На постоялом дворе
«…В полутора верстах от шоссейного поворота, по старой столбовой дороге, при начале довольно длинного леса расположился маленький поселок, состоящий из нескольких постоялых дворов, из которых иные очень зажиточны. Повидимому, в этой глуши на позабытой уже дороге не было никаких резонов существовать этому поселку – и притом еще существовать довольно весело (о чем свидетельствуют три кабака между шестью домами). Но оказывается, что резоны есть, и именно два: шлагбаум, или застава на шоссе, и непроходимый овраг на старой столбовой дороге. Шлагбаум тем содействовал процветанию поселка, что, пугая обозников разными взысканиями и пошлинами с лошади, с версты и проч., заставлял их объезжать лесом и старой дорогой…»
Скачать книгу На постоялом дворе бесплатно в fb2, epub, pdf, txt
«…И вот эту-то глушь, бывшую бесплодною пустыней для людей легкой наживы старого времени, современные опустошители сумели превратить для себя в золотое дно, единственно благодаря благодетельствующему и увеселительному приему, заменившему собою и действительное сдирание шкуры с простодушного обывателя, и отвод глаз, и обещания царствия небесного и т. д. За заставой например, где валялся в канаве и в грязи кулак, умиравший впоследствии с голоду, теперь охотится на мужика целая толпа джентльменов; этим людям нельзя дать другого названия, потому что они, видимо, хотят быть джентльменами: для этого они нарядились в пиджаки, шляпы, слегка сидящие на затылке, и каждый закусил зубом по толстой сигаре…»
«…Внутри кабака за стойкой стоял маленький горбатый хозяин, навалившись выпяченною уродливою грудью на стойку, и вел беседу с подгулявшим отставным солдатом. Беседа его была весьма оригинальна: он отвечал, по-видимому, на все вопросы солдата, соглашался, возражал, но в сущности не говорил ничего и не совсем даже слышал солдатские речи. Это особого рода язык, в котором с таким искусством употребляют слова: «к примеру», «а то как же», «в аккурате», «ишь» и т.д. Солдат тотчас вытянулся перед чиновником и весело произнес: «здравия желаю, ваше высокоблагородие». Встреча с начальством ему, очевидно, была приятна, и когда чиновник, потребовав себе воды, сел на лавку отдохнуть, солдат тотчас же приступил к нему с рассказами какой-то длинной истории о старом барине…»
«Здешних», местных, причин, дурно влиявших на русского добровольца, было многое множество. Решаясь идти на смерть, русский доброволец хотя и имел полное право утверждать, что для него «все один черт», но сознание, что это дело приносит ему «во всяком случае» «непременно» честь, играло в его решимости едва ли не такую же значительную роль, как и его изломанное прошлое. Так вот одна из первых причин множества неудовольствий, наполнявших сердце русского добровольца, состояла именно в том, что на первых же порах по прибытии сюда доброволец не находил почти ничего, что ласкало бы его самолюбие; дома, в России, он в последние дни перед отъездом привык считать себя выше других, привык получать похвалы и восторги, пил, сколько хотел, и т. д. Этого же самого ожидал он в глубине души и подъезжая к Белграду, к Сербии – и, к удивлению своему, ничего такого не находил; Белград не делал ему никакой «шумной и крикливой чести»…»
«Рассказ «Книжка чеков» принадлежит к числу наиболее выдающихся произведений демократической литературы 70-х годов. Он стоит в одном ряду с теми произведениями Некрасова и Щедрина, в которых реалистически изображено тяжелое положение русской деревни и развитие капитализма в первые десятилетия после реформы. Успенскому удалось дать в рассказе ряд больших социальных обобщений: таковы история «распоясовцев», обобранных помещиком после «освобождения», образ предприимчивого купца Ивана Кузьмича с его магической «книжкой чеков» и формулой «человек-полтина», закабаляющего разоренных помещиком крестьян. …
