Красное колесо. Узел 4. Апрель Семнадцатого. Книга 1

В первой книге «Марта Семнадцатого» описаны начальные дни Февральской революции в Петрограде: последние прения в Государственной Думе; разгон уличных демонстраций, стрельба; бунт запасных батальонов; растерянность Совета министров; Ленин в Цюрихе; Государь в Могилёве. Первые аресты чиновных лиц в Петрограде.

В 4-5-6-м томах Собрания сочинений печатается «Архипелаг ГУЛАГ» – всемирно известная эпопея, вскрывающая смысл и содержание репрессивной политики в СССР от ранне-советских ленинских лет до хрущёвских (1918–1956). Это художественное исследование, переведенное на десятки языков, показало с разительной ясностью весь дьявольский механизм уничтожения собственного народа. Книга основана на огромном фактическом материале, в том числе – на сотнях личных свидетельств. Прослеживается судьба жертвы: арест, мясорубка следствия, комедия «суда», приговор, смертная казнь, а для тех, кто избежал её, – годы непосильного, изнурительного труда; внутренняя жизнь заключённого – «душа и колючая проволока», быт в лагерях (исправительно-трудовых и каторжных), этапы с острова на остров Архипелага, лагерные восстания, ссылка, послелагерная воля. В том 6-й вошли части Пятая: «Каторга», Шестая: «Ссылка» и Седьмая: «Сталина нет»; приводится аннотированный указатель имён (более двух тысяч).

В 26 томе Собрания сочинений публикуется первая часть исследования «Двести лет вместе (1795–1995)» (впервые: М.: Русский мир, 2001), посвященная русско-еврейским отношениям «в дореволюционной России». Автор характеризует и анализирует менявшееся положение евреев в Российской империи, выделяя особо важные исторические моменты (эпоха Великих реформ, первая русская революция, Первая мировая война). В поле зрения Солженицына входят политика верховной власти, отношение к евреям русской общественности, роль евреев в развитии капитализма, их участие в революционном движении, начало и распространение сионизма в России, трагедия погромов, борьба за отмену черты оседлости и других ограничительных норм. Цель исследования сформулирована в предисловии: «Поиск всех точек единого понимания и всех возможных путей в будущее, очищенных от горечи прошлого… Искренно стараюсь понять обе стороны. Для этого – погружаюсь в события, а не в полемику. Стремлюсь показать».

В 4-5-6-м томах Собрания сочинений печатается «Архипелаг ГУЛАГ» – всемирно известная эпопея, вскрывающая смысл и содержание репрессивной политики в СССР от ранне-советских ленинских лет до хрущёвских (1918–1956). Это художественное исследование, переведенное на десятки языков, показало с разительной ясностью весь дьявольский механизм уничтожения собственного народа. Книга основана на огромном фактическом материале, в том числе – на сотнях личных свидетельств. Прослеживается судьба жертвы: арест, мясорубка следствия, комедия «суда», приговор, смертная казнь, а для тех, кто избежал её, – годы непосильного, изнурительного труда; внутренняя жизнь заключённого – «душа и колючая проволока», быт в лагерях (исправительно-трудовых и каторжных), этапы с острова на остров Архипелага, лагерные восстания, ссылка, послелагерная воля. В том 4-й вошли части Первая: «Тюремная промышленность» и Вторая: «Вечное движение».

Конец династии? Великий князь Михаил не принял престола от своего отрекшегося брата. Читатель следит, как революция утверждается в Петрограде, Москве; как она приходит в Ростов, на Дон, на Тамбовщину. Повсюду распад властей. Действующую Армию сотряс разосланный Исполкомом «Приказ № 1». Во множестве воинских частей, фронтовых и тыловых, – развал и произвол. Офицерство подорвано необратимо. Бунт на кораблях Балтийского флота; убийство адмирала Непенина. Арест Государя в Ставке, в Могилёве. Заточение его с семьёй в Царском Селе.

Восьмой том содержит окончание «Августа Четырнадцатого» – первого Узла исторической эпопеи «Красное Колесо». В нём не только завершён показ и анализ Самсоновской катастрофы, но дан художественный обзор царствования последнего императора Николая Второго вплоть до Первой мировой войны и ярко представлена фигура премьер-министра П. А. Столыпина, его труды, реформы и трагическая смерть.

Отголоски петроградского апрельского кризиса в Москве. Казачий съезд в Новочеркасске. Голод – судья революции. Фронтовые делегаты в Таврическом. – Ген. Корнилов подал в отставку с командования Петроградским округом. Съезд Главнокомандующих – в Ставке и в Петрограде. – Конфликтное составление коалиции Временного правительства с социалистами. Уход Гучкова. Отставка Милюкова. Керенский – военно-морской министр. – Революционная карьера Льва Троцкого. По завершении «Апреля Семнадцатого» читателю предлагается конспект ненаписанных Узлов (V–XX) – «На обрыве повествования», дающий объемлющее представление о первоначальном замысле всего «Красного Колеса». Детально прослеживаются события Семнадцатого года, сжато – с февраля Восемнадцатого по весну Двадцать Второго.

