Засядем писать мемуары

На улице подвыпивший мужик начал допытываться, кем он работает. Работаю лесником – ответил отец, показав свою фуражку. На что тот, довольный, сказал: «Лесником? Ну. Уважаю!» В город прибыл генеральный директор Тобольского НХК, имея при себе только папку с приказом министра о его назначении и печать комбината. Пришедшие отказывались, заявляя, что впервые видят такую громадину. Один решил попробовать. Через несколько минут «Комацу» запыхтел и заработал. Бульдозериста сразу приняли на работу.

Наступление миллениума обсуждал и боялся весь мир. Подходил к концу XX век. Век двух ужасных мировых войн. Век падения, воскрешения, победной славы России и новой «революции». Апокалиптических прогнозов было достаточно…

День выдался солнечный, жаркий. В середине августа уже редки такие деньки. Река сразу заманила к себе отдыхающих воскресным днём горожан. Купаться в этом месте не разрешалось, и люди просто загорали на траве или на песочке у реки. Хмурым питерским утром мы выходим из подъезда, и он выдаёт фразу: «Ах, как ярко солнце светит у меня в Кентукки дома!» Это странно, но мне больше нравится ночь, чем день. Я устремляю взор к звёздному небу и нахожу на нём свою далёкую звезду. Она зовёт и манит меня к себе.

Несудоходная летом, речка весной, как море, широка. В бинокль не разглядеть противоположный берег. Какое мне дело до этого южного города. Но что-то всегда тянуло меня, и вот мы в Одессе. Государь издал указ о присвоении командиру звания капитана. Но повышение через несколько званий противоречило Уставу. И тогда. То, что русские моряки поступили по канонам самурайской чести, было использовано в Японии как пример для подражания. Ночью наблюдаю на небе Млечный путь. Это похоже на мост – переправу.

Предок наш пришёл в Сибирь, в Кукушки, по своей воле. Повезло сёстрам, вышли замуж после войны за здоровых мужиков. Оба зятя Пети. «Вот утонул бы, как Ермак в Иртыше» -, всю жизнь говорил Степан. Электроплугом пахали так споро, что бабушка попросила и прошлась за плугом в 83 г. Такие новости, как ни странно, придавали мне силы, и я плыл дальше. Остановить производство зимой в Заполярье равносильно аварии. Гости, молодые и не первой молодости, оказались хорошими артистами. Какие же они разные и лицом и характером, даром что братья.

Этот гало-эффект создавали многочисленные горящие факелы Самотлора. Омский аэропорт мне знаком, но тут что-то другое. Стюардесса молчит. Потом объявила, что сели на аэродром Омского военного авиазавода. На поверку приезжала строгая и неподкупная девушка-поверитель от Нефтепроводного управления и никакими чарами или взяткой эту «крепость» невозможно было одолеть. Приличные резервы средств КИПиА вскоре были распроданы. Незачем заморачиваться – понадобится, снова купим. Всё купим за Нефть и Газ.

Началась эта история в тот год и в том городе, где проходили испытания сверхзвукового пассажирского лайнера Ту-144.Семён влюбился так, что готов был всё бросить и полететь за Соней-Софией в Сибирь. Наше советское воспитание приучило нас верить печатному слову и не было тогда у нас сомнений, что пальма первенства в освоении Космоса перешла от СССР к США. Об этом открытии, я впервые прочёл в еженедельнике «Аргументы недели».

Как оказывается радостно увидеть своих и произнести это простое русское слово-НАШИ Преимущество тобольской площадки стало очевидным: наконец бывшая столица Сибири родина великого Менделеева Мы медленно с металлическим скрипом проезжаем Ангасольскую петлю спускаясь к берегу Байкала на высоту 473 м. у посёлка Култук Нефть и газ это народное достояние которое ещё нужно достать В эфире Радио Вера – светлое радио Весь мир сошёл с ума из-за этой комбинации цифр 22.02.2022

Эта книга не о Москве. Если вы в поисках путеводителя или исторического пособия – поставьте её обратно на полку магазина, в котором стоите. Пусть её заберёт кто-то другой.Эта книга о том, какой Москву помню я. О юности и взрослении. Об ошибках.Это история любви, ведь Москва – моя первая любовь. Я рассказываю о ней, как рассказывают на домашних посиделках на кухне в 5 утра. Несвязно, сбивчиво, но без приукрашивания и утаивания. Так, как на самом деле было. Книга содержит нецензурную брань.

Ощущаю себя зрителем в ложе театра Реальности, абонемент в который продлевается или, точнее, длится и длится. Аплодирую словами текста в полной солидарности с замечанием Т. Венцлава – «Ведь не понятно, как уловить собственную самость. Не в зеркало же смотреть! Наверное, я скажу так, что есть несколько книг, есть тексты, которые я сочинил, вот это и есть я.»

Книга «Родные» – это цикл воспоминаний и посвящений моим родственникам.

