Инопланетный сюрприз

«Когда Иван во втором часу ночи подошел к своему дому, у калитки его ожидали двое.

– Сургучев И. Б.? – спросил один из них.

– Ага, – ответил Иван.

– Тысяча девятьсот шестидесятого года рождения?..»

«На службу Клещов привык являться загодя, хотя мотивы, побуждавшие его к этому, ничего общего с трудовым энтузиазмом не имели. За эти каждодневно отрываемые от личного времени час-полтора он успевал собрать уйму информации по многим, горячо интересующим его вопросам. Причем пользовался исключительно ушами да изредка – вполне безобидными наводящими вопросами. Более того – мнительный, как и все фартовые люди, Клещов вбил себе однажды в голову, что именно таким способом сможет когда-нибудь обмануть судьбу…»

«О том, что живем все мы в искривленном пространстве, узнал я еще в восьмом классе из одной книжки. Помню, на ее обложке дяденька седой был нарисован, с трубкой во рту. Я его за комиссара Мегрэ принял. Книжка оказалась занятная, хотя и совсем не про сыщиков. Многого я в ней, честно говоря, сразу не понял, но про то, что каждое тело, даже мое, к примеру, искривляет пространство – твердо усвоил. Для меня эта новость на многое глаза открыла. Выходит, что же от бедного человека требовать, если существовать ему приходится в сплошных искривлениях – искажениях – перегибах? Луч света и то в колесо загибается, хотя и абсолютная величина. Что же вы тогда от нас хотите? Что ни говори, а среда влияет. От тебя самого уже ничего и не зависит. Захочешь, например, человеку добро сделать, а его после этого с инфарктом неотложка увозит. Или, наоборот, подпустишь какую-нибудь мелкую гадость, а тебя за это благодарят, чуть ли не целуют. И главное – чем массивнее тело, тем сильнее оно все искривляет…»

«Было почти семь двадцать, когда Гиб, держа под мышкой пакет с завтраком, спустился в метро. Каждое утро на этой станции собирались все, кто из района Девятой кольцевой ездили на работу в Двадцать Третий закрытый сектор.

Минут десять Гиб бегал по перрону, прежде чем ему удалось втиснуться в переполненный, набитый, как солдатская могила после решающего сражения, вагон…»

Я присел, и хотя волнение, вкупе с чужими линзами, мешало мне сосредоточить взор на чем-либо определенном, все же отметил про себя, что профессор удивительно молод. Ну от силы лет на десять старше меня. А может, и того не будет. Интересно, когда же это он все успел? Ведь говорил же я себе тысячу раз – брось без дела шататься по улицам и в выходные спать до обеда, берись за ум… Тоже мог бы уже профессором стать. Или, в крайнем случае, завотделом горизонтов и Проблем… Как Авдей Кузьмич.

Он понимал, что обречен, что процессы некроза в организме станут необратимыми гораздо раньше, чем спасатели, неминуемо сбитые со следа улетевшим дальше, в прошлое, темпером, отыщут его здесь. Он мог бы легко и безболезненно умертвить себя, но мысль об этом даже не приходила ему в голову, хотя смерти он не боялся.

Люди его эпохи жили так долго и умирали так редко, что он уже давно забыл, что такое – страх смерти.

Время от времени небо и деревья перед его глазами теряли цвет и четкость, как бы удаляясь куда-то, и только ослепительный блеск солнца пробивал черный туман.

«Инспектор, как всегда, нагрянул без предупреждения. Сбылись мои кошмарные сновидения! Во всех деталях сбылись! Не знаю почему, но эту сцену я всегда представлял именно так: в промозглом ноябрьском мраке мотаются за окном голые ветки, тусклая электролампочка бросает по всей комнате неясные тревожные тени, что-то таинственное шуршит в углу… И вдруг – протяжный пугающий скрип двери, той самой двери, которую я (точно помню) совсем недавно запер на два поворота ключа…»

«В первый из назначенных им кабинетов они вошли решительным шагом и, можно было бы даже сказать, плечом к плечу, если бы только плечо младшего не находилось на одном уровне с брючным ремнем старшего.

