Период моего взросления пришелся на времена падения империи. Страна отвергла своих союзников, предала друзей, отказалась от принципов и в итоге просто рассыпалась. В школах выдавали тушенку и сухое молоко в качестве гуманитарной помощи от побежденных немцев. На фоне сказочного мира мифов и истории действительность выглядела довольно мерзко. В ней не было эстетики преодоления и любви, «которая и жжет, и губит».
И эта изнурительная скука продолжалась до 2000 года, который подарил мечты о путинском госкапитализме. Элементом этой мечты были российские корпорации, молниеносно поглощавшие активы за рубежом. Казалось, что танковые колонны устремились «на запад, чтобы солнце взошло на востоке».
Участвовать в наступлении было моим самым сильным желанием. Это было как воплощение истории из детства, в которую очень хотелось попасть. Поскольку волшебство было вполне реальным, меня нисколько не удивило предложение примкнуть к одному из таких российских проектов на территории Италии.
Однако вместо передовой я оказался в очередном варианте тыла. Вместо киплинговского «несите бремя белых» здесь были еще более спокойные, чем на родине, условия для «карьеры менеджера». В первое время я еще пытался держать себя в боевом состоянии, но, поскольку ничего ровным счетом не происходило, спокойствие окружающей жизни стало брать верх. Цели и задачи сменились поисками вариантов времяпрепровождения и хобби. Банальность обыденности оказалась очень даже приятной и заразительной.
Однажды во время поездки домой друг спросил меня, что необычного я привез из своего похода. И я с ужасом обнаружил, что похвастаться нечем. Я как все. Вместо героя мифа я стал персонажем из сериала. Мне стало страшно. А друг, протягивая мне трубку кальяна, посоветовал вспомнить археолога Шлимана: «Трои не было – он сам вытащил ее из небытия». Точно так же и я задумал найти другую, никому не ведомую, нетривиальную Италию и написать о ней книгу.
И вот я стал ее искать. Страна, которая дала миру Макиавелли, по-прежнему располагает шекспировско-плутарховскими характерами. Это одна из наиболее живых страниц Италии – достаточно посмотреть на яркие (и в этом плане не плохие и не хорошие) фигуры дуче Муссолини и Сильвио Берлускони. А чтобы это было не скучно и понятно (прежде всего для меня самого), я решил описать политическую картину как историю большой компании с меняющимся менеджментом и внутрикорпоративной борьбой.
Путешествуя по городам, я узнавал различные истории, связанные с мафией, церковью, старыми и новыми варварами, людьми, в честь которых названы улицы. Возник вопрос, как объединить все эти разнообразные впечатления, сведения. Идеальным персонажем в этом плане оказался Гарибальди, памятник которому стоит чуть ли не в каждом городе, хотя по сути он был оккупантом, пытавшимся захватить пространства с помощью своего мифа об Италии.
Другая интересная тема – это праздники. Посещая карнавалы, городские застолья, религиозные обряды, политические митинги, я изучал древние культы, мистерии и инициации.
И, наконец, я бывал на стадионах. Самые бурные итальянские страсти кипят не на футбольном поле, а на трибунах. Футбол лучше смотреть дома перед телевизором. На стадион же ходят ради достижения особого экстремального состояния. Не случайно даже для спецслужб стадионы являются более важным стратегическим объектом, чем митинги на улицах. Люди, оставляющие на время матча свою будничную жизнь, являются «пограничниками» – выходящими за рамки принятого и дозволенного потомками диких племен и берсерков.
Каждый из нас стремится к необычному, к тому, что в мужском лексиконе называется «передовой». Именно необычное мы инстинктивно хотим найти в Италии. Вместо этого нас пытаются посадить в экскурсионную карусель, маршрутам которой посвящены всевозможные путеводители, рассказывающие банальности о еде, достопримечательностях, шопинге. А ведь гораздо интереснее придумать свое задание, тайную незаурядную миссию.