Что у нас есть кроме памяти? Один миг, который через миллисекунды превратится в прошлое? Прошлое – это память. Память – это часть личности. Эта книга для тех, кто интересуется историей своей семьи, хочет рассказать о ней, но не знает с чего начать, в ней много документов, фото. Хотелось, чтобы читатель увидел эпоху своими глазами, услышал голоса и характерные слова тех людей, которые проживали эти моменты, почувствовал эмоции, интонацию, речь, характер. Книга о людях, об истории страны, о любви.

Публикуемая переписка писателя Ивана Сергеевича Шмелева и видного богослова, историка церкви Антона Владимировича Карташева разбросана по двум архивам. Письма Шмелева хранятся в Нью-Йорке, а Карташева – в Москве. Переписка двух русских изгнанников, познакомившихся в Париже, охватывает период с 1923 г. по 1950 г. В ней представлена жизнь русской эмиграции, наполненная любовью к оставленной Родине, неприятием советской власти, страхами, сомнениями, слухами, беженским бытом. Переписка передает атмосферу, царившую в Русском Зарубежье между двумя мировыми войнами.

Издание дополнено также письмами к И.С. Шмелеву главы Русской Православной Церкви за границей митрополита Анастасия (Грибановского).

Публикуется впервые.

В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.

Даниил Гуревич – сын советского режиссера Григория Гуревича – в 1977 году покинул СССР и перебрался на постоянное жительство в США. Его книга – это история эмигранта, познавшего на себе все превратности избранного пути. Оглядываясь назад, автор рассказывает о своей жизни в Советском Союзе и о новой реальности, встретившей его в Соединенных Штатах. Честно и без прикрас Гуревич описывает контраст между двумя странами и трудности, с которыми ему пришлось столкнуться по обе стороны океана.

Королева – самая могущественная фигура на шахматной доске. Однако так было не всегда: шахматы не одно столетие существовали без королевы, пока она наконец не явила себя на страницах древнего манускрипта, хранящегося в аббатстве в Швейцарии. Как она оказалась на шахматной доске? Какая из могущественных королев Средневековья стала вдохновением для этого образа? И как его развитие отражало положение женщин у власти в реальной жизни?

В повествовании выдающегося историка и феминистки Мэрилин Ялом оживают влиятельные правительницы прошлого: Матильда Тосканская и донья Уррака, Алиенора Аквитанская и Бланка Кастильская, Сигрид Гордая и Екатерина II. Ялом прослеживает удивительный и непредсказуемый путь королевы на шахматной доске от самых первых редких упоминаний этой фигуры до ее блистательного возвышения в эпоху правления Изабеллы Кастильской. Это многослойная, захватывающая история средневековых королевских дворов, борьбы за власть, политических и любовных интриг. По сей день сила шахматной королевы отражает то, как на протяжении столетий женщины стремились к независимости и обретали ее.

Петербург, 1880-е годы. Виктор Кандинский – психиатр, сам становится жертвой расстроенных нервов. Сначала – усталость, бессонница, страхи. Потом – голоса «внутри головы».Вместо того чтобы бежать от болезни, он решает сделать её предметом изучения и начинает эксперимент: наблюдает за своим опытом падения в бездну, фиксируя каждый шаг в дневнике. «Опыт» – жестокая и честная повесть о цене научного подвига, одиночестве гения и о том, как тонка стена, отделяющая тех, кто лечит, от тех, кого лечат.

Книга Миреллы Скино об Элеоноре Дузе (1859–1924) – результат многолетнего и кропотливого исследования, охватывающего не только жизнь и творчество великой актрисы, но общее состояние итальянского театра ее эпохи. Во всем мире художественная элита рубежа XIX–XX веков – от Сары Бернар, Д’Аннунцио, Л. Пиранделло, Э. Г. Крэга до А. Чехова, Вс. Мейерхольда и К. Станиславского – восхищалась талантом Дузе. Однако только теперь, с сегодняшней временной дистанции можно с уверенностью говорить о ее подлинной гениальности: Дузе не только предвосхитила, но и определила тенденции развития и становления театрального искусства на столетие вперед. Это же касалось и драматургии, поскольку внимание актрисы в пору ее зрелого творчества сосредоточилось на пьесах Д’Аннунцио, М. Метерлинка, Г. Ибсена. Дузе неоднократно гастролировала в России (1891–1892, 1908), ее спектакли имели ошеломительный успех, а И. Репин написал портрет актрисы. Кончину Дузе оплакивал весь мир, траурные церемонии сопровождались огромным стечением народа и в Америке, и в Италии. Мирелла Скино – театровед, профессор Третьего университета Рима.

Что стоит за феноменальным успехом Лионеля Месси? Лука Кайоли раскрывает тайны его гения, показывая, как за блестящими достижениями скрываются слезы и пот, как каждое мгновение на поле – это результат бесконечных усилий и преданности делу.

В отличие от других, автор исследует не статистику и достижения, а погружает читателя в эмоциональную и человеческую сторону жизни Месси.

Юный мальчик, мечтающий о футболе в родном Росарио.

Победа над трудностями на пути к становлению легендой футбола.

Преодоление разочарований на чемпионатах мира.

Узнай, что стоит за громкими титулами легенды и как мечты становятся реальностью, в полном обновленном издании.