В основу рассказа Успенский положил реальные факты. …»
«…Предприняв поездку к сибирским переселенцам, Успенский в июле 1888 года прибыл в Томск. Редакция «Сибирской газеты», в которой участвовали представители политической ссылки, деятели народнического лагеря, готовились к большому культурному событию в жизни царской России – открытию первого сибирского университета в Томске. В номере газеты намечался отдел «Замечательные сибиряки», и для него Успенский написал статью о Щапове…»
«…Проходил я как-то на днях мимо одной из мэрий и от нечего делать остановился вместе с толпой других зевак посмотреть на свадьбу. Крыльцо мэрии было наполнено расфранченными мужчинами и дамами, с минуты на минуту ожидавшими приезда жениха и невесты. Угрюмое, казарменное здание и фигуры городовых на углу и на крыльце как-то странно смотрели на эту расфранченную, сияющую предстоящим праздником публику; эти цветы на голове и букеты в руках как-то вовсе не шли к пыльной чиновничьей мурье, с темными коридорами, запыленным, грязным полом и запахом махорки капораля. Я десятки раз видал и прежде эту уличную сцену, но обыкновенно бывало как-то так: посмотришь и пойдешь; на этот же раз контраст между веселым смыслом сцены и жестким впечатлением чиновничьей мурьи как-то очень сильно и неприятно подействовал на меня. …»
«…В больших попыхах наконец-таки выскочил я из номера и по обыкновению не пошел, как ходят люди, а уже побежал по коридору к крыльцу, но вдруг на этом самом крыльце, с которого мне следовало бы сбежать так же проворно и торопливо, как я делал это до сих пор, вдруг я как-то ослаб, размяк, как-то вдруг совершенно потерял потребность быть впопыхах, бежать, как-то вдруг почувствовал, что «не пойду» овладело мною так же сильно и всемогуще, как до сих пор всемогуще владело сознание необычайной важности «полстакана». Я вдруг увидел, что все это до такой степени несказанно уже надоело мне, наскучило и уже сделалось нестерпимым, что я как бы прозрел…»
«…Правда, таких крестьян, как те, о которых идет речь, многие, изучающие народную жизнь, значительно недолюбливают. Крестьяне эти – шоссейные жители, большею частию живут по сторонам старой московской дороги, имеют частые связи с Питером. Мало того: по территории, которой касаются мои заметки, проходят две железные дороги – Николаевская и узкоколейная, с которыми у крестьян постоянные сношения. Таких крестьян многие, как известно, совсем не считают даже крестьянами: «какие это крестьяне, помилуйте! Тут все перепорчено городом, тут кадрили, пиньжаки». В такого рода суждениях есть известная доля правды в том отношении, что здешние мужики не похожи на мужиков, живущих исключительно земледелием…»
Волею случая пятеро честных и отважных людей оказываются заброшенными на необитаемый остров в Тихом океане без надежды на спасение. Но они не сдаются и принимаются налаживать жизнь: обустраивают себе жилище, добывают пищу, обжигают горшки, выковывают инструменты – используют все открытия человечества. Благодаря знаниям и трудолюбию им удается выжить. Однако их поджидают испытания и опасности…
Классика приключенческой литературы, роман-робинзонада Жюля Верна «Таинственный остров» не один раз был экранизирован.
Для старшего школьного возраста.
