Жизнь надо жить

На улице подвыпивший мужик начал допытываться, кем он работает. Работаю лесником – ответил отец, показав свою фуражку. На что тот, довольный, сказал: «Лесником? Ну. Уважаю!» В город прибыл генеральный директор Тобольского НХК, имея при себе только папку с приказом министра о его назначении и печать комбината. Пришедшие отказывались, заявляя, что впервые видят такую громадину. Один решил попробовать. Через несколько минут «Комацу» запыхтел и заработал. Бульдозериста сразу приняли на работу.

День выдался солнечный, жаркий. В середине августа уже редки такие деньки. Река сразу заманила к себе отдыхающих воскресным днём горожан. Купаться в этом месте не разрешалось, и люди просто загорали на траве или на песочке у реки. Хмурым питерским утром мы выходим из подъезда, и он выдаёт фразу: «Ах, как ярко солнце светит у меня в Кентукки дома!» Это странно, но мне больше нравится ночь, чем день. Я устремляю взор к звёздному небу и нахожу на нём свою далёкую звезду. Она зовёт и манит меня к себе.

Наступление миллениума обсуждал и боялся весь мир. Подходил к концу XX век. Век двух ужасных мировых войн. Век падения, воскрешения, победной славы России и новой «революции». Апокалиптических прогнозов было достаточно…

Несудоходная летом, речка весной, как море, широка. В бинокль не разглядеть противоположный берег. Какое мне дело до этого южного города. Но что-то всегда тянуло меня, и вот мы в Одессе. Государь издал указ о присвоении командиру звания капитана. Но повышение через несколько званий противоречило Уставу. И тогда. То, что русские моряки поступили по канонам самурайской чести, было использовано в Японии как пример для подражания. Ночью наблюдаю на небе Млечный путь. Это похоже на мост – переправу.

Этот гало-эффект создавали многочисленные горящие факелы Самотлора. Омский аэропорт мне знаком, но тут что-то другое. Стюардесса молчит. Потом объявила, что сели на аэродром Омского военного авиазавода. На поверку приезжала строгая и неподкупная девушка-поверитель от Нефтепроводного управления и никакими чарами или взяткой эту «крепость» невозможно было одолеть. Приличные резервы средств КИПиА вскоре были распроданы. Незачем заморачиваться – понадобится, снова купим. Всё купим за Нефть и Газ.

Началась эта история в тот год и в том городе, где проходили испытания сверхзвукового пассажирского лайнера Ту-144.Семён влюбился так, что готов был всё бросить и полететь за Соней-Софией в Сибирь. Наше советское воспитание приучило нас верить печатному слову и не было тогда у нас сомнений, что пальма первенства в освоении Космоса перешла от СССР к США. Об этом открытии, я впервые прочёл в еженедельнике «Аргументы недели».

Предок наш пришёл в Сибирь, в Кукушки, по своей воле. Повезло сёстрам, вышли замуж после войны за здоровых мужиков. Оба зятя Пети. «Вот утонул бы, как Ермак в Иртыше» -, всю жизнь говорил Степан. Электроплугом пахали так споро, что бабушка попросила и прошлась за плугом в 83 г. Такие новости, как ни странно, придавали мне силы, и я плыл дальше. Остановить производство зимой в Заполярье равносильно аварии. Гости, молодые и не первой молодости, оказались хорошими артистами. Какие же они разные и лицом и характером, даром что братья.

Как оказывается радостно увидеть своих и произнести это простое русское слово-НАШИ Преимущество тобольской площадки стало очевидным: наконец бывшая столица Сибири родина великого Менделеева Мы медленно с металлическим скрипом проезжаем Ангасольскую петлю спускаясь к берегу Байкала на высоту 473 м. у посёлка Култук Нефть и газ это народное достояние которое ещё нужно достать В эфире Радио Вера – светлое радио Весь мир сошёл с ума из-за этой комбинации цифр 22.02.2022

Повесть "Хлябово" – это рассказ о детстве и отрочестве пацанов родом из

70-х. Автор, с высоты своего возраста, постарался максимально отстраниться

и не заигрывать с традиционным взглядом на "счастливое детство".