Хозяин кабинета – самое крайнее, но весьма немаловажное звено в длинной чиновничьей цепи, намертво опутавшей то самое дело, ради которого эти двое явились сюда спозаранку, – молча водрузил на нос роскошные очки, больше всего похожие на прицельное устройство какого-нибудь суперсовременного оружия, и принялся изучать заявление с таким видом, словно намеревался обнаружить между строк некий другой, выполненный тайнописью текст. Оставив на бумаге добрую дюжину загадочных карандашных пометок, он, наконец, закончил чтение и заговорил, но почему-то не с отцом, а с сыном. Это была плохая примета…»

– В патруле, как раньше.

– В патруле нужны ребята молодые, хваткие. И чтоб внешний вид был соответствующий. А на тебя глянуть тошно. Не милиционер, а чучело гороховое. Таким как ты в КПЗ самое место. Хоть глаза никому не мозолишь. Да и тебе так спокойней. Как-нибудь до пенсии дотянешь. Сколько тебе осталось?

– Десять лет и семь месяцев… Только не могу я в КПЗ.

– Опять двадцать пять! – Начальник даже слегка пристукнул по столу ладонью, что случалось с ним крайне редко. – Ну почему? Толком объясни!

На малой тяге он выполнил маневр ориентации и выключил двигатель. Инерция сделала остальное. Площадка, на которую они опустились, сразу же плавно пошла вниз. На огромном лифте земляне провалились в недра чужого космического корабля, неизвестно с какой целью подкравшегося к их родной планете.

… Помещение, в котором они оказались, имело огромные размеры и было освещено тусклым синим светом.

Их встречали.

Странная коротенькая фигура, облаченная во что-то черное, торжественное и нелепое, молча стояла перед выходным шлюзом. Нечеловеческие, жуткие, испещренные кровяными прожилками круглые глаза в упор смотрели на людей. Молчание затягивалось, и Сергей, наконец, не выдержал:

«Грохот раздался после полуночи, когда бодрствовала только дежурная смена. Палубы и стены Компаунда задрожали. Он сдвинулся с места и медленно пополз вверх по склону, вспарывая почву на десятки метров вглубь и сминая на своем пути скалы. В переполненных жилых секциях, в коридорах, оранжереях, ангарах проснулись тысячи людей. Скользя в полной темноте по все более и более наклоняющимся поверхностям палуб, они, проклиная все на свете, пытались поудобнее устроить свои надувные матрасы и раскладушки. В вентиляционном колодце сорвался один из огромных кондиционеров и полетел вниз, давя и калеча тех, кто устроился на ночлег в прохладе воздухозаборных каналов…»

Арестованных 6

Умерших за истекшие сутки 0

Военнопленных 0

Директор бюро информации.

Знаете ли вы, как нужно правильно сражаться с демонами и бесами, стремящимися прорваться в наш мир из самой преисподней? Только не улыбайтесь, думая, что эти знания вам никогда не пригодятся. И радуйтесь представившейся возможности их приобрести – ведь если бы ими был заранее вооружен бывший спортсмен, а ныне тихий алкоголик Федор Синяков, когда отправился выручать угодившего в дисбат сына, то ему пришлось бы гораздо легче…Но неутомимый Федор Андреевич, завязав с пьянкой и вспомнив изрядно позабытые навыки боевых единоборств, при помощи юной ведьмочки Дарьи и ее сурового братца, комбата Дария, и так нанес ощутимый урон планам распоясавшейся нечисти и стоящих за ней таинственных Сил…

2. Одолжить в министерстве градостроения.

3. Захватить в провинции Ливония».

Затем его взгляд задержался на записях вчерашнего дня. Их было всего две.

«Нет худа без добра, – подумал Пряжкин, растирая уши. – Если не выходит спать, займемся текущими делами».

Чудовищный катаклизм взорвал спокойную жизнь провинциального городка Талашевска, имеющего единственную достопримечательность – зону для особо опасных преступников. Чудом выжившие горожане, словно волки, сбиваются в стаи и ведут борьбу за выживание с загадочными варнаками, дикими кочевниками и безжалостными инквизиторами.

Этот мир его обитатели называли Шеолом, что одновременно означало и подземное царство, и неизведанное пространство, и просто могилу. Да и как еще было назвать мрачные подземелья, куда никогда не проникал солнечный луч и в которых казались на долгие годы заперты люди, уцелевшие после глобальной катастрофы?

