Лошадиная фамилия

История Ромео и Джульетты, снова вернувшихся в этот мир, история, принесшая известность автору и ставшая бестселлером. Между девятиклассниками Романом и Катей возникает нежное и светлое чувство. Мать юноши, не желающая понять влюбленных, обманом разлучает их. Несмотря на все препятствия, Рома и Катя стремятся быть вместе. Нежелание взрослых понять их чувства в результате приводит к трагедии…

Это истории женщин одной семьи и тех, кого они выбрали в игре без правил под названием жизнь. Самая старшая обрела счастье, уже не надеясь на него. Ее дочь «придумала» себе любовь и погибла из-за нее. А третья, юная и дерзкая, не хочет ждать чуда, ибо «слабых несет ветер», а она должна все в своей жизни сделать сама. Кто знает, что ее ждет впереди?..

Произведение входит в авторский сборник «Женщины в игре без правил».

Всю свою писательскую жизнь Галина Щербакова собирает коллекцию человеческих судеб, поступков, заблуждений. Она обращается к историям жизни людей разного возраста и достатка. Главная тема, которой посвящены все ее книги, – всеобъемлющее понятие любовь. Как бы люди ни уговаривали себя, что ищут славы и известности, денег и признания, – все ищут ее, любви.

Те, кто находит, стремятся удержать, кто теряет, ищут снова. Проводя героев через огонь, воду и медные трубы, Щербакова в каждого вселяет надежду – и каждый дождется своего счастья.

Бочок… При чем тут он? Оказывается, это она, моя гостья, стоит уже здесь – бочком, как раз на фоне светящегося закатным солнцем окна кухни, в которой дети уже доели мякиш, а Верещагин…

Развожу все по местам: дети, мякиш, женщина в прихожей – это все правда жизни. Это Илья Глазунов. Верещагин, уютненько повернутый со спинки на бочок, муж, который придет и загунявит про пайку, – это воображение. Это Пикассо со своей треснутой об колено скрипкой. Но для меня-то все это сразу и одновременно! Вот в чем тайна тайн.

– Пусть растет! – сказала я.

И поступили мудро. За ночь крапива выросла сантиметров на десять и стала шелестеть мне в окно. С тех пор у меня с ней отношения. Когда с бельевой веревки слетает непришпиленное посудное полотенце и обморочно падает на крапиву, я уже не беру в руки длинную палку для снятия паутины, чтоб спасти полотенце. Я иду по крапиве сама. Она обжигает меня сразу, ей это надо сделать, чтоб доподлинно знать, я ли это. Убедившись во мне, крапива замирает. И я действительно прохожу по пояс в крапиве, как Иисус по морю аки посуху, и мне в ней хорошо и покойно.

Было что-то во Фролове партизанское, видимо, от отца, который воевал в Белоруссии, только никто и не заподозрил, что ведет он тихое свое дознание. А он как-то зашел к «жучкам» вроде за спичками и узнал, что у Валентины – ребенок, дочь шести лет. Зовут Оля. Мужа как такового нет. Ну, что ж… К своему брату мужчине у Фролова тоже были претензии. Он знал, что его брат очень разбаловался последнее время. И по части выпивки, и по части фотогеничных… Много стал мужчина позволять себе не мужского, и предать может, и соврать, и в склоку ввязаться. Калибром современный мужик стал помельче. Так что, даже не зная ситуации в случае с Валентиной, Фролов благородно взял ее сторону. Допускал, что мог ей попасться пустой человек. Однажды они вышли из здания вместе. Не совсем случайно, конечно. Фролов выход Валентины прохронометрировал. А вот ручка у сумки Валентины оборвалась в тот день случайно. Фролов ее не подрезал. Заохала женщина, что ей делать, хоть оставляй все, ей печенка попалась говяжья по госцене, она же вся закровится, если ночь полежит без холодильника. И сказал Фролов Валентине:

Новая, никогда раньше не издававшаяся повесть Галины Щербаковой «Нескверные цветы» открывает этот сборник. Это история Ромки и Юли из «Вам и не снилось» – спустя полвека. Какими могли бы быть отношения этих поистине шекспировских героев, встреться они не в пору молодости, а на закате своих дней? Поздняя, последняя любовь – как цветение астры в саду – длится до самых морозов. Но потом приходит лютый холод, и даже эти нескверные цветы умирают.

