Скачать книги жанра Зарубежная классика
Чарльз Диккенс - наверное, лучший английский романист Викторианской эпохи. Но удавались ему и рассказы. В них он запечатлевал портреты своих современников - аристократов и простого люда. И для тех, и для других находился свой занятный сюжет.
Чарльз Диккенс – наверное, лучший английский романист Викторианской эпохи. Но удавались ему и рассказы. В них он запечатлевал портреты своих современников – аристократов и простого люда. И для тех, и для других находился свой занятный сюжет.
Перед вами книга из серии «Классика в школе», в которой собраны все произведения, изучаемые в начальной, средней школе и старших классах. Не тратьте время на поиски литературных произведений, ведь в этих книгах есть все, что необходимо прочесть по школьной программе: и для чтения в классе, и для внеклассных заданий. Избавьте своего ребенка от длительных поисков и невыполненных уроков.
Поэма Г. Лонгфелло «Песнь о Гайавате» изучается в 6–7-м классах.
Novel which is set in the time of the Wars of the Roses, telling a tale of murder and revenge in medieval England.
«Кто-то, по-видимому, оклеветал Йозефа К., потому что, не сделав ничего дурного, он попал под арест. Кухарка его квартирной хозяйки фрау Грубах, ежедневно приносившая ему завтрак около восьми, на этот раз не явилась. Такого случая еще не бывало. К. немного подождал, поглядел с кровати на старуху, жившую напротив, – она смотрела на него из окна с каким-то необычным для нее любопытством – и потом, чувствуя и голод, и некоторое недоумение, позвонил…»
«…Несколько ночей подряд Сторджис не сомкнул глаз, зато однажды утром он поднялся в превосходном настроении: его осенила идея; он, кажется, нашел выход. Весь следующий день он посвятил совещаниям со своими подзащитными, а также конфиденциальным беседам в узком кругу друзей. В судебном заседании он безоговорочно признал и игру в «семерку», и то, что игра шла на деньги, но с потрясающим самообладанием объявил, что отказывается считать «семерку» азартной игрой. Никто в зале не смог удержаться от смеха. Улыбнулся и судья. Лицо Сторджиса оставалось бесстрастным, даже суровым…»
«Редко бывает приятно сплетничать о самом себе, но в некоторых случаях человеку после исповеди становится легче. Вот и сейчас я желаю облегчить свою душу, хотя мне кажется, что я это делаю скорее из жажды предать гласности неблаговидный поступок другого человека, чем из желания пролить бальзам на раны своего сердца…»
Легендарное готическое приключение, уже более двух столетий заставляющее вздрагивать и тревожно оглядываться вокруг любителей читать долгими лунными ночами и умеющих сочувствовать странным молчаливым героиням в тревожном тумане, окутывающем древние мистические замки.
Вы точно уверены, что кроме вас, в вашем доме никого нет?
«Все те – в том числе и я, – кому даже самый обычный, маленький крот кажется омерзительным, наверное, умерли бы от омерзения, доведись им увидеть гигантского крота, появившегося несколько лет назад вблизи маленькой деревеньки, которая благодаря этому случаю приобрела своего рода мимолетную популярность. Теперь сама деревенька исчезла из людской памяти, как, впрочем, и все это странное происшествие, так и оставшееся неразгаданным, что не удивительно, ибо никто особенно не старался разгадать его, и как раз те лица, которые обязаны были изучить этот феномен и которые усердно изучают куда менее значительные явления, по непостижимой халатности, не утруждая себя сколько-нибудь тщательным исследованием, предали его забвению…»
