Волею императора Священной империи Аксимилиана Первого я, ничтожнейший из иноков монастыря пресвятого Канлера Всепрощающего, начинаю сей труд, посвященный жизнеописанию удивительных приключений, выпавших на долю императора и его соратников.
(Вступление исторического труда, посвященного восхождению на трон императора Аксимилиана Первого и возвеличению его державы)
По крайней мере, этот летописец пытается придерживаться основных событий, не перемешивая их с совсем уж недопустимым количеством лжи и пафоса. Копии его книги по библиотекам страны разослать разрешаю.
(Приписка, сделанная рукой императора Аксимилиана на обложке оригинала данного исторического труда, оставленного им себе для личного пользования)
Олаф, неудачливый торговец оружием
Виски… Какая же это дрянь! Впрочем, и ром не лучше!
Ну вот почему все ими восхищаются? И почему в этом проклятом всеми богами городе, наполненном бандитами, проститутками и жуликами всех мастей, так сложно найти нормальную выпивку? Нормальную в моем понимании. Ведь острое желание напиться в возможно последние часы жизни не так просто залить контрабандным виски и ромом местного производства. А душа в те моменты, когда она соизволяет высунуться из пяток, требует водки. Именно русской водки – прозрачной, как слеза, и злой, как сторожевая собака. Это, конечно, не говорит о том, что я такой уж особенный ценитель именно русской выпивки, просто при моем образе жизни не подхватить вредных привычек при общении с представителями данного народа было просто невозможно. До сих пор посещение военных складов в любом из осколков бывшего СССР не обходилось без устоявшегося и освященного годами ритуала. Как его еще называют эти сумасшедшие русские – «обмытия». Нет, я, конечно, не против «обмыть» ящик гранат, ну два ящика гранатометов тоже можно вынести. Но после того как мне «посчастливилось» купить десять танков Т-55 – по цене металлолома, конечно, – я с очень большим подозрением отношусь к предложению «обмыть» сделку. Ибо в себя я пришел уже в порту, доставленный сердобольными продавцами. Хорошее было времечко…
– Эй, парень! Еще стаканчик! – Лицо, назовем это образование все же лицом, бармена явно не внушало доверия, но у него было одно несомненное достоинство – он замечательно умел слушать, не отпуская совершенно ненужных мне сейчас комментариев и безмолвно наливая в ответ на мои команды.
– Двойной виски, сэр?
Внимательно изучив стоящий передо мной почему-то уже на уровне глаз бокал, многозначительно хмыкнул и неожиданно для себя залюбовался переливами света в мягких тонах ячменного виски, наливаемого барменом. Все же в этом проклятом мире осталась еще красота. А может, я просто пьян? Впрочем, какая разница. Сделать-то все равно уже ничего нельзя…
В принципе меня нельзя было назвать такой уж большой акулой оружейного бизнеса, нет, – скорее всего, я не тянул даже на пиранью. Так, мелкая рыбешка, обгладывающая крошки, выпадающие изо рта крупных воротил. Но даже этих крошек на жизнь мне хватало. Да что там на жизнь – на слой черной икры к булочке с маслом я зарабатывал. Пока не зарвался…
Непаханое, бесконечное поле Африки, бурлящее в сотнях, да что там – тысячах конфликтов разного уровня. Способное ежечасно проглатывать вагоны вооружения. Главное правило поведения на этом рынке – быстрее, дешевле, больше. А документы? Да какие, к черту, документы! Я ввозил сельхозоборудование, строительные материалы, автомобили. Именно это и было написано на арендованных мной контейнерах. А содержимое… Содержимое касалось только меня, моих поставщиков и покупателя.
Автоматы, пулеметы, гранатометы, мины – все это моментально раскупалось во все возрастающих количествах, обмениваясь на золото, алмазы, слоновьи бивни и шкуры животных. На все, что могло принести мне прибыль. И если бы вы знали, как мне надоели эти великие бваны, вожди, президенты и просто разные бандитствующие ублюдки, заинтересованные только в одном – грабеже, насилии и выживании. Ведь крайне редко кто-то из моих клиентов становился постоянным. Год, максимум два – и переговоры о поставках вооружения приходилось вести уже с представителем «армии освобождения», несущей «мир и процветание» на сожженную войной землю. Но работу не выбирают.