Фаддей Венедиктович Булгарин (1789–1859) – одна из ключевых фигур русской литературы первой половины XIX века. Ожесточенная полемика с А. С. Пушкиным и действия в качестве агента Третьего отделения способствовали ухудшению его репутации, но не следует забывать, что он был одним из самых читаемых авторов своего времени, крупным издателем и редактором – в частности, первым сумел «провести в печать» фрагменты «Горя от ума» А. С. Грибоедова и ввел в русскую литературу ряд жанров. Занявшись публикацией своих мемуаров, Булгарин совершил беспрецедентный поступок: впервые в России мемуарист при жизни издал автобиографию. «Воспоминания», вошедшие в первый том этого издания, повествуют о начальном этапе бурной жизни автора, достойной плутовского романа: детстве в польской семье в Белоруссии, обучении в кадетском корпусе в Петербурге, участии в войнах с Францией и Швецией, службе в Кронштадте, петербургском быте и развлечениях начала XIX века, встречах с известными людьми и любовных увлечениях. Более поздний этап жизненного пути Булгарина отражен в мемуарных очерках, составляющих второй том книги. Они посвящены Наполеону, Карамзину, Аракчееву, Крылову, Грибоедову и др. В качестве приложения публикуются письма Булгарина цензорам «Воспоминаний», донос М. А. Корфа на мнение писателя о М. М. Сперанском, отклики Н. А. Полевого и Я. К. Грота на «Воспоминания» и ответы им автора.
Юный Александр Адуев – неисправимый романтик. Он покидает родную провинцию ради петербуржского блеска. Юношу берет под свое крыло дядя – дельный, расчетливый, скрупулезный, циничный. Он видит мир без прикрас, в отличие от Александра. В розовых очках юноша ныряет в омут с головой и живет, совершая ошибки. Он верит в вечную любовь с первого взгляда, в крепость дружеских уз, честность. Но жизнь полна разочарований, ранящих и разбивающих юные сердца…
Иван Гончаров – выдающийся русский писатель, автор знаменитого романа «Обломов». Отечественные и зарубежные критики высоко оценивали романы писателя, подчеркивая, что Гончаров своими произведениями совершил художественное открытие. Он смог создать произведение огромной силы. Его «Обыкновенную историю» называют правдой жизни, вечным сюжетом о противостоянии мечтаний, идеалов и юношеских надежд. Роман неоднократно ставился в театре.
Иван Бунин – первый русский нобелевский лауреат, трижды был награжден Пушкинской премией, самый молодой академик Петербургской Российской академии. В ХХ веке продолжил традиции великой русской литературы XIX века, мастерство И. Бунина настолько тонко и отточено, «…что все описанное – совсем не описанное, а просто-напросто существующее», по мнению Ф. Степуна.
Фаддей Венедиктович Булгарин (1789–1859) – одна из ключевых фигур русской литературы первой половины XIX века. Ожесточенная полемика с А. С. Пушкиным и действия в качестве агента Третьего отделения способствовали ухудшению его репутации, но не следует забывать, что он был одним из самых читаемых авторов своего времени, крупным издателем и редактором – в частности, первым сумел «провести в печать» фрагменты «Горя от ума» А. С. Грибоедова и ввел в русскую литературу ряд жанров. Занявшись публикацией своих мемуаров, Булгарин совершил беспрецедентный поступок: впервые в России мемуарист при жизни издал автобиографию. «Воспоминания», вошедшие в первый том этого издания, повествуют о начальном этапе бурной жизни автора, достойной плутовского романа: детстве в польской семье в Белоруссии, обучении в кадетском корпусе в Петербурге, участии в войнах с Францией и Швецией, службе в Кронштадте, петербургском быте и развлечениях начала XIX века, встречах с известными людьми и любовных увлечениях. Более поздний этап жизненного пути Булгарина отражен в мемуарных очерках, составляющих второй том книги. Они посвящены Наполеону, Карамзину, Аракчееву, Крылову, Грибоедову и др. В качестве приложения публикуются письма Булгарина цензорам «Воспоминаний», донос М. А. Корфа на мнение писателя о М. М. Сперанском, отклики Н. А. Полевого и Я. К. Грота на «Воспоминания» и ответы им автора.
