Скачать все книги автора Виктор Викторович Билибин
«Грот какой-то. Много деревьев с красивыми, широкими листьями. И все розово, розово, розово. Розовый свет, мягкий, чуть мигающий, будто электрический, только розовый. Тепло и пахнет духами…
Посредине большой стол накрыт. Фрукты всякие – и виноград, и персики. А в вазочке горка конфект. И шоколадные есть. Может быть, с ликером! И тянушки!.. Попробовать разве?.. Никого нет… Без спроса неловко… Попробовать разве?..»
«В России есть совсем необитаемые земли. Их раздают всем желающим. Предлагали участок и мне („можете сказать: для постройки дач“, советовали просить), но я отказался, потому что, кажется, для этого пришлось бы принять православие. Много есть и девственных лесов, которые очень губит особая порода зверей, так называемые „хищники“…»
«Я познакомился с ним случайно: он явился ко мне с визитом в не совсем принятое для визитов время, надо правду сказать. Мы были, впрочем, взаимно очень любезны: я ему гостеприимно показал даже мою маленькую коллекцию писем и расположение моей квартиры, а он ласково расспрашивал меня о здоровье и фамилиях моих знакомых, заявил, что он очень любит литературу, сам немножко пописывает и рад со мной познакомиться. Мы расстались еще любезнее, и с тех пор он заходил ко мне иногда поболтать за стаканом чая о том, о сем. Мы откровенничаем…»
«На дворе брезжило зимнее утро. Глухо доносился воскресный благовест. Часы за стеной, в кухне, завизжали, заскрипели, засвистели, подумали немножечко, вздохнули и, наконец, пробили одиннадцать… Петр Петрович Кукин потянулся под одеялом и открыл глаза. „Фу ты, гадость какая! – подумал он. – Голова точно налита свинцом, в висках стучит“…»
«Иван был очень трудолюбивый мужичок. Труд укрепляет тело, а потому Иван был всегда здоров; он был благочестив, у него никогда не болели зубы и голова (мигрень), а на обед у него были по праздникам три блюда, например: первое – суп пюре или щи с пирожком, второе – рыба, соус провансаль или бефстроганов, третье – крем или мороженое. Кофе после обеда…»
«Вот глупости говорят, что писать теперь нельзя!.. Сделайте милость, сколько угодно, и в стихах и в прозе!
Конечно, зачем же непременно трогать статских советников?! Ах, природа так обширна!..
Я решил завести новый род обличительной литературы… Я им докажу!.. Я буду обличать природу, животных, насекомых, растения, рыб и свиней…»