Скачать книги жанра Литература 19 века
«… Тем не менее всякий раз, как кто-нибудь входил в вокзал или экипаж останавливался перед входной дверью, у молодого человека в синих очках сердце расширялось, как пузырь, колени начинали дрожать, саквояж готов был выпасть из рук, а очки сваливались с носа, на котором, кстати сказать, они сидели совсем криво.
Но стало еще хуже, когда, после долгого ожидания, из боковой двери, единственного места, за которым он не наблюдал, показалась женщина, вся в черном, с густым вуалем на лице, держа в руках темный сафьяновый саквояж, в котором, как я впоследствии установил, находились чудесный капот и голубые атласные туфли. Женщина и молодой человек пошли друг другу навстречу, смотря направо и налево, но не прямо перед собой. Они сошлись, соединили руки и несколько минут стояли, задыхаясь и дрожа, охваченные тем острым волнением, за которое я отдал бы сто лет жизни философа. …»
То обстоятельство, что египтяне уничтожили дома его народа, воспламенило гнев сына Нуна, хотя он не видел никакого основания прибегать к кровавому мщению. Но приходит время, когда вера и долг возлагают на плечи этого человека тяжелую ответственность.
Роман известного немецкого писателя и ученого Георга Эберса рассказывает о сложной судьбе пророка и полководца, сподвижника и преемника Моисея, одного из великих и самых жестоких военачальников древней истории – пророка Иисуса Навина.
«…Раздался петуший крик. Это был уже второй крик; первый прослышали гномы. Испуганные духи бросились, кто как попало, в окна и двери, чтобы поскорее вылететь, но не тут-то было: так и остались они там, завязнувши в дверях и окнах. Вошедший священник остановился при виде такого посрамления божьей святыни и не посмел служить панихиду в таком месте. Так навеки и осталась церковь с завязнувшими в дверях и окнах чудовищами, обросла лесом, корнями, бурьяном, диким терновником; и никто не найдет теперь к ней дороги…»
«Тебе – но голос музы темной
Коснется ль уха твоего?
Поймешь ли ты душою скромной
Стремленье сердца моего?
Иль посвящение поэта,
Как некогда его любовь,
Перед тобою без ответа
Пройдет, не признанное вновь…»
– Я так и думал, что ему не подняться, – вслух сказал Петр Иванович. – Жалко.
– Да что у него, собственно, было?
– Доктора не могли определить. То есть определяли, но различно. Когда я видел его последний раз, мне казалось, что он поправится.
– А я так и не был у него с самых праздников. Все собирался.
– Что, у него было состояние?
– Кажется, что-то очень небольшое у жены. Но что-то ничтожное.
– Да, надо будет поехать. Ужасно далеко жили они.
Оба приказания Нефоры были исполнены в точности: рабы ее, ходившие без успеха к Зенону, были наказаны ударами воловьей жилы, а ей был подан белый мул, покрытый роскошным ковром, с уздою из переплетенной широкой зеленой и желтой тесьмы, с золотистою сеткой на челке и с длинными кистями вместо вторых поводьев. У этих поводьев стоял немой сириец из Тира, в ярко-красной, до пят его достигавшей, длинной одежде.
Нефора села на своего мула, и красный сириец повел красивое животное за поводья, не зная, куда его госпожа отправляется. Он только оглядывался на свою госпожу при поворотах и распутьях и следовал мановению ее опахала.
Нашел Герасим норку под меловым камнем, натаскал туда тростника и стал жить здесь.
Жить Герасиму было тихо, а есть и пить нечего. Он с трудом находил кое-какие съедобные коренья, а за водою ходил на ручей. Ключ воды был далеко от пещерки, и пока Герасим напьется да подойдет назад к своей норке, его опять всего опалит; и зверей ему страшно, и силы слабеют, и снова пить хочется. А ближе, возле воды, нет такого места, где бы можно спрятаться. «Ну, – думает раз в большой жар Герасим, – мне этой муки не снесть: вылезешь из моей меловой норки, надо сгореть под солнцем; а здесь без воды я должен умереть от жажды, а ни кувшина, ни тыквы, никакой другой посуды, чтобы носить воду, у меня нет. Что мне делать? Пойду, – думает Герасим, – в последний раз к ключу, напьюсь и умру там».
«Измаил-Бей» (1832), по определению Лермонтова, «восточная повесть», самая большая по объему и самая значительная из его ранних кавказских поэм. Сюжет «Измаил-Бея» в известной степени связан с реальными историческими событиями, происходившими на Кавказе в начале 19 в. Некоторые факты, нашедшие отражение в поэме, совпадают с биографией кабардинского князя Измаил-Бея Атажукина, который служил в русской армии, участвовал в войне с турками и был награжден за штурм Измаила.