«Жизнь» – подлинный шедевр Мопассана, роман, завораживающий читателя глубиной проникновения в женскую душу и яркостью реалистичного, бесстрастного, а порой беспощадного авторского взгляда на извечное «бремя страстей человеческих». «Жизнь» – это история утраченных иллюзий, несбывшихся надежд и преданных чувств. Не трагедия, но – тихая, незаметная драма человеческой жизни…
Три нежнейшие тонкие повести Ивана Сергеевича Тургенева (1818—1883), собранные в этой книге, – о первой любви. Той самой, что остается в памяти на всю жизнь, хотя и не успевает раскрыться в полную силу. Главным героям этих повестей писатель подарил частичку самого себя, возможно поэтому так трогают их живые образы. Это истории о мимолетном и бесценном человеческом счастье, о восхищении и разочаровании, о невинности и коварстве, написанные непревзойденным художником русского слова.
Для старшего школьного возраста.
В тот день мадам де Валанжи не могла и представить, чем обернется обычная поездка в карете. Она помнит, как малышка Люсьена, ее любимая внучка, дремала на руках у кормилицы. Помнит, как лошади вдруг ускорились, разбудив путников. И помнит ужас в глазах кормилицы, когда та почувствовала, что под детским покрывальцем никого нет… Малышка пропала. Но спустя четыре года при загадочных обстоятельствах Люсьена возвращается в семью. Вот только люди судачат о том, что на самом деле это не Люсьена. Лишь когда она превратится в прекрасную юную девушку, тайна ее исчезновения раскроется…
Роман «Гордость и предубеждение» – признанный шедевр английской писательницы Джейн Остин, сочетает простоту сюжета, глубокие психологические портреты персонажей и классический английский юмор. Ее произведения входят в обязательную программу по литературе во всех колледжах и университетах Великобритании.
В семье мистера Беннета – пять молоденьких дочерей. У них небольшие шансы удачно выйти замуж, поскольку семья небогата. Правда, две старшие дочери при отсутствии приданого обладают редкими достоинствами – они прекрасно воспитаны, умны и обворожительны. Когда в соседнее поместье приезжает новый арендатор, молодой богатый холостяк, в маленьком провинциальном Хертфорде начинают кипеть нешуточные страсти. Деятельная мать семейства Беннет разворачивает настоящий театр военных действий, чтобы добиться счастья для своих дочерей…
Для старшего школьного возраста.
«Москвичи и черкесы» – под таким названием в 1846 году в Лейпциге на немецком языке вышел роман «Проделки на Кавказе» (автор Е. Хамар-Дабанов), повествующий о закулисных сторонах Кавказской войны. В России роман был опубликован в 1844 году; в том же году практически весь его тираж уничтожили. Ведь именно об этом произведении император Николай Первый сказал: «Мы ничего не знаем о Кавказе, а эта дама открывает нам глаза». А военный министр А. И. Чернышев был еще более категоричен: «Книга эта тем вреднее, что в ней – что строчка, то – правда!»
Что же вызвало такое негодование власть предержащих? Обличение некомпетентности, своеволия и продажности царской администрации, бездарности генералов, апломба офицеров. Автор поведал правду о Кавказской войне, ту самую правду, которая тщательно скрывалась. Тут и изуверство (другое слово трудно даже подобрать) начальника правого фланга Кавказской линии генерала Г. Х. Засса, приказавшего отрезать головы убитых черкесов. И многочисленные реляции о покорении десятков племен, главной целью которых были награды участникам экспедиций. И распространение лживых слухов о горцах.
Понятное дело, такая правда была нежелательна для военного руководства, многие лица которого узнали себя в персонажах произведения.
Роман «Проделки на Кавказе» в дореволюционной России больше не выходил. Он был переиздан только в 1986 году и за 35 лет стал библиографической редкостью.
О том, кто скрывался за псевдонимом Е. Хамар-Дабанов (Е. П. Лачинова, жена генерала Е. Е. Лачинова, служившего в Кавказском отдельном корпусе), читатель узнает из приложения к нашему изданию – статьи известного кавказоведа Е. Г. Вейденбаума, опубликованной в газете «Кавказ» (1901. № 13–14).