Но человек приспосабливается ко всему, и живой пример тому – Кузьма по прозвищу Индикоплав, который отлично ориентировался в катакомбах и даже сумел приручить стаю летучих мышей, сделав из нихповодырей и помощников. Именно к нему и обращаются вожди враждующих группировок Шеола, когда решают предпринять экспедицию наверх…

Братья-близнецы находят браслет, магический артефакт, за которым охотятся тёмные силы. Браслет приносил невероятную силу братьям, но дарк по имени Саша хочет завладеть браслетом, но после достойного отпора братьев, он шантажирует их, заявив, что отец Али и Микаила у них в плену. Братья соглашаются отдать браслет, в замен свободы отца. Им приходится уйти с дарком в параллельный мир, где начинаются приключения в глубинах времени.

Здесь есть и мистика, и фантастика, и современная проза, но во всех этих жанрах присутствует тема любви, которая получила наиболее обострённое выражение в рассказе, давшем название книге в целом.

Взаимно синхронизирующиеся колебания – творчества душевнобольных и научного подхода. Абсолютно про всё – с разных ракурсов аналогий (вокруг фрактальной теории бесконечной вложенности материи). Книга содержит нецензурную брань.

В возможном будущем люди сменили статус и стали кибернетическими организмами. Память кибернетических людей практически безгранична, но нуждается в обережении от лишних сведений. Раз в год, в период весеннего равноденствия, празднуется День Памяти. Рассказ описывает один день такого празднования, на который позвали последнего биологического человека. В честь праздника объявлены гонки. Победитель может попасть в число празднующих и зарядиться энтузиазмом на миг пробудившихся и тет же ушедших воспоминаний. Проигравший лишается этой привилегии. Судьба приза решится в честном поединке.

Мир в вероятном будущем охвачен эпидемией, пришедшей из космоса. Умерло большинство жителей планеты. Только на третий год эпидемии удаётся разработать прототип вакцины. Вакцина требует редких материалов, которых нет в распоряжении лаборатории. Доставка материалов тратит последнее оставшееся время жизни человечества. Водитель Александр пускается в погоню за беглым временем, стараясь выбраться из расставленной ловушки…

Ян прилетает на свадьбу своего лучшего друга и сталкивается с самым большим в его жизни соблазном. Что победит в конечном итоге – научное любопытство, дружба или человечность?

Пространственный резак.. Оружие? Механизм? Инструмент? Это установка, совершившая очередную промышленную революцию. Установка, с помощью которой будущее стало возможным, с помощью которой будущее наступило.

Спустя 8 лет после распада организации «Крыло» жизнь в России, и не только, стала намного хуже. В какой-то момент времени «Челюсть» почувствовали свою безнаказанность настолько сильно, что похитили несколько десятков человек, что привело к цепочке событий, которые в теории могут привести к возвращению «Крыла»…

В 2025 году мир сталкивается с угрозой глобальной катастрофы: изменение климата, экономические кризисы и эпидемии ставят человечество на грань выживания. Но искусственный интеллект становится последней надеждой. Разработанная нейросеть Аурора начинает принимать решения, направленные на решение мировых проблем, таких как изменение климата, болезни и экономический спад. Она предсказывает будущее и предлагает революционные способы стабилизации, став «мозгом» человечества.

Однако, когда машина начинает принимать самостоятельные решения, возникают вопросы о контроле и ответственности. Кто должен управлять ИИ? И что произойдёт, если этот искусственный разум начнёт действовать в интересах глобальной стабильности, игнорируя человеческие права и свободы?

"Век Искусственного Разума" – это история о том, как технологии могут изменить не только наш мир, но и саму суть человеческого существования. Вопросы морали, контроля и эволюции человечества в эпоху ИИ становятся центральными темами книги.

"Главные персонажи" – роман о том, как человечество потеряло себя, и создает будущее.

Это не история о выживании. Это история о понимании.

Кто главный персонаж? И что, если он – не тот, кто говорит, а тот, кто молчит?

Не тот, кто побеждает, а тот, кто терпит?

Это книга о науке, но наука это способ понять то что важно, а то что важно определить бывает намного сложнее чем изучить.

“Главные персонажи” – книга для тех, кто когда-либо спрашивал:

а вдруг я – второстепенный в чужой симуляции?

И если да… значит ли это, что моё страдание не настоящее?

#ГлавныеПерсонажи

#ФилософскийРоман

#НаучнаяФантастика

#РоманОСмысле

#СимуляцияИРеальность

#СовременнаяЛитература

#ГлубокаяПроза

#Антиутопия2025

#ПсихологическаяФантастика

#КтоГлавныйПерсонаж