Во второй книге «Октября Шестнадцатого» читатель погружается в тоску окопного сидения и кровавую молотилку боя, наблюдает тамбовских мужиков и штабных офицеров, Ленина в Цюрихе и думских депутатов в Таврическом, наконец, слышит знаменитую речь Милюкова, «штормовой сигнал революции».

Во второй книге «Марта Семнадцатого» читатель погружается в бурные события второй недели Февральской революции, весть о которой облетела всю Россию через телеграф министерства путей сообщения. Ставка шлёт полки против Петрограда. А у Таврического дворца победные речи. Одновременное формирование двух новых властей: Временного Правительства и Исполнительного Комитета Совета Рабочих Депутатов. Государь спешит из Ставки в Царское Село, к семье. Исполком рассылает разрушительный для Армии «Приказ № 1». Ставка отзывает полки, посланные на подавление. Отречение Николая II. Царских министров – в Петропавловскую крепость.

От имени Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов в Европу послан интернационалистский Манифест «К народам мира». Революция разливается по стране, автор показывает нам фронт, деревню, железные дороги, Церковь, донских казаков, волжское купечество и возвращается каждый раз в Петроград, где читатель наблюдает, как самозваный Исполком фактически контролирует и направляет Временное правительство. В редакции «Правды» – разногласия верного ленинского последователя Шляпникова и прибывшего из сибирской ссылки Каменева (свергать Временное правительство или поддерживать?). Ленин из Цюриха сговаривается через германского посла о своём безпрепятственном проезде с группой единомышленников через воюющую Германию – в Россию.

В книге первой «Октября Шестнадцатого» развернута широкая картина социальной обстановки и общественных настроений в России на третьем году Первой мировой войны. На этом фоне прослеживаются личные судьбы персонажей, от простого солдата и рабочего-подпольщика до Государя Императора.

«Архипела́г ГУЛА́Г» – художественно-документальная эпопея Александра Солженицына о репрессиях в СССР в период с 1918 по 1956 год, основанная на письмах, воспоминаниях и устных рассказах 257 заключённых и личном опыте автора. Художественное исследование писателя позволяет каждому читателю почувствовать ужасы пережитого узниками ГУЛАГа, чтобы не допустить повторения событий.

В этой книге – полная выемка из «Красного Колеса» глав о Богрове, Столыпине и императоре Николае II; выемка глав о Ленине, а также косвенно относящихся к Ленину, и глав о Троцком.

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990. В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.

А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Седьмой том открывает историческую эпопею в четырех Узлах «Красное Колесо». Узел I, «Август Четырнадцатого», состоит из двух книг. Книга первая посвящена самсоновской катастрофе – окружению и разгрому Второй русской армии в начале Первой мировой войны.

100-летию со дня начала Первой мировой войны посвящается это издание книги, не потерявшей и сегодня своей грозной актуальности. «Август Четырнадцатого» – грандиозный зачин, первый из четырех Узлов одной из самых важных книг ХХ века, романа-эпопеи великого русского писателя Александра Солженицына «Красное Колесо». Россия вступает в Мировую войну с тяжким грузом. Позади полувековое противостояние власти и общества, кровавые пароксизмы революции 1905—1906 года, метания и ошибки последнего русского императора Николая Второго, мужественная попытка премьер-министра Столыпина остановить революцию и провести насущно необходимые реформы, его трагическая гибель… С началом ненужной войны меркнет надежда на необходимый, единственно спасительный для страны покой. Страшным предвестьем будущих бед оказывается катастрофа, настигнувшая армию генерала Самсонова в Восточной Пруссии. Иногда читателю, восхищенному смелостью, умом, целеустремленностью, человеческим достоинством лучших русских людей – любимых героев Солженицына, кажется, что еще не все потеряно. Но нет – Красное Колесо уже покатилось по России. Его неостановимое движение уже открылось антагонистам – «столыпинцу» полковнику Воротынцеву и будущему диктатору Ленину.