«Вряд ли когда-нибудь удастся точно и окончательно установить, что именно произошло между Эдвардом Беллингемом и Уильямом Монкхаузом Ли и что так ужаснуло Аберкромба Смита. Правда, мы располагаем подробным и ясным рассказом самого Смита, и кое-что подтверждается свидетельствами слуги Томаса Стайлса и преподобного Пламптри Питерсона, члена совета Старейшего колледжа, а также других лиц, которым случайно довелось увидеть тот или иной эпизод из цепи этих невероятных происшествий. Главным образом, однако, надо полагаться на рассказ Смита, и большинство, несомненно, решит, что скорее уж в рассудке одного человека, пусть внешне и вполне здорового, могут происходить странные процессы и явления, чем допустит мысль, будто нечто совершение выходящее за границы естественного могло иметь место в столь прославленном средоточии учености и просвещения, как Оксфордский университет. Но если вспомнить о том, как тесны и прихотливы эти границы естественного, о том, что, несмотря на все светильники науки, определить их можно лишь приблизительно, и что во тьме, вплотную подступающей к этим границам, скрываются страшные неограниченные возможности, то остается признать, что лишь очень бесстрашный, уверенный в себе человек возьмет на себя смелость отрицать вероятность тех неведомых, окольных троп, по которым способен бродить человеческий дух…»
Вольтер (1694—1778) – псевдоним Франсуа-Мари Аруэ, философа и писателя, стоявшего во главе просветительного движения во Франции. Не одно десятилетие он был «властителем дум» не только в своей стране, но и далеко за ее пределами. Обладая острым умом, блестящим даром сатирика, многосторонней эрудицией и страстным политическим темпераментом, Вольтер своими философскими, историческими, публицистическими и художественными произведениями наносил сокрушительный удар по феодальным пережиткам и клерикальному мракобесию.
В данный сборник вошли лучшие философские повести и новеллы, а также статьи и памфлеты писателя.
«Когда я встречаю красивую девушку и прошу ее…»
«Я сижу в своей комнате, в обиталище шума всей квартиры…»
Английский филолог и литературный критик викторианской эпохи Джордж Сентсбери (1845-1933) прославился книгой о спиртных напитках. «Заметки из винного погреба» (1920) – описание собранной им коллекции и энциклопедия алкоголя, доступного в Великобритании второй половины XIX века. Сентсбери подробно рассказывает о достоинствах и недостатках, традициях употребления, особенностях приготовления и хранения хереса и мадеры, портвейна и виски, кларета и шампанского, бургундского, рейнского и мозельского вин, сидров, пива и т. д. Как истинный гурман и литературовед, Сентсбери не только сравнивает напитки между собой, но и приводит упоминания о них в мировой литературе. Любовь к хорошим книгам и пристрастие к хорошему вину, по мнению автора, дополняют друг друга и являются качествами, отличающими истинного джентльмена.
В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Опубликованная в начале 1950-х годов, «Запретная тетрадь» считается шедевром итальянской литературы ХХ века, великолепной попыткой раскрепощающего и освобождающего письма.
Что такое запреты? Не являются ли они теми рамками, которые мы сами себе выставляем? Валерия – обычная женщина. У нее двое стремительно взрослеющих детей, невнимательный муж и скучная офисная работа. Жизнь идет по накатанной, без каких-либо сильных эмоций. Но однажды Валерия, охваченная порывом, который кажется ей неразумным и необъяснимым, покупает толстую тетрадь и начинает записывать мельчайшие факты и размышления. Ее дневник тотчас же наполняется скрытыми семейными конфликтами, затаенными обидами и невоплощенными стремлениями. Желание разобраться в себе приводит к слому внутренних запретов и необходимости кардинально изменить свою жизнь.
Смутные тени далекого прошлого, загадки старинных особняков, странные перемещения, внезапные исчезновения и удивительные находки, призраки, лунатики, адепты темных сил и тайных наук… Истории, вводящие читателей в мир, где обыденное соседствует со сверхъестественным, где судьбы героев вершат вселяющие страх потусторонние силы, а сама граница между жизнью и смертью оказывается зыбкой, издавна пользовались успехом. Они стали особенно популярны в начале XIX века, но и позднее интерес читателей к ним не иссяк: даже в эпоху философского скептицизма, расцвета науки и триумфа техники готическая литература остается востребованной, а таинственное, необъяснимое, чудесное по-прежнему и привлекает, и завораживает. В настоящий сборник вошли рассказы британских и американских писателей XIX – начала XX века, среди которых такие мастера, как Редьярд Киплинг, Монтегю Родс Джеймс, Элджернон Блэквуд, Эдвард Фредерик Бенсон и другие.