Грустная и светлая повесть Щербаковой «Нескверные цветы» – предостережение поколениям, живущим «коммунальной» судьбой в нашей стране. Под одной крышей и в одних стенах. Это молитва за оставленных детьми и близкими, но не потерявших страсти сердец стариков.

Я сажусь в бессилии. Знаю, это только начало.

– Дом внуку. – Андрей смеется. – Ничего смешного. Приедешь сюда врачом. У нас хирурги на золоте едят. Терапевтам хуже. У них не такая результативная работа. Вот гинекологи тоже на золоте едят.

– Тогда я сюда, – соглашается Андрей. – В жизни на золоте не ел.

– Деда, старика беспомощного, не гони, – продолжает мама свой блистательный монолог. – Он заслуженный горняк и заслужил счастливую старость. Поселишь его в светлой комнате. – Отец начинает плакать. Столько лет прожил с мамой, но мамины метафоры воспринимает буквально.

Продолжение истории капитана полиции в будущем, борящегося за своего сына. Джей шантажом заставил совершить преступление.

Семья Пергуновых в метрических и исповедных книгах духовных консисторий Российской Империи. Например,Москва, Пречистенский сорок, церковь Благовещенская на Бережках (Ч. I – III. 1898 Г. БЕЗ ТИТУЛА) и др.

Этот солнечный день вместил в себя все. Легкий морозец, несущуюся по лыжне Марину и лес, в котором радостно перекликались птицы. Их было трое: он, она и счастье. И никак не кончался этот день, и до вечера еще было далеко, и до их ночи, в которой вокруг не будет уже никого, только он, она и любовь, было еще долго-предолго.А до конца их жизни, который обязательно наступит, непременно наступит, казалось, еще далеко…

Отправляясь в путешествие с родителями и младшей сестренкой, восьмилетняя Оксанка даже не представляет, какие удивительные встречи и необыкновенные приключения ожидают ее впереди.

После клинической смерти Андрей вдруг стал видеть все, что было до него. В тех местах, где стоял его дом, в тех местах, где он появлялся в гостях или у друзей, во всех местах, которые до этого, да и сейчас его совершенно не интересовали.Голова и сознание наполнились чужими знаниями, чужими жизнями, трагической, но не нужной ему информацией.

Чем живет редакция газеты вдали от столицы? Тигры, пиво и реклама в последний рабочий день недели.

Чего только не рассказывают люди о пребывании в коме! Иногда возвращаются с новыми знаниями, а бывает и наоборот – ничего не помнят.Но иногда происходит такое, о чëм и рассказать нельзя…

«От зачатия до рождения, солнце вечностью рассветит миг, и из гумуса поколения сложится и рифма, и танце-стих.» Книга «Влетая в Черную дыру» Владимира Симонова включает сборники «Песня моего сердца», «Мне не хватает Любви», «Влетая в Черную дыру».Автор с необыкновенной искренностью Мастера приглашает читателя к разговору о мире, перспективе, о Женщине… «На выходе мечта верстается, на новом, новому, на новом, и только музыкой и Словом мир пахтается, рождается…»

Полинезицы считаются европеоидами среди островных народов Тихого океана, начавших путешествовать с Тайваня 5000 лет назад. Об особенностях древней навигации полинезийцев идет речь в данной статье

В этой книге затронут очень большой пласт прошедшего времени, свидетелем которого я был. Иногда печальных, кое-где радостных, но обязательно с внесением в текст и в описываемые события дозированной порции юмора и сатиры. Прочитайте и вам понравится.