3 essai
Три кратких поэтических эссе: "Мир без лампочки", "Мирный волк" и "сТол". И ещё одно, самое личное и важное, которое я не хотел включать в это издание – "Grandma". (Указана дата написания "Grandma", все они написаны в разное время.)
Эпиграф это всегда начало… Начало строки, слова. Многие достойные люди выбирают себе эпиграф, чтобы как можно полнее заявить о себе этой жизни!Мой эпиграф – мои стихи! Приветствую тебя, о читатель! С благодарностью и трепетом я представляю твой взор, скользящий по вязи этих строк, и предвкушаю, как он будет скользить по строкам, что таятся за закрытой обложкой.Они обо всё и ни о чем конкретно! Такова судьба декадентской поэзии. Мрачная, злая, ужасная, но прекрасная. Это то, что я вижу, вернее чувствую – ведь лишь коснувшись тени, ночи; ощутив холодное её прикосновение к нашей дрожащей коже, мы способны оценить всю прелесть, познать всю нашу любовь к солнцу! Я страж чистоты и красоты, пусть даже мне для моей работы и необходимо вверять свою душу и тело в воды тёмные, жестокие и коварные. В пасти самого Стикса я продолжу творить! Видишь? Видишь, о читатель, мой взор оттуда? Он горит прекрасной синевой!
Марк, создатель алгоритма "Счастье v.1.0", живёт в мире, где каждый чип гарантирует радость, но убивает память. Когда он встречает Лию – девушку с чипом диссидента и платком, пахнущим книгами, – его жизнь превращается в гонку против времени. Вместе они должны уничтожить DataTower, сердце Системы, где правят голограммы умерших близких и логика, лишённая боли.
Что делает нас людьми – чипы или воспоминания?
Можно ли построить рай, не уничтожив душу?
И что останется, когда погаснет неон?
"Кратер. Последняя граната" – это история о борьбе за право чувствовать, о цене свободы и о том, как надежда прорастает даже сквозь трещины в асфальте.
Ключевые темы:
Технологии vs. человечность.
Память как оружие.
Абсурд и сарказм в мире тотального контроля.
Для кого эта книга:
Для любителей киберпанка, антиутопий и философских размышлений. Для тех, кто ищет не просто историю, а зеркало, в котором можно увидеть себя.
Автор считает достоверными описанные в повести исторические события в СССР. Что же касается ее персонажей, то здесь автор не будет столь категоричен, и поэтому уверен, что любое совпадение с реальными людьми совершенно случайно.
В книге помещена сюжетная линия, проходящая красной нитью через несколько глав романа и освещающая судьбу некоторых персонажей 60-х годов прошлого века.
Автор является собственником архива фотографий, используемых для обложек книг.
Михаил Михайлович Бахтин (1895–1975) – выдающийся русский мыслитель, значение трудов которого выходит далеко за рамки литературоведения и эстетики. Первая редакция исследования Бахтина о Достоевском («Проблемы творчества Достоевского») увидела свет в 1929 году. Оказавшись в свое время в центре бурных дискуссий, этот труд не потерял актуальности до наших дней. В 1963 году была опубликована вторая, переработанная и расширенная редакция книги о Достоевском под измененным названием – «Проблемы поэтики Достоевского».
Кроме того, в настоящее издание вошли статьи и черновые записи статей о Л. Н. Толстом; важнейший труд философской концепции Бахтина «Автор и герой в эстетической деятельности»; в свое время революционная, а в наши дни классическая работа «Проблема речевых жанров»; статья «Эпос и роман (О методологии исследования романа)»; а также статья «Проблема текста», названная автором «опытом философского анализа проблемы текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках».
В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
«Всевышний» (1948) – самое масштабное и в то же время загадочное произведение одного из крупнейших мыслителей ХХ века Мориса Бланшо (1907–2003). В этом, последнем, романе (далее он отказался от большой формы ради более сжатых умозрительных повестей) критики склонны усматривать самые разные философские темы (конец истории и победа Абсолютного знания, смерть Бога, экзистенциальная озабоченность Dasein’а, смерть как гарант литературного слова) и литературные парадигмы (политический памфлет, апокалиптическая дистопия, кафкианская притча), но все эти продолжающиеся по сей день построения с очевидностью оказываются лишь редукциями принципиально неразложимого на умозрительные конструкты текста.
Неожиданную злободневность роману, написанному на волне потрясений, вызванных Второй мировой войной, придает тот факт, что действие в нем разворачивается на фоне социальных катаклизмов, спровоцированных в идеально стабильном тоталитарном государстве чудовищной эпидемией, которую мы сегодня назвали бы пандемией.
Расставание – это всегда боль.
Неважно, что послужило причиной: вспышка злости, череда недопониманий или тихое, обоюдное осознание, что дальше вместе нельзя. Рано или поздно наступает момент, когда пустота накрывает. Когда воспоминания прорываются сквозь шум повседневности, и внутри становится тяжело дышать.
Тоска приходит по-разному: внезапно, как удар, или медленно, тонкой тенью, проникающей в каждый день. Она не спрашивает, сколько вам лет – пятнадцать или пятьдесят. Неважно, сколько времени вы были вместе. Сердце, переживающее утрату, говорит на универсальном языке.
Язык этот – тишина, боль, а иногда – надежда.
Эта книга – не учебник и не инструкция. Это – попытка пройти этот путь вместе с вами. Понять. Принять. И, возможно, начать жить заново, не забывая, но научившись не тонуть в воспоминаниях.
Диалектическая архитектура – архитектура, художественный поиск которой основывается на стремлении синтезировать параметры-оппозиции архитектурной формы, достигая пластической выразительности в единстве с функциональной целесообразностью и социальной значимостью. Философский источник концепции – диалектическая философия Алексея Федоровича Лосева (1893-1988).
«Тело смысла» – это книга, которая не рассказывает, а резонирует. Теория здесь становится театром, язык – топологией, смысл – телесным эффектом. 33 фрагмента-серии, каждая из которых развернута как складка: между телом и речью, субъектом и ритмом, желанием и формой.
Это философия вне системы. Без начала и конца. Без цели и морали. Здесь нет линейности, но есть резонансы. Текст читает читателя, мысль касается кожи, молчание звучит. Это книга, которую не нужно понимать – достаточно быть с ней в совпадении, в колебании, в дрожи.
Для тех, кто чувствует мыслью, мыслит через тело и ищет смысл, который не объясняет, а наэлектризовывает.