюстрациями художницы Стеллы Струцкой. Истории волнуют, заставляют плакать и смеяться, грустить и радоваться. Чтобы ни происходило с героями, всегда есть место для чуда. Совсем как в жизни.

Александр Матвеев, капитан дальнего плавания, исколесивший весь мир, – предельно русский писатель. В его стихотворениях и прозе – частая ностальгия по малой родине и удивительно тонкое понимание Родины большой – такой разной, противоречивой, не очень счастливой, но всё-таки любимой и незаменимой.

В поэзии Александр Матвеев не замыкается на чём-то одном, то погружая читателя в тяжёлый исповедальный разговор, то увлекая вслед за героем – балагуром и весельчаком, которому «нипочём любые тяготы».

Герои его рассказов, будь то по-булгаковски мистическая девушка, птицей выпорхнувшая в окно, или самый настоящий, умудрённый тяготами жизни генерал, или невинный доверчивый ребёнок, – всё это мы с вами. Такие разные, но с одинаковыми вопросами, разрешить которые всегда помогала литература. И в этом смысле книга Александра Матвеева – настоящий маяк в пучине нашего времени.

Три повести роднит небольшой размер и стремительность действия. Широкими мазками написаны житейские ситуации, которые духовно преображают наших современников. Убежденный холостяк, совершив дорожную аварию, помогает излечиться пострадавшей малышке и женится на ее матери («Зеленый свет»); под нажимом старых родителей молодая семья тщетно пытается заиметь своего ребенка («Наследник»); честолюбивая певица после долгих колебаний жертвует своей славой и завершает артистическую карьеру («Примадонна»).

В этих рассказах – дыхание Неба, сопровождающее автора на траектории его судьбы – от военного детства по многолетнему пути работы физика-авиатора над безопасностью полётов. Высота – предназначение, любовь, отношения между людьми. Она позволяет не замечать мелкое, видеть существенное; позволяет автору предположить – как воскрес Спаситель и где живёт Душа.