Неизвестный Китай. Записки первого русского китаеведа

«Все, что только написано мною общаго касательно нравовъ, обычаевъ и просвѣщенія въ Китаѣ, при всей краткости своей, достаточно подать вѣрное и ясное понятіе о гражданскомъ образованіи китайскаго государства. Въ Европѣ до сего времени полагали Китай въ Азіи не по одному географическому положенію, но и въ отношеніи къ гражданскому образованію – разумѣя подъ образованіемъ одно варварство и невѣжество: но сами не могли примѣтить своего заблужденія по сему предмету. Первые Католическіе миссіонеры, при своемъ вступленіи въ Китай, превосходно описали естественное и гражданское состояніе сего государства: но не многіе изъ нихъ, и тѣ только слегка касались нравовъ и обычаевъ народа…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

«Въ продолженіе первыхъ трехъ династій 2,505–231 годовъ до Р. X. военная служба составляла общую повинность всѣхъ землепашцевъ. Мѣстные начальники были и военными ихъ начальниками. Назначены были извѣстный срокъ службы, извѣстное время для ученія. Такимъ образомъ войско не требовало издержекъ на содержаніе; народъ не былъ изнуряемъ долговременною службою. Это было одно изъ лучшихъ воинскихъ учрежденій…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

«При чтении истории монгольского народа в самом начале представляется вопрос: кто таковы были монголы? Вопрос весьма естественный и простой: но точный ответ на него может несколько затруднить; особенно, если при исследовании принять в руководство словозвучие, вероятность и авторитет, которые в продолжение прошедших двух столетий служили верными путеводителями к запутанности при разрешении подобных вопросов…»

«Вообще я писалъ о Китаѣ побочнымъ образомъ, т. е. въ томъ только отношеніи, по которому сіе Государство было прикосновенно къ событіямъ сосѣдственныхъ ему народовъ. Въ одномъ только сочиненіи моемъ „Китай“, я распространился о просвѣщеніи, нравахъ и обычаяхъ Китайскаго народа. Цѣль изданныхъ мною до сего времени переводовъ и сочиненій состояла въ томъ, чтобы предварительно сообщить нѣкоторыя свѣдѣнія о тѣхъ странахъ, чрезъ которыя лежатъ пути, ведущіе во внутренность Китая. Порядокъ требовалъ прежде осмотрѣть Тибетъ, Туркистанъ и Монголію, т. е. тѣ страны, которыя издавна находятся въ тѣсныхъ связяхъ съ Китаемъ, и чрезъ которыя самый Китай имѣетъ связи съ Индіею, Среднею Азіею и Россіею. Надлежало прежде обозрѣть географическое положеніе и политическое состояніе помянутыхъ странъ, и отсюда вывести политическіе виды Китая на оныя…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

«25-го Мая въ 5 часовъ вечера я разпростился съ Иркутскомъ. По дорогѣ къ Байкалу, называемой Заморскою, минуя городскую заставу, немедленно подымаешься на Крестовскую гору, облегающую Иркутскъ съ южной стороны. Кладбище съ тремя каменными церквами, разположенное по сей горѣ надъ самымъ городомъ, представляетъ очень хорошій видъ. Возвышенности отъ кладбища далѣе на югъ покрыты густымъ мѣлкимъ березникомъ и соснякомъ, отъ чего весною и осенью много бываетъ сырости и мокрединъ. При небольшомъ трудѣ, можно бы сіи мѣста превратить въ поля или луга, и въ обоихъ случаяхъ городъ много выигралъ бы, получивъ здоровое и красивое мѣстоположеніе съ сей стороны. Но только что переступите за межу городской земли, то вправо открываются холмистыя поля и луга, пересѣкаемые перелѣсками и источниками…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

