Три месяца спустя…
– Дайте мне красные… Цыгарки красные есть?.. – пьяный мужчина средних лет, шатаясь, подошёл к кассе круглосуточного магазина.
Работник на полставки указал на две пачки сигарет красного цвета.
– Какие вам, эти или эти?
– Эт-ти давай, ик! – пьяный мужчина протянул деньги и, пошатываясь, направился в сторону выхода.
– Как же тяжело зарабатывать деньги… – пробормотал Хёну себе под нос, глядя в спину удаляющемуся пьянице.
Да, деньги зарабатывать действительно трудно. Его часовая ставка составляла всего шесть тысяч и тридцать вон. Даже если бы Хёну не вылазил из круглосуточного магазина на протяжении всего месяца, едва ли заработал бы больше миллиона вон. Теперь он в месяц зарабатывал меньше, чем в былые времена тратил на аксессуары.
Но тут уж ничего не поделаешь. Его семья обанкротилась. Если бы он впопыхах не нашёл работу, ему попросту было бы нечего есть. Кан Хёну, рождённый с золотой ложкой во рту, ушёл в небытие. Теперь вместо ложки он лишь сосал лапу.
Невесёлые размышления парня прервал телефонный звонок. Имя, отразившееся на экране, принадлежало его другу, Ёнчану.
– Хёну, ты?
– Чего звонишь? Я занят, набери позже!
– Чего я звоню? Чувак, я просто хочу встретиться. Тебя стало совсем не выловить, даже когда ты в армии служил, было проще! Если что-то случилось, ты так и скажи.
– Ничего не случилось! – рыкнул Хёну в трубку, заподозрив, что его другу что-то известно.
– Не знаю, чувак, мне тут говорят, что ты кассиром работаешь. Точно всё хорошо? Это вообще на тебя не похоже. Скажи, где ты сейчас? Я подойду.
– Да нафиг ты мне тут нужен? Занят я, сказал же. Увидимся, как закончу свои дела, – фыркнул Хёну и повесил трубку.
Ёнчан был хорошим другом, который заботился о нём с самого детства. Он был таким другом, который не постеснялся первым подойти к Хёну, которого поздно приняли на первый годик детского садика. Он ладил со всей его семьёй, и от начальной до средней школы они всегда шли одним путём. В каком-то смысле Ёнчан знал Хёну лучше, чем его собственные родители.
Теперь же… Хёну было стыдно просто встретиться с ним лицом к лицу.
«Хотел бы я беззаботно смеяться вместе с тобой, как раньше, но всё изменилось. Я уже не знаю… Ёнчан…»
Хёну было просто-напросто страшно. Парень думал, что падение его семьи может изменить отношение друга к нему. Кроме того, Хёну совсем не хотелось показываться перед ним в таком убогом виде. Он был вынужден питаться продуктами с истекшим сроком годности, потому что едва сводил концы с концами. А если их приходилось выбрасывать, то и вовсе голодал.
– Хёну, ты хорошо поработал! Передавай смену и иди отдыхать.
Погрузившись в раздумья, парень даже не заметил, как в магазин вошёл дневной сменщик Санджин.
– Ты уже здесь?
– Да, чувак. Иди, по глазам вижу, что ты очень устал. Я специально пришёл на десять минут раньше, потому что боялся, что ты тут уже свалился от усталости где-нибудь.
– Спасибо тебе.
– Спасибо не булькает! – улыбнулся Пак Санджин. Он был одним из тех знакомых, кому было абсолютно фиолетово на то, что Хёну за одну ночь потерял всё. Единственное, что его вообще волновало…
– Ик! Сехви звонит!
…Это его бесконечные бабы. У него было так много женщин, что его телефон разрывался от уведомлений каждый рабочий день, а некоторые из этих дам ещё и в магазин приходили.
– Покеда, Хёну! Хорошо поработал!
– А, да…
Хёну медленно вышел из круглосуточного магазина.
– Йо, Кан! Закончил свои «дела»? – прозвучал знакомый голос. За столиком у входа в круглосуточный магазин сидел разодетый Ёнчан со стаканчиком американо в руках.
Хёну изумлённо замер, увидев друга, но вскоре вернул привычное выражение лица.
– Ёнчан? Как ты меня нашёл?
– Чувак, ты меня недооцениваешь! Ещё и друг, называется, мне очень больно. Я узнаю от левых ребят, где ты подрабатываешь.
– Ладно уж. Раз ты уже здесь, пошли перекусим.
Хёну повел друга в ближайшую лапшичную. Когда они разместились за столиком, Ёнчан принялся с тревогой рассматривать Хёну, у которого было какое-то кислое выражение лица.
– Что стало с твоей семьёй? Почему ты вынужден работать на полставки? Эй, рассказывай давай, что у тебя происходит?