О мысли в произведениях изящной словесности
«Из всех форм повествования рассказ от собственного лица автора или от подставного лица, исправляющего его должность, предпочитается писателями большею частию в первые эпохи деятельности их – в эпохи свежих впечатлений и сил. Несмотря на относительную бедность этой формы, она представляет ту выгоду, что поле для картины и канва для мысли по милости ее всегда заготовлены наперед и избавляют писателя от труда искать благонадежный повод к рассказу. С нее начал г. Тургенев и на ней еще стоит г. Л. Н. Т., два повествователя, весьма различные по качествам своим и по направлению, но сходные тем, что у обоих чувствуется присутствие мысли в рассказах и оба могут подать случай к соображениям о роли мысли вообще в изящной словесности…»
Скачать книгу О мысли в произведениях изящной словесности бесплатно в fb2, epub, pdf, txt
«…Вероятно, редкий из наших читателей пропустил без внимания статью, в которой так очевидно показана связь литературных типов с живыми людьми и характерами эпохи и в которой слабость, бесхарактерность любовника, представленного нам автором «Аси», так искусно и ярко объяснены сомнительным нравственным состоянием этого лица и того класса, к которому оно принадлежит…»
«…Создания, в основании которых лежат жизнь и обычаи простого народа, заметно расплодились у нас во всех формах, и уже начали составлять яркую и, скажем, утешительную черту современной литературы. Много новых элементов для романа, повести и комедии открыли даровитые писатели на этом поприще; много оригинальных лиц и физиономий, принадлежащих исключительно русскому миру, ввели они в дело, и на многие, доселе еще неведомые источники патетического, страстного и комического успели они указать нам…»
«Две зимы в провинции и деревне» были задуманы мемуаристом как продолжение «Замечательного десятилетия». Однако продолжение мемуаров так и не было написано. Остались лишь наброски, которые Л.Н. Майков в предисловии к сборнику «П. В. Анненков и его друзья» назвал, довольно точно охарактеризовав их специфическое назначение, «памятными заметками». Мемуарист делал эти заметки для себя, рассматривая их, очевидно, в качестве заготовок для будущей большой работы.
В этих заметках для себя, заготовках для будущего мемуарного полотна Анненков гораздо откровеннее, чем остался бы, вероятно, в окончательно готовом для печати тексте. Конспект сохранил субъективные оценки Анненкова, которые скорее всего он убрал бы в процессе работы. Анненков здесь гораздо более «темпераментен», чем в «Замечательном десятилетии», например. Резка характеристика И. Панаева, который назван «большим вралем» и по отношению к которому употребляется даже слово «низость». Сурова и исторически несправедлива оценка деятельности Герцена и его хотя и «блестящего», но, считает нужным добавить Анненков, вместе с тем и «фальшивого ума».
«…Итак, что такое балаган и что такое образованность?
Мы имеем смелость думать, что всякий серьезный писатель обязан говорить чрезвычайно осторожно о «балагане», принимая слово это в общем смысле. Балаган имеет такую длинную, почетную и благородную историю, какой может позавидовать любое театральное ведомство, как бы не поражало оно роскошнейшими зданиями и невообразимо дорогой администрацией. Нет надобности напоминать при этом, что Мольер почерпнул в балагане не только свою язвительную веселость, но и множество лиц, увековеченных им на сцене, так же как нет надобности говорить и о близком родстве, существующем между балаганом и Шекспиром. Горе вообще тому театру, который вышел не из балагана: он лишен лучшего диплома на почетное существование…»
«Из многочисленных способов относиться к русской истории и к русскому народу, граф А.К. Толстой выбрал один из самых оригинальных, который уже доставил почетный успех первой его трагедии – «Смерть Иоанна Грозного» – и который также точно и теперь возбуждает общее сочувствие к новой исторической драме его: «Царь Федор Иванович». О ней-то именно и будем говорить здесь, считая посильный разбор ее делом не совсем бесполезным, ввиду того обстоятельства, что одобрение многочисленной образованной публики обеих наших столиц может, пожалуй, узаконить в литературе и некоторые недостатки того оригинального способа обращения с историческими эпохами и их представителями, который усвоен автором и поддерживается им с большим драматическим и поэтическим талантом…»
«…При составлении этих очерков первых впечатлений и молодых годов Пушкина мы имели в виду дополнить наши «Материалы для биографии А.С. Пушкина», опубликованные в 1855 г., теми фактами и соображениями, которые тогда не могли войти в состав их, а затем сообщить, по мере наших сил, ключ к пониманию характера поэта и нравственных основ его жизни. Несмотря на все, что появилось с 1855 г. в повременных изданиях наших для пополнения биографии поэта, на множество анекдотов о нем, рассказанных очевидцами и собирателями литературных преданий, на значительное количество писем и других документов, от него исходивших или до него касающихся; несмотря даже на попытки монографий, посвященных изображению некоторых отдельных эпох его развития, – личность поэта все-таки остается смутной и неопределенной, как была и до появления этих работ и коллекций…» (П.В. Анненков)
«…У гр. Л.Н. Толстого есть своя постоянная, предвзятая идея, как увидим ниже, но способы проводить эту идею в литературу, относиться к ней и выражать ее до того разнятся с обыкновенными приемами деловой беллетристики, что искать какой-либо солидарности или родственности между двумя романами литературного производства было бы совершенно напрасным делом.
