Скачать книги жанра Литература 20 века
«Вчера я был в Ипатьевском монастыре, и монах Илларион, последний из обитающих здесь монахов, показывал мне дом бояр Романовых.
Московские люди пришли сюда в 1613 году просить на царство Михаила Федоровича.
Я увидел истоптанный угол, где молилась инокиня Марфа, мать царя, сумрачную ее опочивальню и вышку, откуда она смотрела гоньбу волков в костромских лесах…»
«Первое дело я имел с Беней Криком, второе – с Любкой Шнейвейс. Можете вы понять такие слова? Во вкус этих слов можете вы войти? На этом пути смерти недоставало Сережки Уточкина. Я не встретил его на этот раз, и поэтому я жив. Как медный памятник стоит он над городом, он – Уточкин, рыжий и сероглазый. Все люди должны будут пробежать между его медных ног…»
В настоящее издание включены наиболее знаковые произведения Михаила Булгакова. Попадая в удивительный мир писателя, читатель остается покоренным его талантом, мастерством и фантазией с первых до последних строк.
Романтическая проза Константина Паустовского… Она, как и многое в творчестве писателя, глубоко поэтична. Роман «Романтики» не является в прямом смысле автобиографическим, скорее он напоминает лирические дневники. Три части этого произведения соответственно отражают три периода жизни главного героя, отличаются своей внутренней атмосферой. Очень тонко и мастерски описаны взаимоотношения между двумя любимыми женщинами главного персонажа романа.
Литературные портреты известных людей, выдающихся личностей писатель создавал не один год. Они вошли в целую, полновесную, а главное – неимоверно увлекательную книгу. Очерки, новеллы, эссе Константина Паустовского написаны удивительно сочным языком, с массой выразительных деталей, подчеркивающих оригинальность и самобытность героев. Какой же интересной – загадочной, трагической, беззаботной, тяжелой – была их жизнь.
Иван Сергеевич Шмелёв (1873–1950) – признанный классик русской литературы. Его творчество объединено темой России и Православной веры. Настоящее издание включает в себя повести «Богомолье», «Неупиваемая Чаша» и избранные рассказы. Книга будет интересна школьникам и учителям, студентам и преподавателям вузов, людям воцерковленным и только начинающим труд воцерковления.
Виктор Петрович Астафьев – выдающийся российский писатель, Герой Социалистического Труда, лауреат двух Государственных премий СССР и трех Государственных премий России.
Самобытный талант прозаика мощно и величественно звучит в одном из самых значительных его произведений – повествовании в рассказах «Царь-рыба». Эта книга, подвергавшаяся жестокой цензуре и злой критике, принесла автору всенародное признание и остается по сей день одной из любимых для ценителей русской литературы. Нравственно-философское повествование об ответственности человека за все живое вокруг, о трудном и мучительном стремлении его к миру и гармонии в природе и в собственной душе.
Так уж повелось испокон веков: всякий 12-летний житель Лонжеверна на дух не переносит обитателей Вельранса. А каждый вельранец, едва усвоив алфавит, ненавидит лонжевернцев. Кто на уроках не трясется от нетерпения – сбежать и проучить врагов хорошенько! – тот трус и предатель. Трясутся от нетерпения все, в обеих деревнях, и мчатся после занятий на очередной бой – ну как именно он станет решающим?
Не бывает войны без трофеев: мальчишки отмечают триумф, срезая с одежды противника пуговицы и застежки, чтоб неприятель, держа штаны, брел к родительской взбучке! Пуговичная война годами шла неизменно, пока однажды предводитель лонжевернцев не придумал драться нагишом – позора и отцовского ремня избежишь! Кто знал, что эта хитрость приведет затянувшийся конфликт к совсем не детской баталии…
Луи Перго знал толк в мальчишеской психологии: книгу он создал, вдохновившись своим преподавательским опытом. В 28 лет Луи Перго выиграл Гонкуровскую премию, опередив таких грандов, как Гийом Аполлинер и Колетт. А в 33 года он погиб в Первой мировой. «Пуговичная война» опубликована во Франции в 1912-м, и в ней словно зашифровано послание: когда ненависть не утихает, она разрастается и малейшая глупость может разрушить хрупкий мир.
