Король Брион ворвался в покои, где с печальными лицами стояли повитухи. Женщины опустили головы вниз, боясь посмотреть в глаза правителю. Никто не решался сказать ему, не только, что королева мертва, но и то, что один из младенцев не выжил.
– Ниэлла, – Брион метнул взгляд к кровати, пропитанной кровью и накрытому телу суженой. – Что… что с ней?
Он знал ответ, но боялся услышать подтверждение своих слов. Женщина, что была выбрана им в качестве королевы и матери его детей теперь лежала без признаков жизни. На её лице запечаталась гримаса страха, от которой ему стало не по себе. Что успела она пережить перед смертью оставалось только догадываться.
В углу комнаты, на руках у женщины закряхтел младенец. Брион перевёл взгляд на ребёнка и нахмурился. Его предупреждали, что во чреве королевы не один наследник, а два и что роды пройдут тяжело, но он не ждал такого исхода. Ниэлла всегда была храброй женщиной, но не все испытания оказались ей под силу.
– Это мальчик, ваше высочество, – оповестила повитуха.
– А второй? – мужчина оглянулся и замер, заметив свёрток со вторым младенцем.
В покоях королевы повисло напряжение. Брион переводил взгляды с одной женщины на другую, в надежде, что заговорит хоть кто-то, но они упрямо молчали.
Ему хотелось закричать, упасть на пол и разрыдаться, но он не мог позволить себе этого. Королева умерла при тяжёлых родах, но за что судьба распорядилась с ней так? Она носила двух младенцев, но живым остался только один.
Он – король, а значит обязан быть стойким и сильным, не показывая слабостей. Потому правитель велел повитухам ждать его, а сам развернулся и быстрым шагом пошёл в место, где хранилось самая ценная вещь в его королевстве.
«Сердце Бога».
Брион осознал, что должен использовать сердце, дарованное богиней, в своих целях. Он не стремился предавать доверие, но будущее его королевства зависело от этого решения. Два наследника лучше, чем один, а король уже не молод – силы угасали, и времени на то, чтобы жениться и заводить новых детей, оставалось всё меньше. Брион знал, что обязан был беречь этот дар, но когда выбор сужается до острия ножа, даже самые святые клятвы теряют свою значимость.
Закрытое в черный ящик сердце лежало в королевской сокровищнице. Брион не понимал природу этого дара, а потому не спрашивал у Богини ничего лишнего. Она велела хранить сердце до того дня, как она не придёт за ним, но если в этом артефакте действительно есть что-то божественное, то он может помочь спасти второго ребёнка.
Король не думал, он действовал на одном страхе, всепоглощающем и необъятном. Черный ящик оказался в руках, и он бежал по коридорам, молясь лишь о том, чтобы это сердце помогло.
– Ваше высочество. – У самых дверей в покои мужчину остановила лекарь из вольного народа – Мари.
Женщина бывала во дворце, часто помогала при недугах, но Брион не помнил, чтобы за ней посылали. Взгляд её ярких синих глаз переместился на черный ящик, и она подняла свою бровь. Времени на объяснения не было.
Король вручил ящик лекарю.
– Спасите его, – хрипло выдавил он. – Второго младенца. Умоляю…
Брион осел на холодный каменный пол, прижавшись спиной к стене, ощущая, как по телу прокатываются волны беспомощности. Женщина из вольного народа, известная целительской силой, держала в руках дар богини – сердце, что могло изменить судьбы. Он знал о её силе, знал, что она исцеляет, когда надежды больше не остаётся, но даже её искусство не могло победить смерть. И всё же Брион сделал выбор, отдав ей святой дар, надеясь, что Мари сможет найти способ использовать его.
Её лицо оставалось непроницаемым, когда она поджала губы и кивнула, приняв подношение, как будто понимала, что в этой тишине слова больше не нужны. Ни вопросов, ни сомнений. Она повернулась, молча направившись в покои королевы, где лежал мёртвый младенец, чьи крохотные ручки не коснулись жизни. Брион смотрел ей вслед, его сердце замерло, и когда двери закрылись, он прикрыл голову руками, прячась от невыносимой реальности.
Мысли и страхи молниеносно проносились в его голове. Последствия… Что последует за этим решением? Что будут делать боги, когда узнают, что их дар использован для того, чтобы вернуть его дитя? Брион знал – боги живут в своём мире, и их законы могут быть не подвластны человеческому пониманию. Желание спасти своё дитя казалось естественным, но, возможно, оно граничило с вызовом небесным силам.