Когда солнце ушло на покой, в таверну набилась целая толпа народу.
Гомон стал громче, даруя мне несколько драгоценных мгновений избавления от тревог. Я не отрывала взгляда от золотистой жидкости в моем стакане, погружаясь в горести и радости повседневной жизни, что меня окружала.
Пока тема не сменилась.
Уже не в первый раз за сегодня до моих ушей долетели разговоры о кровопролитии.
Шепотки и ликующие слухи о битве и мести доносились от соседних столов. Слишком легкомысленно. Подобная беспечность ясно показывала, что никто в этой таверне – во всем городе, а может, и во всем Вордане – понятия не имел, каково это – наблюдать, как сгорают все, кого ты любишь.
Когда ночь расцвела в полную силу и выпивка развязала больше языков, мои предположения подтвердились. Королевство, в котором я очутилась, предавало огню все вокруг.
С каждой минутой кровь в моих жилах стыла все сильней, но это казалось таким бессмысленным. Это же не мой город. Не мой дом.
Мысль о возвращении заставила меня долить себе вина. Графин со стуком приземлился на стол, и тут атмосфера вокруг переменилась. Свет немногочисленных свечей задрожал и вспыхнул ярче. Тихий, но все более отчетливый гул просочился в полутемную таверну за мгновение до того, как на пороге возник его источник.
Посетители подняли головы. В дверь втолкнули мужчину, смеясь, даже когда он развернулся и зарычал на двоих, вошедших следом.
Волки.
Их выдавал запах и алые знаки королевской армии на черных туниках и плащах. Говорили, что большая часть волков на этих землях служит в печально известных королевских легионах.
Страх и благоговение городских жителей смешались в пьянящую волну, разом и ледяную и теплую. Ведь звери, что скрывались под масками самых обычных мужчин-фейри, не имели с ними ничего общего. Можно многому научиться, просто наблюдая и слушая, и, прибыв сюда лишь утром, я собрала о королевстве Вордан удивительное количество сведений.
Эти волки – и спасители, и воплощение кошмаров, которым самими звездами уготовано уничтожать души и каждый клочок земли соседнего королевства Синшелл.
Я не понимала, чего король Вордана стремится достичь такой жестокостью. В глубине души мне страстно хотелось показать беззаботным фейри этого королевства, насколько ужасно кровопролитие, порожденное ненавистью.
Интерес к волкам быстро угас, внимание большинства существ вернулось к выпивке и товарищам. Две женщины, сидевшие за столом у двери, склонились друг к другу, их улыбки и пылающие щеки привлекли пристальный взгляд одного воина.
Тоскуя по волнению, по сладковатому изумлению, которое источали женщины в затхлом воздухе таверны, я тоже попыталась улыбнуться. Мои губы дрогнули; сейчас они годились лишь на то, чтобы прильнуть к поднесенному к ним стакану.
Осушив его, я зачерпнула горсть перченых орешков из стоящей передо мной миски. Седовласый хозяин таверны любезно принес ее вместе с графином вина к моему одинокому столу в углу, когда заметил, что я не спешу уходить. Жутковато, однако ожидаемо – орешки ничуть не отличались на вкус от наших. Я надеялась, что они будут другими, но тщетно.
Я могла бы сбежать. Пересечь океан, спрятаться среди незнакомцев, в отчаянии поверить, что краткий побег поможет. Облегчит боль, даже откроет новые горизонты. Но ничего не получилось. Пока что. А может, не выйдет никогда. Так что я продолжала есть и пить.
Ощутив на себе пристальный взгляд, я подняла голову и увидела, что на меня смотрит только один глаз.
Мужчина со стянутыми на затылке темными волосами до плеч уселся за стол рядом со златовласой женщиной. Его сомкнутое веко пересекал глубокий изогнутый шрам.