Молодость И. С. Тургенева. 1840–1856

«…Настоящие воспоминания задуманы и создавались вскоре после смерти И. С. Тургенева, последовавшей 3 сентября 1883 г. Этим объясняется форма воспоминаний… В последний раз Анненков виделся с Тургеневым в Париже в начале мая 1883 г. Смерть писателя застала его в Киеве. По-видимому, в это время и возникла у Анненкова мысль написать воспоминание-очерк о Тургеневе за сорок лет, в течение которых он так близко знал писателя. Анненков разобрал имевшуюся в его распоряжении переписку Тургенева, которая должна была составить фактическую основу воспоминаний…»
Скачать книгу Молодость И. С. Тургенева. 1840–1856 бесплатно в fb2, epub, pdf, txt
«…Вероятно, редкий из наших читателей пропустил без внимания статью, в которой так очевидно показана связь литературных типов с живыми людьми и характерами эпохи и в которой слабость, бесхарактерность любовника, представленного нам автором «Аси», так искусно и ярко объяснены сомнительным нравственным состоянием этого лица и того класса, к которому оно принадлежит…»
«…Создания, в основании которых лежат жизнь и обычаи простого народа, заметно расплодились у нас во всех формах, и уже начали составлять яркую и, скажем, утешительную черту современной литературы. Много новых элементов для романа, повести и комедии открыли даровитые писатели на этом поприще; много оригинальных лиц и физиономий, принадлежащих исключительно русскому миру, ввели они в дело, и на многие, доселе еще неведомые источники патетического, страстного и комического успели они указать нам…»
«Две зимы в провинции и деревне» были задуманы мемуаристом как продолжение «Замечательного десятилетия». Однако продолжение мемуаров так и не было написано. Остались лишь наброски, которые Л.Н. Майков в предисловии к сборнику «П. В. Анненков и его друзья» назвал, довольно точно охарактеризовав их специфическое назначение, «памятными заметками». Мемуарист делал эти заметки для себя, рассматривая их, очевидно, в качестве заготовок для будущей большой работы.
В этих заметках для себя, заготовках для будущего мемуарного полотна Анненков гораздо откровеннее, чем остался бы, вероятно, в окончательно готовом для печати тексте. Конспект сохранил субъективные оценки Анненкова, которые скорее всего он убрал бы в процессе работы. Анненков здесь гораздо более «темпераментен», чем в «Замечательном десятилетии», например. Резка характеристика И. Панаева, который назван «большим вралем» и по отношению к которому употребляется даже слово «низость». Сурова и исторически несправедлива оценка деятельности Герцена и его хотя и «блестящего», но, считает нужным добавить Анненков, вместе с тем и «фальшивого ума».
«…Итак, что такое балаган и что такое образованность?
Мы имеем смелость думать, что всякий серьезный писатель обязан говорить чрезвычайно осторожно о «балагане», принимая слово это в общем смысле. Балаган имеет такую длинную, почетную и благородную историю, какой может позавидовать любое театральное ведомство, как бы не поражало оно роскошнейшими зданиями и невообразимо дорогой администрацией. Нет надобности напоминать при этом, что Мольер почерпнул в балагане не только свою язвительную веселость, но и множество лиц, увековеченных им на сцене, так же как нет надобности говорить и о близком родстве, существующем между балаганом и Шекспиром. Горе вообще тому театру, который вышел не из балагана: он лишен лучшего диплома на почетное существование…»
«Из многочисленных способов относиться к русской истории и к русскому народу, граф А.К. Толстой выбрал один из самых оригинальных, который уже доставил почетный успех первой его трагедии – «Смерть Иоанна Грозного» – и который также точно и теперь возбуждает общее сочувствие к новой исторической драме его: «Царь Федор Иванович». О ней-то именно и будем говорить здесь, считая посильный разбор ее делом не совсем бесполезным, ввиду того обстоятельства, что одобрение многочисленной образованной публики обеих наших столиц может, пожалуй, узаконить в литературе и некоторые недостатки того оригинального способа обращения с историческими эпохами и их представителями, который усвоен автором и поддерживается им с большим драматическим и поэтическим талантом…»
«…При составлении этих очерков первых впечатлений и молодых годов Пушкина мы имели в виду дополнить наши «Материалы для биографии А.С. Пушкина», опубликованные в 1855 г., теми фактами и соображениями, которые тогда не могли войти в состав их, а затем сообщить, по мере наших сил, ключ к пониманию характера поэта и нравственных основ его жизни. Несмотря на все, что появилось с 1855 г. в повременных изданиях наших для пополнения биографии поэта, на множество анекдотов о нем, рассказанных очевидцами и собирателями литературных преданий, на значительное количество писем и других документов, от него исходивших или до него касающихся; несмотря даже на попытки монографий, посвященных изображению некоторых отдельных эпох его развития, – личность поэта все-таки остается смутной и неопределенной, как была и до появления этих работ и коллекций…» (П.В. Анненков)
«…У гр. Л.Н. Толстого есть своя постоянная, предвзятая идея, как увидим ниже, но способы проводить эту идею в литературу, относиться к ней и выражать ее до того разнятся с обыкновенными приемами деловой беллетристики, что искать какой-либо солидарности или родственности между двумя романами литературного производства было бы совершенно напрасным делом.