Из «Лермонтовской энциклопедии»
«Ох ты гой еси, царь Иван Васильевич! Про тебя нашу песню сложили мы, Про твово любимого опричника, Да про смелого купца, про Калашникова; Мы сложили ее на старинный лад, Мы певали ее под гуслярный звон И причитывали да присказывали…»
«…И вот эту-то глушь, бывшую бесплодною пустыней для людей легкой наживы старого времени, современные опустошители сумели превратить для себя в золотое дно, единственно благодаря благодетельствующему и увеселительному приему, заменившему собою и действительное сдирание шкуры с простодушного обывателя, и отвод глаз, и обещания царствия небесного и т. д. За заставой например, где валялся в канаве и в грязи кулак, умиравший впоследствии с голоду, теперь охотится на мужика целая толпа джентльменов; этим людям нельзя дать другого названия, потому что они, видимо, хотят быть джентльменами: для этого они нарядились в пиджаки, шляпы, слегка сидящие на затылке, и каждый закусил зубом по толстой сигаре…»
Французский писатель Гастон Леру – признанный мастер детектива. Его произведения неоднократно издавались и экранизировались. Среди его работ – такие книги, как «Призрак оперы» и «Тайна Желтой комнаты», перевернувшие законы жанра.
Один из любимых и самых ярких персонажей Гастона Леру – журналист по прозвищу Рультабий, который благодаря своему невероятному чутью и блестящей логике раскрывает самые запутанные преступления.
В книге «Дама в черном» Рультабий снимает покров с ужасной семейной тайны и выходит на след преступника, которого все считали умершим. Мошенник способен принимать любые обличья и оставаться невидимым… Чей же образ он принял на этот раз и какое злодеяние должно свершиться в старом замке на забытом полуострове?
Америка начала ХХ века. Изысканное общество, светские интриги и преступления, определяющие судьбы целых государств. Но злоумышленникам не укрыться от правосудия, если за дело берется знаменитый сыщик Ник Картер!
Этого человека называли американским Шерлоком Холмсом. Читатели требовали продолжения его приключений, заваливая письмами издательства. «Кто же автор?» – интересовались они. Но этот вопрос до сих пор остается тайной за семью печатями. Существует версия, что автора тоже звали Ник Картер и он так же, как его герой, был сыщиком. Вероятно, гениальный детектив писал… о себе самом! А значит, все описанные в его романах жуткие преступления – не плод вымысла, а реальные истории!
Первая крупная работа выдающегося русского философа-идеалиста Владимира Сергеевича Соловьева (1853–1900), в которой впервые провозглашена идея всеединства. Трактат «Философские начала» может считаться наилучшим образцом философской классики – как учение о сущем, бытии и идее. Данное произведение также называют одной из первых ласточек краха новоевропейской философии, редукционизма, рационализма, субъективизма и т. д.
Охотник Натаниэль Бампо вместе со своими друзьями Чингачгуком и Ункасом, индейцами из племени могикан, приходят на помощь двум прекрасным девушкам Коре и Алисе, которые пытаются пробраться к своему отцу в осажденный французами английский форт.
«Джон Ячменное Зерно» – сборник шотландского поэта, фольклориста, автора многочисленных стихотворений и поэм Р. Бернса (1759 – 1796). ***
В нем собраны стихотворные произведения автора, среди которых «Песнь бедняка», «Прежде всего» и известная баллада «Джон Ячменное Зерно», в основе которой лежат народные поверья о веселых духах. Эта бунтарская жизнерадостность шотландского фольклора в первом русском переводе сменилась на русскую былину «Иван Ерофеич Хлебное-зернышко». Шотландский крестьянин превратился в русского мужика, а короли стали «царями». Причем «бусурманскими», чужими. Эти и другие изменения придали балладе иной национальный колорит.
Перу Бернса принадлежат стихотворения, а также произведения: «Веселые нищие», «Тем О‘Шентер» и др.
«Это скромное повествование не притязает на сюжетную стройность или развитие положений и характеров; оно лишь небрежный набросок, который почти дословно повторяет рассказ скромнейшего из действующих в нем лиц. Я не стану вдаваться в детали, занимательные лишь благодаря своей исключительности и достоверности, но, сколь возможно кратко, поведаю, как, посетив разрушенную башню, венчающую голый утес над проливом, который разделяет Уэльс и Ирландию, я с удивлением обнаружила, что при всей грубости внешнего облика, выдававшей долгую борьбу со стихиями, внутренним убранством она больше походит на летний павильон, будучи слишком мала, чтобы именоваться иначе. В ней имелся нижний этаж, который служил прихожей, и верхнее жилье, куда вели ступени, проделанные в толще стены. Эта комната была устлана коврами и обставлена изящной мебелью; а главное, над каминной полкой (камин, очевидно, соорудили для защиты помещения от сырости, когда оно приобрело облик, столь далекий от его первоначального назначения) висел, привлекая внимание и возбуждая любопытство, безыскусно написанный акварельными красками портрет; из всего убранства комнаты он наименее соответствовал грубости постройки, уединенности ее расположения и запустению окружающей местности…»