По благословению
Святейшего Патриарха
Московского и всея Руси
Алексия II
Одобрено Издательским Советом
Московского Патриархата
Председатель Духовного экспертного комитета,
главный редактор Издательства Московской Патриархии,
протоиерей Владимир Силовьев
Рецензент – эксперт, игумен Сергий Данков, сотрудник
экспертного комитета Русской Православной Церкви
Протокол Духовного экспертного комитета Издательского
Совета №93 от 11 сентября 2003г.
Из рецензии на книгу «Вразумление Господне»:
«Книга Л. В. Розеной представляет собой литературно-художественное произведение (сборник рассказов). Ее можно отнести к лучшим произведениям современной православной литературы…»
«Отец просит передать всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но не зло победит зло, а только любовь…»
(Письмо великой княжны Ольги Николаевны из Тобольского заточения)
– Алло, – в телефонной трубке что-то щелкнуло, и незнакомый мужской голос продолжал, – Тамара Александровна, здравствуйте! Ваша двоюродная бабушка, живущая в Санкт-Петербурге, парализована, ухаживать некому, желательно, чтобы кто-то находился при ней, – добавил, как бы упрашивая или упрекая.
– Благодарю, поняла Вас, – расстроенная, положила трубку.
«Вот ведь как разбросала судьба родных и близких людей по разным городам», – подумала с сожалением и горечью.
Тамара Александровна сама болела, жила на скудную пенсию, но ехать необходимо. Маленькая, подвижная, с короткой стрижкой светлых, пушистых волос и веселыми, мечтательными глазами, выглядела бодро. Во всей ее легкой фигурке сквозили своеобразное изящество и хрупкость. Одевалась очень просто, со вкусом.
Сразу же, купив билет на поезд, устремилась в Северную Пальмиру, любимый с детства Санкт-Петербург. Все ее там восхищало. Когда-то в молодости часто гостила у родственницы, ходила в театры, музеи, на выставки. Программа – насыщенная. Днем – Эрмитаж или Русский музей, вечером – театр или зал филармонии…
Позже, с ворохом редких книг по искусству и пластинками классической музыки, возвращалась в свой провинциальный городок. Давно это минуло!.. Ушли молодость, красота, надежды…
На одной из остановок в купе вошел пожилой мужчина, с копной полуседых, вьющихся волос и такого же цвета аккуратной бородкой, маленькими, близорукими глазами. В руках он держал тяжелый кожаный портфель.
Тамара Александровна вежливо пригласила:
– Присаживайтесь, пожалуйста, у Вас верхнее место?
– Да, благодарю за любезность, не премину ей воспользоваться.
– Вам до Санкт-Петербурга?
– Вы проницательны, еду на научный симпозиум.
Представился профессором Заботиным Павлом Степановичем и оказался интересным собеседником.1 Сам собой зашел разговор об искусстве – музыке, поэзии, архитектуре, что очень восхитило обоих…
– А живопись любите?
– Да, я иногда и сама рисую.
Павел Степанович наклонился к дорожным вещам и достал красочно оформленную книгу с названием «Шедевры русской живописи». Протягивая ее, добавил:
– Дарю, только что издано с моей аннотацией.
– О, спасибо! Подпишите, пожалуйста, хочу с автографом, – попросила Тамара Александровна, обрадованная неожиданным подарком, рассматривая его.
– Хорошо, если Вам будет приятно.
Заметив ее необычайное оживление и просветленность, доверительно открылся:
– Динамика линий и музыка красок заставляют иногда петь мое сердце… если это настоящее…
– И мне кажется – искусство вне времени и пространства, когда одна душа поверяет другой боль, радость, надежды, помогая сопереживать, совершенствоваться, становиться мягче…
– Наверное, Вы правы… Представляете, из каких-то источников почерпнул, что последний император Николай II тоже любил живопись. Вы что-нибудь читали об этом?