«В 1828 году мною изданы в свет записки о Монголии. Как скоро сие сочинение появилось, то французские ориенталисты сильно восстали против него. Причина тому была открытая. В моих записках между прочим помещено было краткое историческое обозрение монгольского народа, которое во многом противоречило сведениям о сем народе, давно уже распространенным в Западной Европе французскими ориенталистами. Споры по сему предмету, происходившие между мною и Клапротом, ограничивались одними объяснениями, ни мало не объяснявшими сущность дела…»

«Безъ сомнѣнія, пріятно будетъ каждому видѣть картину Китайской столицы, столь извѣстной по слухамъ и описаніямъ путешественниковъ. Сія мысль, во все время моего пребыванія въ Пекинѣ, дѣлала меня внимательнымъ ко всѣмъ, особенно достопримѣчательнымъ предметамъ сей столицы. Таже мысль была для меня побужденіемъ составить планъ, и присовокупить къ нему описаніе онаго. Смѣю увѣрить читателя, что планъ сей не изъ числа тѣхъ, каковыхъ довольно въ Пекинскихъ лавкахъ; но есть снимокъ новый, составленный въ 1817 году, и отдѣланный со всевозможною тщательностію. Занимавшійся снятіемъ мѣстоположенія цѣлый годъ употребилъ на то, чтобы доставитъ сему плану совершенную полноту и точность. Надлежало исходить до единой улицы и переулка, дабы по самоличному обозрѣнію положить все на бумагу въ дробныхъ частяхъ, и составить потомъ цѣлое…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

«Въ Педагогическомъ Институтѣ присутствуютъ: Главнокомандующій, два Ректора и три Инспектора. Они завѣдываютъ образованіемъ учителей.

Воспитанники Института – всѣ изъ Студентовъ и учениковъ Казенныхъ Училищъ въ Пекинѣ.

Студенты раздѣляются: на представляемыхъ ко Двору подъ разными наименованіями и на принимаемыхъ по милости Государевой подъ названіемъ Студентовъ Института…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

Казалось бы – ну что интересного можно найти в довоенной подшивке институтской малотиражки "Сталь"?

Итоги сессии? Репортажи с летней практики студентов на металлургических заводах Мариуполя или Магнитогорска? Обличительные фельетоны в адрес прогульщиков и «хвостистов»? Странички юмора с неумело нарисованными шаржами?

Людей!

Людей там можно найти.

Примечания автора: В книги используются скриншоты из довоенных и военных выпусков газеты "Сталь" – малотиражки Московского института стали имени Сталина, а также фотографии военных лет, находящиеся в "паблик домен".

Валентин не был разведчиком. Он штабной офицер. Но однажды лично командующий фронтом Конев отправил его в тыл неприятеля в составе отряда. Непросто пришлось бойцам добывать языка, мёрзнуть в мокром снегу, скрываясь от патрулей. Здесь рассказывается, какую пользу общему делу принес свежий взгляд нового в разведке человека. Реальные события. Данный материал является частью книги «Штаб фронта. Коварный Днепр».

«Ducati: История Стиля и Скорости» – это увлекательное путешествие в мир одного из самых знаковых брендов в истории мотоциклов. Книга исследует печатные и цифровые страницы истории Ducati, начиная с её основания в 1926 году и заканчивая современными инновациями и экологической ответственностью. Читатели познакомятся с уникальным сочетанием итальянского дизайна, инженерной мысли и страсти к скорости, которое сделало Ducati эталоном качества и стиля. В книге рассматриваются ключевые моменты в развитии компании, её знаковые модели, а также влияние на поп-культуру и мировые рынки. От участия в мотоспорте до интеграции современных технологий – эта книга охватывает все аспекты бренда, погружая читателей в атмосферу адреналина и приключений. «Ducati: История Стиля и Скорости» станет настоящим гидом по жизни, увлечениям и культуре настоящих мотоциклистов.

Харбин

Несколько лет назад, ещё до пандемии, я путешествовала с другом * по Харбину. Этот город удивляет смешением культур и эпох. Центральная улица, похожая на московский Арбат, поражает разнообразием: здесь соседствуют времена года, национальности и стили.

