Велесова книга свидетельствует: «волхвы с востока» суть русы

Ее именуют и «Дощки Изенбека», и «Велесова (Влесова) Книга». Путь ее к широкому читателю был не прост. Он занял почти что век, и напоминает мрачный мистический детектив. Начало его восходит ко временам Гражданской войны, к году 1919-у.

Ехал офицер белой армии, командир артиллерийской батареи Али Изенбек мимо имения князей Куракиных [2]. Видит: усадьба разграблена и порушена… Казалось бы, чего искать белому офицеру среди печальных развалин? Однако будто был ему голос: Останови коня. Войди в дом.

Так обнаружил Изенбек эту Книгу. В одной из комнат разоренной усадьбы на полу среди опрокинутой мебели рассыпаны были плоские деревянные прямоугольнички очень странного вида. Дощечки, темные от времени, покрытые плотно вырезанными непонятными знаками, соединенными прямой бороздкою поверху.

Многие бы решили: безделица. Неординарная вещь, конечно, однако до диковинок ли тут всяких – посреди кошмара кровавой смуты? Но Изенбек был не только строевой офицер. Этот человек в лучшие времена участвовал в археологических экспедициях. Мир воспринимал глубоко и чутко. Писал картины… Почувствовалось ему: дощечки эти есть нечто, имеющее ценность непреходящую. Спасти их надо любой ценой.

Так и ушла Книга князей Куракиных вместе с отступающей белой армией. Изенбек вывез «дощечки» из России при эвакуации Крыма. Но что они есть такое оставалось непонятным долгие годы. В Европе даже идентифицировать язык, на котором был написан их текст, не умел никто.

Но вот однажды в Брюсселе «случай» (кто-то из великих мыслителей обронил крылатую фразу: Случай – это псевдоним Бога) сводит спасителя наследия нашей Древности с Юрием Миролюбовым, тоже эмигрантом, деникинским офицером. А Юрий Петрович был великий знаток славянской старины. Всю жизнь отдал изысканиям. Это теперь, когда он отошел в лучший мир, принято почему-то стало говорить о его «непрофессионализме». При жизни же у него были лавры. Труды Миролюбова высоко оценил профессор Д.П. Вергун, специалист с европейским именем.

Однако важно не это. В те годы Юрий Петрович был одним из немногих уцелевших экспертов, знающих о руських письменах и старинных текстах на дощках. Миролюбову принадлежат строки («Сакральное Руси», Москва 1997, т1, с513.): «Известно, например, что русы-росичи в VI веке, во время титанической борьбы Причерноморья против Рима, вели записи „руськими письменами“ на „дощках“… Об этом нам пришлось слышать народные сказания. При Владимире Святом и при Ярославе Мудром в Киеве были целые библиотеки.»

Вот этому знатоку и показал свое сокровище Али Изенбек. Юрий Петрович так описывает первое впечатление: «Я взял дощечки и поразился! Они были несомненно на славянском языке, но каком-то архаическом, что даже слов нельзя было разобрать. Сразу было видно, что это многостолетняя древность.»

Дощек было «два кожаных мешка». Миролюбов расшифровывал их без малого десять лет: с 1927 года по 1936. По мере продвижения дела отсылал переписанный оригинальный текст и его перевод в Русский музей в Сан-Франциско. Туда же он отправил и фотографии нескольких дощечек. Вся эта деятельность протекала на квартире Изенбека. Али не позволял другу никуда выносить Книгу из своего дома, проявляя непонятную ему осторожность.

Время показало, что осторожность эта была более, чем оправдана. В 1941 году Изенбек «скоропостижно скончался» во время оккупации Бельгии немцами. Родственников у него не было и по завещанию все имущество отошло Миролюбову. Но тут вдруг возникают некие странные бюрократические препятствия. Несколько недель наследнику не позволяют вступить в права. Попав же наконец на квартиру, Юрий Петрович с ужасом обнаруживает: бережно хранимые всегда Изенбеком дощки– исчезли все до единой!

Официальная версия была вот какая. Хозяин дома, где располагалась квартира, все это время по непонятной прихоти спешно топил камин раритетами – чужой собственностью. Поверим?

Конец ознакомительного фрагмента.