С именем Толстого (Л.Н.) связывается представление о писателе, который обладает даром чрезвычайно тонкого анализа помыслов и душевных движений человека и который употребляет этот дар на преследование всего того, что ему кажется искусственным, ложным и условным в цивилизованном обществе…»
В «Парижских письмах» П.В. Анненков продолжил традиции карамзинской зарубежной публицистики. Однако письма Анненкова – качественно новый этап в развитии карамзинского направления. И по своей идейной направленности, и по своим художественным особенностям они соответствовали запросам передового русского общества 1840-х годов. Даже теперь, спустя более столетия, «Парижские письма» Анненкова не выглядят архаическими. Они воскрешают перед нами во всех неповторимых особенностях Париж времен Дюма и Бальзака, Париж, когда Ламартин и Луи Блан были в зените своей славы, когда в Парижском Салоне выставлялись картины Делакруа и Коро, а Францию сотрясали голодные бунты.
Сборник произведений известного российского писателя Всеволода Никаноровича Иванова (1888–1971) включает мемуары и публицистику, относящиеся к зарубежному периоду его жизни в 1920-е годы. Автор стал очевидцем и участником драматических событий отечественной истории, которые развернулись после революции 1917 года, во время Гражданской войны в Сибири и на Дальнем Востоке. Отдельный раздел в книге посвящён политической и культурной жизни эмиграции в Русском Китае. Впервые собраны статьи из эмигрантской периодики, они публиковались в «Вечерней газете» (Владивосток) и в газете «Гун-Бао» (Харбин). Эти статьи отражают эволюцию ярких, оригинальных взглядов В. Н. Иванова на вопросы русской истории и культуры.
Откройте потаенные двери в загадочный мир шпионажа и разведки. Здесь царят интриги, обман и двойные игры. Вы узнаете тайные методы работы легендарных спецслужб и личные истории культовых агентов. Прочтете о дерзких операциях по похищению секретов и смертельно опасных миссиях. Погрузитесь в атмосферу напряжения, где на кону стоят жизни и судьбы целых государств. Каждая страница – это шепот из тени, который заставит ваше сердце биться чаще.
Задумались ли вы, слушая гидов на всякого рода экскурсиях, как часто они вам врут? Если человек профессионал и говорит уверенно, это еще не значит, что он не несет чушь, сочиняя ее буквально на ходу. А между тем, если не полениться и узнать кое-что достоверное о том месте, которое вы посещаете, правда может оказаться куда более захватывающей, чем любые фантазии.Расскажу про один такой случай.
Серия «Удивительное страноведение. Калейдоскоп вопросов» полезна для расширения кругозора и профориентации. Каждая страна в серии рассматривается через 20 вопросов, которые создают импульс для самостоятельного исследования, сравнения одной страны с другой, поиску закономерностей и различий.
Серия «Удивительное страноведение. Калейдоскоп вопросов» полезна для расширения кругозора и профориентации. Каждая страна в серии рассматривается через 20 вопросов, которые создают импульс для самостоятельного исследования, сравнения одной страны с другой, поиску закономерностей и различий.
Что будет, если я, Вадим Вальтер, стану президентом России. Используя все технологии России, я создам уникальную Русскую цивилизацию превосходящую Европейскую, и я знаю, как это сделать.
Рецензент: Оришев Александр Борисович, доктор исторических наук, профессор кафедры истории культурологии РГАУ–МСХА.Иван Грозный – один из величайших правителей России, основоположник многонационального и многоконфессионального государства. Его служение стране оказалось оболганным и очерненным. Эта участь не миновала и его вторую жену Марию Темрюковну. Историю противостояния царя с коллективным Западом писали беглые предатели из числа приближенных бояр и иностранные шпионы, которые, исполняя политический заказ, запустили маховик информационной войны против России. Не остались в стороне Ватикан и папские легаты, стоявшие у истоков мифа об убийстве Грозным своего сына. В последующем фальшь, созданная на Западе, была подхвачена либеральными и предвзятыми историками, дополнена фантазией литераторов, создателями фильмов; оказалась в учебниках.В книге предложена трактовка событий, которые помогут понять и оценить масштаб личности Ивана Грозного и Марии Темрюковны.
Откаты, взятки, микрозаймы, кредиты, наркотики, проституция, превышение полномочий, жизнь от зарплаты до зарплаты, госорганы, мошенники, Акимы – это наша реальность!
Серия «Удивительное страноведение. Калейдоскоп вопросов» полезна для расширения кругозора и профориентации. Каждая страна в серии рассматривается через 20 вопросов, которые создают импульс для самостоятельного исследования, сравнения одной страны с другой, поиску закономерностей и различий.
Москва – это больше, чем просто столица. Это город-легенда, город-переживание, город-движение. На его улицах встречаются князья и поэты, архитекторы и бунтари, студенты и бизнесмены. Здесь вершилась история страны, рождались империи и рушились идеологии. Но вместе с тем – это место, где варят кофе по утрам, где дети играют в дворах, где пробки и поэзия, шум и одиночество живут бок о бок.