Раньше в Харбине жили русские, и китайцы бережно сохраняют память об этом периоде. Вдоль центральной улицы к набережной реки Сунгари стоят дома с русской историей. Сейчас в них расположены кафе и рестораны, но атмосфера начала XX века остаётся неизменной. Здесь можно выпить кофе в интерьере русского дома.

Кроме того, вдоль улицы можно увидеть очереди. Китайцы ждут хлеб и колбасу, приготовленные по старинным русским рецептам.

Если вам зададут вопрос «Как в обывательском понимании выглядит наркоман?», то что вы ответите? Что это опустившийся человек, который стоит в углу лестничного пролёта, прячет бледное лицо и красные глаза за капюшоном большой кофты? Что это тот, кто не способен связать ни единого слова при попытках выпросить несколько рублей себе на дозу? Личность с нездоровой худобой и жуткими руками, которые гноятся вдоль вен от различных уколов? Наверное, большинство из вас всё же скажут, что зачастую наркозависимый ничем не отличается от других представителей общества, но есть и выделяющиеся персоны.

За плечами каждого наркомана есть своя история, собственная трагедия. Некоторые подсели в сложный период, дабы уйти от суровой реальности, в конечном итоге усугубив ситуацию. Другие, в попытках лёгким способом заработать много денег, стали продавать, а позже и пробовать распространяемый товар. Часть – попали под чужое влияние из-за любопытства.

Древние мыслители и современные авторы, психологи и философы, политики правых и левых взглядов сходятся в том, что человек по своей природе плох. Нам твердят, что мы, люди, эгоистичны и руководствуемся в первую очередь личными интересами.

Но что, если это не так? Рутгер Брегман предлагает взглянуть на человеческую историю по-новому. Он показывает, что мы запрограммированы на доброту, ориентированы на сотрудничество и более склонны доверять окружающим, чем относиться друг к другу с подозрением. И этот инстинкт имеет прочную эволюционную основу, заложенную на ранних этапах эволюции Homo sapiens.

Брегман приводит реальную историю, опровергающую идею «Повелителя мух», рассказывает о фабрикации громких психологических экспериментов, о двух братьях-близнецах, которые, несмотря на разницу во взглядах, помогли предотвратить гражданскую войну… Он утверждает, что вера в человеческую щедрость и стремление к сотрудничеству – это не оптимизм, а адекватное восприятие реальности, и доказывает это, приводя убедительные аргументы и используя свой талант рассказчика.

1922 год. Хинтеркайфек. Бавария. Небольшая ферма становится местом трагедии, которая потрясла Германию и вошла в историю как одно из самых жестоких и загадочных преступлений XX века. Шесть человек зверски убиты. Полиция в замешательстве. Мотивы остаются неясными. Эта книга – художественное исследование событий в Хинтеркайфеке, попытка понять, что произошло на самом деле и почему это преступление до сих пор не раскрыто.

Автор, опираясь на реальные факты и свидетельства, воссоздаёт мрачную атмосферу баварской глубинки и представляет читателю свою версию событий. «Наш дом – наша крепость», – гласит народная мудрость, но в Хинтеркайфеке она обернулась кровавой иронией.

Я живу в городе Владивостоке. Граница с Китаем рядом, поэтому китайские гости приезжают в мой город регулярно. Группы в одинаковых футболках и кепках можно увидеть в любой точке города. Улицы пустеют и китайская речь перестает звучать только в китайский новый год и в период национальных китайских праздников.

Трагедия «Титаника» – это больше, чем просто кораблекрушение. Это история о мечте и гордыне, о надежде и страхе, о богатстве и нищете, о жизни и смерти. Она волнует нас потому, что в ней отражается сама человеческая природа с её величием и уязвимостью.

Медицина – это одна из древнейших сфер человеческого знания, путь которой начался задолго до появления науки в привычном нам виде. Эта книга – увлекательное путешествие по истории медицины: от первых знахарей и шаманов до современных врачей и высоких технологий.