Свершилось. Книга открыта.
В мире есть несколько мест, которых не найдётся ни на одной карте. Тихий лес – такое место. Здесь живёт Ама – то ли щенок, то ли волчонок, зверь вообще весьма интересный, но в своём происхождении толком не разобравшийся. Большую часть времени Ама валяется под деревьями и на ягодных лугах черники и земляники, куда в полдень почти всегда заглядывает тёплое солнце, что с большой неохотой выползает из-за горных хребтов.
Не подумайте, что Ама бездельник, вовсе нет. Каждый день Ама не только проводит время в лесу под деревьями, но и обегает бахчевые поляны и обихоженные кротами грядки. Эту работу ему назначил его добрый, но строгий друг Хорн – старый сутулый орёл. Справедливо будет сказать, что кроме Хорна у Амы друзей-то и нет. Было дело, когда мелкий волкопёс пытался пообщаться с кротами, и не раз, но ребята-землекопы наотрез отказывались к нему приближаться, удирая в свои норы во всю прыть. По-кротовьи Ама не понимал, поэтому особенно даже и не расстраивался.
К чему грустить, когда все ягодные поляны полностью были в его распоряжении. Но только земляничные, ведь делянки с малиной оставались за Хорном.
А на жёлтой опушке, вокруг которой по краю болот росли только одуванчики, сухим столбом стоял старый кедр. И хвои на нём уже не было, а Ама разгрыз под ним все опавшие шишки.
– Ты постоянно твердишь, что этот кедр зацветёт в какую-то там весну, Хорн. Но он уже скрипит внутри, я даже с пещерного пруда его слышу, когда сплю! – возмутился Ама, копая ямку под семена.
– Да не думай ты про этот кедр, ему нужно время. А вот ты слишком много этого самого времени тратишь на ожидание. Ама, да с твоими силами ты бы уже с десяток реповых полей вырастил.
– Да что мне эти репы с тыквами. Вот ягодными полями я с гораздо большей радостью бы занялся. Почему ты выбираешь семена? Я хочу землянику, хочу клубнику и малину! Помнишь, как прошлым летом с той серой гряды ты принёс малины? А я ведь в жизни больше этих ягод не ел, вообще никогда.
– Малина – это кусты! Ты знаешь, как сложно за ними смотреть?! Ну да, вкусная она – и что теперь? Мне бы твои силы, Ама. Я уже больше двух связок за раз взять не могу. Хорошо, если они хотя бы стеблем перетянуты. Мне уже тяжело летать через горы против встречного ветра. Одну охапку и две тыквы я разбил о скалы на прошлой неделе, теперь не рискую.
– Ты хотя бы летаешь… А я вообще ничего с этого не получаю. Потею тут как проклятый крот, терпеть не могу эту вонючую бахчу.
– Ха-ха! – рассмеялся Хорн, приземлившись рядом с Амой и дружески прикрывая его крылом. – Ама, для кого-то плоды с этой вонючей бахчи такие же вкусные и редкие, как для тебя малина. Лучше направь свою злобу на грядки, нам нужно успеть до большого дождя.
– И про дождь этот большой ты мне твердишь уже которую неделю! А выпала пара капель всего.
– Ну, это хорошо, что в лесу идут дожди, а не снег. Лёд и холод – это всё в дремучих тёмных терниях вокруг нас. Пойми ты, что только здесь, где мы сейчас, безопасно! А всё, что за границей жёлтых цветов, – непредсказуемо и ужасно.
– А снег ты мне так и не принёс. Всё только обещаешь! А что там такого ужасного?
– Тебе не надо этого знать, мой маленький друг. Дела абсолютно неинтересные, к тому же пользы не приносящие никакой.
Уставший орёл облетел окраины поля, развернувшись на границе леса. День заканчивался, солнце уже стало рыжим, как переспелый мандарин, а воздух слегка похолодел. Ама продолжал неугомонно рыхлить землю, поднимая над собой пыльную взвесь. Продвигался он ретиво, но вместо ровной линии грядки очерчивал какую-то неряшливую дугу. Любопытные кроты высунулись из своих нор и выстроились понаблюдать, что там опять чудит бело-чёрный щенок.
– Прими-ка влево! – окликнул с неба Хорн.
– Ой, да будет тебе. Остальные выровняю так же, и всё, – недовольно забурчал Ама себе под нос.
– Ровняйся, говорю!
– Ладно, ладно…
Ама на секунду остановился и резким зигзагом прыгнул влево, в один заход вскопав ещё несколько ямок. Оглянулся на дело лап своих – и увидел очередь кротов, которые внимательно следили за его работой. Его морда сразу налилась удивительной внезапной радостью, а глаза засверкали, словно хвойный костёр в сумерках. Кроты замерли в изумлении, раскрыв рты, моментально набрали воздуха и бросились врассыпную кто куда по своим норам.