+++
На стене висели мертвецы…
Нет, какое-то не такое начало. Лучше так: на стене висели мертвые музыканты…
Нет, снова не то.
На стене висели плакаты с изображением музыкантов.
В углу стояла старенькая гитара, а у стены – синтезатор.
Парень проснулся. Первое, что он увидел при пробуждении – те самые плакаты. Эти живые лица мертвецов всегда придавали ему сил. Он дотянулся до проигрывателя и поставил пластинку. Затем хлебнул воды из бутылки, стоящей у кровати.
Он – это Фанат.
Парня прозвали так его друзья за фанатичную преданность рок-музыке и за любовь к фильмам о карате.
Он собирался на учебу, а после учебы планировался небольшой концерт шапочных знакомых. Фанат, как будто машинально включив любимое рок-радио, услышал неутешительную новость: Скотт Вейланд, его кумир, его вдохновитель, из песен которого парень черпал энергию, скончался.
– А ведь только недавно мы с друзьями слушали его песни, – подумал парень, – По такому случаю можно выпить.
Парень надел смешные тапочки-котики, которые примерно через час предстояло сменить на фиолетовые казаки, сменил черную пижаму на футболку с принтом Stone temple pilots и черные джинсы, начал заваривать кофе на кухне.
После учебы Фанат пошел в любимый магазин на поиски привычной псевдосангрии. Не нашел, но его внимание привлекла экзотичного вида белая бутылка в форме мешочка и с изображением гранатов. Это вино любила пить подруга Черепа, постоянно наряженная в стиле «готическая Лолита».
– Забавно, – произнес Фанат, ни к кому не обращаясь, – Из бутылки с иероглифами я еще не пил. Надо попробовать это «гранатовое» вино. Захвачу для ребят, а потом домой – переодеваться на концерт.
+++
Фанат издалека заметил знакомые силуэты однокурсников у входа в клуб. Череп, как всегда, возвышался над толпой – бледный и тощий, в кожаном пальто, как настоящий гот или охотник на вампиров. Рыжий как Кевин Кей в юности. Но с голубыми глазами как кинозлодей. Рядом переминался с ноги на ногу Костя, которого все давно звали просто Кость – невысокий, коренастый, в потертой косухе. Шатен (был когда-то). Иногда Фанат называл их Пат и Паташон, они не обижались: прозвище на двоих было метким. Но они «платили» ему шуткой «Майк Паттон для бедных» – за внешнее сходство с ним в юности и манеру своеобразно одеваться. Но для новых знакомых троица друзей была Фанат, Череп и Кость.
– Ахой! – Фанат протиснулся сквозь толпу к друзьям и помахал черной шляпой, которую носил почти не снимая, вдохновленный образами The Sisters of Mercy и Fields of the Nephilim. Череп молча кивнул, а Кость расплылся в улыбке:
– Сам ахой, – весело сверкнул он зелеными глазами, – Ну че, готов оторваться сегодня?
– Слышали про… – начал было Фанат, но Череп перебил его:
– Про Вейланда? Да. Но знаешь, когда звезда гаснет, она не исчезает. Она эволюционирует. В черную дыру, например.
– Кумиры уходят. Эпоха уходит, – монотонно произнес Кость, – А мы остаемся непонятно зачем. «А ты остался таким же как был…» так, кажется, поется?
– Остался ли? – спросил Череп, нажимая на «ли» в своей излюбленной манере, голосом еще выше своего обычного.