Тусклый свет фонарей едва касался старой беговой дорожки, оставляя длинные тени на потрескавшемся асфальте стадиона Пачини. Андреа Витали ускорил шаг, чувствуя, как холодный ночной воздух Лукки щекочет щёки и обжигает лёгкие. Музыка в наушниках приглушала мир, но не могла заглушить мысли о сегодняшнем разговоре с отцом – очередном споре о будущем. "Бег – это не профессия", – снова звучало в голове. Он резко увеличил темп, пытаясь убежать от самого себя, от давления, от тихой тоски, которая поселилась в груди с тех пор, как мать ушла из дома. Ноги горели, но боль была приятной – знакомой, предсказуемой, в отличие от хаоса жизни.
Вдоль кирпичной стены мелькнула чья-то фигура. Андреа сбавил скорость, снял наушники. Тишина ночи обрушилась на него – только шорох листвы в старых платанах да далёкий гул мотороллера. Незнакомец двигался быстро, почти крадучись, и исчез за углом административного здания. "Странно, – подумал Андреа, – охрана ушла час назад". Он замер, вглядываясь в темноту. Ветер донёс запах дождя и… чего-то ещё. Металла? Масла? Сердце забилось тревожным ритмом, незнакомым на беговой дорожке.
Он сделал шаг вперёд, внутренне споря с собой. Любопытство боролось с инстинктом самосохранения. "Просто проверю и уйду", – решил он, крадучись вдоль стены. Из-за угла донеслось тихое шипение и короткое ругательство. Андреа прижался к холодному кирпичу, осторожно заглянув. Человек в тёмной куртке и кепке, низко надвинутой на глаза, возился с замком боковой двери. В руке блеснул какой-то инструмент. "Не просто хулиган", – мелькнуло в голове. Андреа затаил дыхание, чувствуя, как ладони становятся липкими от пота. Он не боялся драки на школьном дворе, но это… это пахло настоящей опасностью.
Внезапно тишину разорвал оглушительный вой сирены. Над стадионом вспыхнули ослепительные прожекторы, выхватив из темноты фигуру у двери. Человек вскинул руку, прикрывая лицо, бросил инструмент и рванул к ограде. Андреа инстинктивно отпрянул назад, споткнулся о корень дерева и упал на колени. Грохот сердца заглушал сирену. "Увидят! Сочтут сообщником!" Мысли метались, как испуганные птицы. Он вскочил и побежал, не думая, куда – лишь бы подальше от света, от воя, от этого места. Ноги несли его через пустые трибуны, мимо темных касс, к знакомой дыре в заборе за сектором "С". Адреналин жёг кровь, дыхание рвалось из груди хриплыми спазмами. Он пролез под оградой, оцарапав руку о ржавый металл, и выкатился на узкую улочку за стадионом.
Остановившись в тени чужого гаража, Андреа прислонился к холодной стене, пытаясь перевести дыхание. Сердце колотилось, будто хотело вырваться. Он вытер ладонью мокрый лоб, почувствовав липкую кровь на содранном локте. "Идиот, – прошипел он себе, – мог просто уйти". Но было поздно. В ночном воздухе висел запах страха – его собственного. И ещё что-то… дым? Он принюхался. Нет, показалось. Или нет? Мысли путались. Кто этот человек? Что он хотел? И самое главное – видел ли он Андреа? Вспомнилось лицо отца, полное разочарования. "Опять проблемы, Андреа? Опять?" Холодный пот выступил на спине под тонкой спортивной майкой.
Он медленно пошёл вдоль спящих домов, стараясь ступать бесшумно. Окна были тёмными, лишь в одном мерцал голубоватый свет телевизора. Лукка ночью казалась другим городом – не уютным, а таинственным и чужим. Тени от фонарей ложились на булыжную мостовую причудливыми узорами, напоминая о старинных легендах, которые бабушка рассказывала ему в детстве. О духах стен, о призраках римских легионеров. Сейчас он готов был поверить во что угодно. Даже в то, что этот вечер никогда не кончится.
Дома он тихо закрыл дверь, прислушиваясь. Отец уже спал – из спальни доносилось ровное посапывание. Андреа прошёл в ванную, включил свет и вздрогнул от своего отражения в зеркале. Бледное лицо, расширенные зрачки, спутанные тёмные волосы. И кровь на рукаве. Он быстро снял майку, включил воду и начал смывать красные подтёки, стараясь не шуметь. Вода была ледяной, но он не чувствовал холода. Только дрожь глубоко внутри. "Никто не видел, – повторял он про себя, – никто не знает". Но чувство вины уже пустило корни – тяжёлое, липкое. Он смотрел, как вода окрашивается в розовый цвет, и думал о том, что завтра всё изменится. Школа, друзья, команда… Что, если охрана проверит камеры? Хотя он точно помнил – камеры у той двери не было. Или была? Память предательски путала детали.