Неожиданно мня вызвали в военкомат, хотя не должны были, ведь у нас в Универе есть военная кафедра. Там долго тестировали, потом я подписал договор об участии в каком-то замысловатом эксперименте и вот с несколькими такими же, как я, слегка ошарашенными парнями нас посадили в мини автобус и привезли в пансионат какого-то старого образца. Тут почти не было современного оборудования, облегчающего жизнь людей, обслуживали нас тоже люди, а не роботы. Всё было странным и напоминало исторические рассказы о прошлом.
Нас собрали в так называемом «актовом зале». Вышел мужчина непонятного возраста, непонятного внешнего вида – то ли профессор, то ли военный. Говорил он тихо, но так внушительно, что в зале не было слышно никакого шума, даже шороха одежды, как бывает, когда люди садятся поудобнее. Он сказал нам, что мы по доброй воле (напомнил, что с каждым из нас уже провели собеседование, каждый из нас подписал договор), будем участвовать в эксперименте, что кто не готов, может сразу уйти, возможно будет страшно, возможно больно. Тот, кто здесь ради денег, тоже может сразу уйти. Здесь важно само отношение к эксперименту, который позволит выявить новые возможности людей, чтобы противостоять искусственному интеллекту. Здесь мы все находимся под защитой искусственного зонда, который защитит нас от прослушивания, поэтому у нас отобрали все гаджеты. Познакомил он нас и с нашим командиром – вот этот человек выглядел на 100 % военным – сухощавый, подтянутый, с жёстким взглядом, жёсткими углами губ. Похоже, он никогда не улыбался.
Утром командир вывел нас на крышу 5-этажного пансионата. Все были одеты в специальные костюмы, как он нам объяснил – в основном там была микроаппаратура, фиксирующая состояние организма каждого члена команды.
– Там внизу вас ждёт грандиозное открытие. Сейчас мы просто спрыгнем с крыши и каждый из вас попробует взлететь. И приземлиться, а не упасть. Для этого нужно найти в себе это качество, а оно есть в каждом из вас. Мы неспроста отобрали именно вас в свою команду. Здесь обследования только подтвердили, что вы умеете летать. Вы – УЛы – умеющие летать. Да, да, не смотрите так на меня. Я тоже умею летать, узнал это немного раньше вас в экстремальной ситуации и с тех пор мы разыскиваем таких же УЛов. Главное, поверьте мне, главное, не бояться, а действовать – быстро и решительно.
– Понятно, но всё же мы имеем право отказаться?
– Имеете, но теперь вы посвящены в строжайшую тайну, поэтому вы можете не участвовать в эксперименте, но останетесь здесь в качестве обслуживающего персонала. Разве вы забыли, что писали в анкете?
– Понятно.
– Приготовиться, вперёд.
Я зажмурил глаза и прыгнул. Сначала меня обхватил жуткий страх, как это так, ведь я разобьюсь! Но через несколько секунд я понял, что это не входит в расчёты тех, кто нанял нас. Надо найти в себе эту возможность, надо! Я вспомнил, что ещё в детстве всегда хотел летать, не в самолёте или другом летательном аппарате, не на флаере, который мог ослушаться тебя в свете происходящего бунта компьютерной техники, а летать, как птица, пусть у меня нет крыльев, но… вдруг я почувствовал такой прилив в груди, что на несколько мгновений остановился в своём падении. Я стоял на месте, не взмахивая руками, ничего не делая, стоял и смотрел, как парни вокруг меня тоже замедлили падение, потом увидел, что кто-то упал и осторожно спустился на землю. С крыши нам показалось, что падать мы будем на асфальт, но оказалось, что это был батут. Никто не разбился.
– Ну, вот и молодцы, – улыбаясь (умел всё-таки!), сказал Никита, – так звали нашего командира, – вы, которые упали, что вы почувствовали? Не успели? Будете ещё раз пытаться?
– Да! – ответил один, другой лежал, уткнувшись лицом в руки.
– Ничего страшного. Никто никого осуждать не будет. А теперь вы по очереди расскажите, что вы почувствовали.
Мы, стесняясь, но всё же рассказали. Каждый почувствовал примерно тоже самое, что и я. Потом мы снова поднялись на крышу, снова спрыгнули. В этот раз у всех получилось.
С тех пор мы каждый день тренировались – прыгали с крыши, с деревьев, пытались взлететь с земли. Не сразу, но стало получаться. Каждый из нас, как мы потом обсуждали, испытывал такой прилив адреналина в груди, что теперь нас останавливал командир, советуя не расходовать силы зря, вырабатывать в себе чувство необходимости взлететь, а не просто поребячиться. Ведь нам предстояло ДЕЛО.