Написано жёстко и правдиво.

Перед читателем три временные срезки. Одиннадцатилетние пацаны, их

бездумное восприятие окружающего мира. Они же, но уже в шестнадцать,

когда мировосприятие усложняется, заставляя принимать собственные

решения, подчиняясь правилам поведения во взрослом мире.

Взгляд из сегодняшнего дня на то, что осталось – на руины того времени.

Стоматологическая поэма «Пошире, пожалуйста» – юмористический дневник поэта с ретроспективами – предназначена для любого читателя с интеллектом. Все совпадения не случайны. Не реклама. Не гербалайф.

Детство – время, когда границы между реальным и невероятным размыты. То, что взрослым кажется случайностью, для ребенка – знаки, предчувствия и тайны. В этом рассказе – воспоминания о мистических событиях, которые оставили след в душе: странные совпадения и необъяснимые явления. Может, это просто детское воображение? А может, мир действительно полон загадок, которые мы перестаем замечать, когда вырастаем?

Послевоенные годы. Девочка Тая осталась одна, после того, как ее родителей арестовали. Дом опечатан, все вещи и документы остались в нём. Дяденька милиционер сказал, что если её возьмут к себе родственники, то она не попадёт в детский дом. Тая идёт к родным тёткам – вдруг кто-нибудь приютит?

Рэй Чарльз – это имя осталось в послевоенной Америке навсегда. Во-первых, это был очень бедный молодой человек, к тому же совершенно слепой и абсолютный сирота. Во-вторых, он не просто был – он божественно играл и пел. В-третьих, будучи слепым (не от рождения, а в результате детской болезни глаз – глаукомы), он был любимцем Америки. Её самым лучшим музыкантом. И человеком, который (казалось бы) не ощущал на себе расовых неприятностей…

Приходит время, и мы задумываемся о своём прошлом, пытаемся как-то связать настоящее с уже пройденным. Ищем сродство событий…

И тогда вырастает Древо нашей жизни. И шелестят листья страниц полузабытых биографий, и сплетаются имена и судьбы…

В книге рассказывается о судьбе великой актрисы Фаины Раневской, чей путь выглядит удивительно успешным и одновременно очень сложным. Она родилась в царской России. Но после революции отказалась переехать с родителями за границу, оставшись в России. И в России же состоялась как актриса, но исполняла всю жизнь лишь эпизодические и прочие второстепенные роли. Однако, слава Раневской превзошла все ожидания.

О Рональде Рейгане уже очень много написано и сказано. Все знают его, как известного политика, как человека, не пользующегося спичрайтерами (из-за очень плохого зрения, а очки он стеснялся носить), как автора многих забавных оговорок (чего стоит хотя бы эта – «через пять минут начинаем бомбить», имеется в виду Советский Союз).

Кем мы являемся, проживая в современном мире? Разве не провинциалами? Не уроженцами таких же милых городков, какой описан в романе «Главная улица»? И разве мы не те же Бэббиты со своими семьями, автомобилями, семейным укладом? Именно об этом пишет сатирик Синклер Льюис – необычайно талантливый писатель, лауреат Нобелевской премии по литературе. Но он же и говорит нам – не стоит ненавидеть Бэббита или смеяться над ним. Ведь Бэббиты и мы с вами….

Имя Сергея Эйзенштейна стоит в золотом ряду русского и советского кинематографа. Дело в том, что лучший фильм всех времён и народов – его картина, «Броненосец «Потёмкин». Но не только предреволюционные годы привлекали самого Эйзенштейна. Он взялся мифологизировать революцию – выдумав от начала до конца штурм Зимнего дворца, его охрану, величие наступающих отрядов рабочих. И – так далее, вплоть до фигуры Ленина, которая на самом деле была совершенно в ходе революции случайной.