Пять раз экранизированный, заслуживший славу дедушки «Повелителя мух», роман выходит на русском впервые. Это стало возможным благодаря двум мастерам – Михаилу Яснову и Марии Брусовани. Им удалось сохранить дерзкий стиль классика и выйти за рамки исторического романа. Издание проиллюстрировано Вадимом Челаком и сопровождается предисловием и комментариями Михаила Яснова.
«Блаженный Антонушка воронежский жил сто двадцать лет. Сказал однажды одному купцу…»
«Сквозь утренний морозный туман и утренние дымы города – розово-янтарное солнце, мягко, весело, уютно озаряющее номер «Северной гостиницы». Внизу, за окнами, огромная людная площадь, весь серый от инея плечистый, коренастый царь-мужик на своем упрямом и могучем свиноподобном коньке, возбуждающие звонки, гул и скрежет трамваев, все время кругами обходящих его…»
«Вместе с громадной пыльно-черной тучей, заходящей из-за сада, из-за вековых берез и серых итальянских тополей, все более жгучим становится ослепительный солнечный свет, его сухой степной жар – и все более немеет усадьба, все мельче и серебристее струится листва на тополях…»
«Князь умер перед вечером двадцать девятого августа. Умер, как жил, – молчаливый, ото всех отчужденный.
Солнце, золотясь перед закатом, не раз заходило в легкие смуглые тучки, островами раскинутые над дальними полями на западе. Вечер был простой, спокойный. На широком дворе усадьбы было пусто, в доме, как будто еще более обветшавшем за лето, очень тихо…»
«На пожелтевшей визитной карточке с дворянской короной молодой швейцар дешевой московской гостиницы «Версаль» кое-как прочел только имя-отчество: Казимир Станиславович; дальше следовало нечто еще более трудное для произношения. Повертев карточку в руках, он заглянул в паспорт, поданный приезжим вместе с нею, пожал плечом, – никто из приезжающих в «Версаль» не предъявлял визитных карточек, – бросил то и другое в столик и опять стал глядеться в серебристо-молочное зеркальце над столиком, взбивая гребешком свои густые волосы. Был он в поддевке и расчищенных сапогах, золотой позумент на его картузе был засален, – гостиница была и дешевая и скверная. Казимир Станиславович выехал из Киева в Москву восьмого апреля, по чьей-то телеграмме, заключавшей в себе только одно слово: «Десятого». Деньги у него откуда-то взялись, сел он в купе второго класса, серое, тусклое, но, верно, дававшее ему ощущение роскоши, комфорта. В дороге топили, и это вагонное тепло, запах калорифера и тугое постукивание молоточков в нем могли напомнить Казимиру Станиславовичу другие времена…»
«Ленотр, которому при жизни следовало бы поставить памятник за его труды по истории французской революции и развенчание многих «великанов и славных вождей» ее, не пощадил и Камилла Демулена. При всей своей мягкости, жестокая вещь его очерк о нем!
Демулен родился и рос в благочестивой и патриархальной провинции, «в одном из благопристойнейших городов, где жизнь протекала без всяких событий и потрясений, где жили дешево и просто, сытно и беззаботно». Демулен был сын скромного судьи, человека во всех отношениях невидного, хотя и почтенного, верного слуги своего короля. Что же толкнуло его на революционные пути? И как случилось, что имя этого заики славно и доныне?..»
«Квасник, лысый, красный, тугопузый, лихо кричит тенором на всю ярмарку…»
«Зимним вечером на Николаевском вокзале в Петербурге. Отходят поезда в Москву. В буфетной зале шумно, тесно, все не в меру торопятся есть, пить, все одеты тяжело, жарко, по-дорожному…»