С именем Толстого (Л.Н.) связывается представление о писателе, который обладает даром чрезвычайно тонкого анализа помыслов и душевных движений человека и который употребляет этот дар на преследование всего того, что ему кажется искусственным, ложным и условным в цивилизованном обществе…»
В «Парижских письмах» П.В. Анненков продолжил традиции карамзинской зарубежной публицистики. Однако письма Анненкова – качественно новый этап в развитии карамзинского направления. И по своей идейной направленности, и по своим художественным особенностям они соответствовали запросам передового русского общества 1840-х годов. Даже теперь, спустя более столетия, «Парижские письма» Анненкова не выглядят архаическими. Они воскрешают перед нами во всех неповторимых особенностях Париж времен Дюма и Бальзака, Париж, когда Ламартин и Луи Блан были в зените своей славы, когда в Парижском Салоне выставлялись картины Делакруа и Коро, а Францию сотрясали голодные бунты.
Эта книга не о Москве. Если вы в поисках путеводителя или исторического пособия – поставьте её обратно на полку магазина, в котором стоите. Пусть её заберёт кто-то другой.Эта книга о том, какой Москву помню я. О юности и взрослении. Об ошибках.Это история любви, ведь Москва – моя первая любовь. Я рассказываю о ней, как рассказывают на домашних посиделках на кухне в 5 утра. Несвязно, сбивчиво, но без приукрашивания и утаивания. Так, как на самом деле было. Книга содержит нецензурную брань.
Что у нас есть кроме памяти? Один миг, который через миллисекунды превратится в прошлое? Прошлое – это память. Память – это часть личности. Эта книга для тех, кто интересуется историей своей семьи, хочет рассказать о ней, но не знает с чего начать, в ней много документов, фото. Хотелось, чтобы читатель увидел эпоху своими глазами, услышал голоса и характерные слова тех людей, которые проживали эти моменты, почувствовал эмоции, интонацию, речь, характер. Книга о людях, об истории страны, о любви.
Публикуемая переписка писателя Ивана Сергеевича Шмелева и видного богослова, историка церкви Антона Владимировича Карташева разбросана по двум архивам. Письма Шмелева хранятся в Нью-Йорке, а Карташева – в Москве. Переписка двух русских изгнанников, познакомившихся в Париже, охватывает период с 1923 г. по 1950 г. В ней представлена жизнь русской эмиграции, наполненная любовью к оставленной Родине, неприятием советской власти, страхами, сомнениями, слухами, беженским бытом. Переписка передает атмосферу, царившую в Русском Зарубежье между двумя мировыми войнами.
Издание дополнено также письмами к И.С. Шмелеву главы Русской Православной Церкви за границей митрополита Анастасия (Грибановского).
Публикуется впервые.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет книги.
Книга о том, как я работала в Италии и жила там один год и месяц в 2000-2001 годы. Впечатления об Италии, итальянцах и о работе, где работали наши женщины и где жили, и отношение итальянцев к нам, как к рабам. Все что написано – правда. Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.
Я думаю, что за ощущениями счастья стоят следующие энергетические процессы:– эмоциональные (уважение, забота)– физические (удобство, комфорт)– наслаждения (получение желанного)– материальные (финансовая выгода)В своём рассказе я написал о том, что я человек, который научился никого не винить. А возможные проекции других – это проекции людей, которые, возможно, еще не научились это делать.Никого не винить – это, например, искать лучшие выходы для всех. Винить – это само по себе уже может быть проблемой в голове, с которой важно работать.Придти к тому, чтобы предложить классного психолога ближайшим родственникам, с которыми нет взаимопонимания – на мой взгляд это из разряда высших точек понимания жизни.И чтобы этот психолог вызывал именно взаимную симпатию обязательно.+ еще найти конкретные варианты классных психологов.И если окружение это не поддерживает – окружение может и так себе, бывает и получше.По мне любой накал страстей – штука иллюзорная и величайшая глупость.
Вы поймете, насколько реальность граничит с духовным миром. Какое влияние оказывает на нашу жизнь волшебство, фантазии, несбывшиеся надежды? Столкнитесь со страхами, воплощенными в наших мечтах, и сразитесь с ними не только духовно, но и физически. И самое главное, пророчества, от которых невозможно уйти. К чему привело отчаяние Никары? И какие выводы она для себя сделала? Переживите эти страшные моменты вместе с главным героем.
В книге освещается государственная и общественно-политическая деятельность члена Президиума ЦИК ЯАССР, заместителя Председателя ЦИК ЯАССР с 1923-го по 1926 год, наркома юстиции и земледелия ЯАССР, члена Совета Национальностей ЦИК СССР Алексея Дмитриевича Широких, внесшего фундаментальный вклад в историю Якутии.
Книга приурочена к 100-летию образования Якутской АССР.
Предназначена для широкого круга читателей.