Мой розовый чемодан LV плюхнулся на пыльную платформу со звуком разбитого сердца. Я смотрела на эту жуть – деревянные скамейки, облупившуюся краску, растрескавшийся асфальт – и не могла поверить, что это реальность. Моя реальность.
– Это шутка, – пробормотала я, доставая телефон. Одна полоска сети. Одна! – Мама, это какая-то ошибка!
Но мама не отвечала. Уже три дня, с тех пор как папа вынес приговор: "Достаточно, София. Три месяца в деревне у тети Веры. Может, хоть там ты поймешь, что такое настоящая жизнь."
Настоящая жизнь? Я знала, что такое настоящая жизнь! Бутики на Тверской, рестораны в центре, вечеринки до утра, путешествия в Милан на выходные. А не это… я оглядела убогую станцию, где кроме меня стояла только бабушка с корзинкой.
– Вы София? – грубый мужской голос заставил обернуться.
Передо мной стоял мужчина. Высокий, широкоплечий, в джинсах и простой рубашке. Волосы темные, слегка растрепанные, будто он только что работал. Лицо… красивое, но суровое. Серые глаза изучали меня с явным недовольством.
– Да, – я выпрямилась, включая весь свой шарм. – А вы?
– Андрей. Тетя Вера попросила встретить. – Он окинул взглядом мои белые джинсы, брендовый топ и босоножки на каблуке. – Это все ваши вещи?
Я посмотрела на три чемодана, косметичку, сумку для ноутбука и еще одну сумочку.
– Да, а что?
Он хмыкнул.
– Ничего. Идемте.
Я поплелась за ним, стараясь не споткнуться на каблуках. "Нива" оказалась грязной, пыльной машиной, в которой пахло чем-то странным.
– Фу, – вырвалось у меня. – Что это за запах?
– Жизнь, – коротко ответил Андрей, запихивая мои чемоданы в багажник. – Садитесь.
Я осторожно села на переднее сиденье, стараясь не прикасаться к обивке. Андрей завел машину, и мы тронулись по разбитой дороге. Каждая яма отзывалась в моем копчике.
– Долго еще? – спросила я минут через пять.
– Километров двадцать.
– Двадцать?! – я вылупила глаза. – Это же в чистом поле!
– Добро пожаловать в деревню. – В голосе слышалась насмешка.
Я уставилась в окно. Поля, лес, редкие дома. Никаких магазинов, кафе, людей. Только бескрайняя зелень под серым небом.
– А интернет здесь есть? – спросила я надломленным голосом.
– Есть. В райцентре. Километрах в сорока.
– А мобильная связь?
– Если повезет.
Я достала телефон. Сеть пропала совсем. На глаза навернулись слезы. Это не могло происходить со мной. Не могло быть правдой.
– Слушайте, – я повернулась к Андрею. – Не знаю, сколько вам заплатили, но я удвою сумму. Разворачивайтесь и везите меня обратно.
Он посмотрел на меня с подобием жалости.
– Не получится. Тетя Вера вас ждет, да и деньги мне не нужны.
– Всем нужны деньги, – фыркнула я. – У вас же машина разваливается.
– Машина работает. Это главное.
Мы свернули на проселочную дорогу, и меня подбросило так, что я стукнулась головой о потолок.
– Боже мой! Что это за дорога?
– Обычная дорога. Привыкните.
– Я не привыкну! – голос сорвался на крик. – Я не буду здесь жить! Не буду!
Андрей остановил машину и повернулся ко мне. Его серые глаза были спокойными, почти равнодушными.
– Послушай, принцесса, – произнес он медленно. – Не знаю, что ты натворила в своей прежней жизни, но сейчас ты здесь. И будешь здесь столько, сколько решат твои родители. Можешь рыдать, кричать, сидеть в углу и дуться – мне все равно. Но жить тебе здесь. И чем быстрее ты это поймешь, тем легче будет всем.
– Ты не имеешь права так со мной разговаривать, – я вскинула подбородок. – Ты даже не знаешь, кто я.
– Знаю. Избалованная девчонка, которая думает, что мир должен вращаться вокруг нее. – Он снова завел машину. – Таких я видел.
– Ничего ты не видел, – я сжала кулаки. – Я София Троекурова! Мой отец…
– Твой отец тебя сюда отправил. Значит, устал от твоих выходок. – Андрей равнодушно пожал плечами. – Видимо, не зря.
Я хотела ответить, но слова застряли в горле. Потому что он был прав. Папа действительно устал.
Дом тети Веры оказался еще хуже, чем я представляла. Деревянный, одноэтажный, с крыльцом и огородом. Никаких двухметровых заборов, никакой охраны.
– Приехали, – сказал Андрей, глуша мотор.
Я вылезла из машины и огляделась. Тишина. Страшная, оглушительная тишина. Только где-то мычала корова и тренькали птицы.