В 27 томе Собрания сочинений публикуется вторая часть исследования «Двести лет вместе» (впервые: М.: Русский мир, 2002), посвященная русско-еврейским отношениям «в советское время». Решительно отвергая миф о совершенной евреями революции, автор анализирует участие евреев в событиях 1917 года и Гражданской войне (в том числе в рядах Белого движения). «Еврейский вопрос» в СССР рассматривается в тесной связи как с общей судьбой европейского еврейства в XX веке и Катастрофой, так и с трагедией России, оказавшейся под властью коммунистов: извилистый процесс ассимиляции евреев в 1920–1930‑х гг. и его следствия (в том числе рост низового антисемитизма); судьба российского еврейства в первой эмиграции; евреи как жертвы и участники коммунистического террора («В лагерях Гулага»); евреи «в войну с Германией». Подробно рассмотрен послевоенный поворот Сталина к политике государственного антисемитизма. В главах 22–26 прослеживаются перипетии русско-еврейских отношений второй половины 1950‑х – начала 1980‑х годов, исход евреев из России, начавшийся после Семидневной войны (1967). В заключение автор размышляет о сложностях и парадоксах еврейской ассимиляции, символично завершая книгу цитатой из опубликованного в Израиле (1981) «Письма из России»: «Я верю, что неспроста это получилось на путях России – этот контакт души иудейской и души славянской, что было тут какое-то предназначение».

В 4-5-6-м томах Собрания сочинений печатается «Архипелаг ГУЛАГ» – всемирно известная эпопея, вскрывающая смысл и содержание репрессивной политики в СССР от ранне-советских ленинских лет до хрущёвских (1918–1956). Это художественное исследование, переведенное на десятки языков, показало с разительной ясностью весь дьявольский механизм уничтожения собственного народа. Книга основана на огромном фактическом материале, в том числе – на сотнях личных свидетельств. Прослеживается судьба жертвы: арест, мясорубка следствия, комедия «суда», приговор, смертная казнь, а для тех, кто избежал её, – годы непосильного, изнурительного труда; внутренняя жизнь заключённого – «душа и колючая проволока», быт в лагерях (исправительно-трудовых и каторжных), этапы с острова на остров Архипелага, лагерные восстания, ссылка, послелагерная воля. В том 5-й вошли части Третья: «Истребительно-трудовые» и Четвертая: «Душа и колючая проволока».

«Богатый мужицкий хутор.

Загорелось, когда кончали ужинать, темным и сухим осенним вечером…»

«Устин, отец Парашкин, жил при большой Новосильской дороге.

Место, что он выбрал себе, отойдя от господ, было безлюдное. Ржи морями разливались по волнистым полям вокруг его степного двора. Во ржах за двором стояли два бесприютных дубка, шли неглубокие овраги, густо зараставшие к лету белыми цветами…»

Читатель! Перед тобой 4-й сборник стихотворений автора известного под псевдонимом Влад Тень, ставшего уже популярным современным поэтом. Что можно ещё добавить? Твои эмоции сами ответят тебе на этот вопрос. Содержит нецензурную брань.

«Нет, господин, не всяк бога славит, а бог себя явит. А когда и за что – одному ему известно. Сколько именитых икон и соборов, сколько мощей по нашей местности! А вот было же так: заболела смертной болезнью дочка одного нашего купца, девочка, и, господи, царица небесная, чего только этот купец для своего чада не делал!..»

«Рассказывал и пел этот „Стих о сироте“ молодой лирник Родион, рябой слепец, без поводыря странствовавший куда бог на душу положит: от Гадяча на Сулу, от Лубен на Умань, от Хортицы к гирлам, к лиманам. Сказывал и пел на пароходике „Олег“ в Херсонских плавнях, в низовьях Днепра, в теплый и темный весенний вечер…»

Первоначальное название рассказа «Лирник Родион».

«Литературные страницы» – серия нетематических сборников. Акулы пера и первые пробы пера. Поэты и прозаики. Знаете, на что это похоже? Квартирник, где собрались авторы и ведут неспешный разговор обо всём на свете: погода, политика, мечты, любовь. Спокойная уютная обстановка располагает к тому, чтобы завернувшись в плед, обхватив ладонями кружку с душистым чаем, сесть вечером и читать, читать, читать, открывая для себя новые имена и произведения. А также анонсы новых проектов ИСП.

«Все было кончено: свели проданную скотину, увезли проданные экипажи, сбрую, мебель, настежь распахнули ворота варков и сараев, двери амбаров и конюшен: везде было пусто, просторно, на дворе – хоть шаром покати…»

«Свежее майское утро, двор старой уездной церкви.

Уже ревет и гудит вверху, медью верещит в ушах большой колокол.

Сходятся во двор старухи, нищие, длинноволосые, увешанные мешками и жестяными чайниками странники с посошками в руках, на ходу с привычным притворством гнущиеся.

Во дворе еще тень…»

Уникальный эксперимент по сокращению одного из ключевых русских романов, способный облегчить знакомство с произведением отечественного классика, не опускаясь при этом до косноязычного пересказа и сохраняя дух, стиль и нравственный посыл, заложенный Достоевским в свой последний труд.

«В наших местах есть довольно большой лес, который зовут Островами. Вот что случилось в нем несколько лет тому назад, на Святках, когда караулил его некто Ермил, малорослый, коротконогий, морщинистый мужичишка…»

Первоначальное название рассказа «Ермил».