Они все приходили из тьмы. И все в неё уходили. И Черныш, и Лис, и оборотни, и вся эта ненормальная компания. Родились они все ещё при свете, и оборотни тогда ещё были людьми. А потом наступила тьма. О свете говорить было не принято, и они жили, не вспоминая о прошлом. Из того времени осталось немного одежды и оружия, и злость, и редкое, на три – четыре часа, солнце.
Лин сидела у окна и ждала. Кого-нибудь. Ожидание стало её жизнью. Даже если оборотень тоскливо пробегал в отдалении, было уже не так скучно. В одиночку оборотни не нападали. Впрочем, они уже знали, что у неё ничем особым не разживёшься. И всё-таки оборотни были опасными существами. Они могли загрызть просто так, ради собственного развлечения. Когда люди стали превращаться в оборотней, такая же участь чуть не постигла и Черныша. Он, Лис и Нэт тогда жили у неё. Черныш спал дольше всех и, когда однажды Лис хотел разбудить его, неожиданно увидел, что у Черныша между пальцами за ночь выросли перепонки. Сознание у него пока ещё было человеческое, и он сам предложил их вырезать. Вырезал перепонки Лис. Три часа. Черныш за это время основательно истёк кровью и слезами, а после операции не смог встать. Нэт месяц поила его какими-то травами, и мутация прекратилась. Остались только шрамики на пальцах.
Это было полгода назад. Черныш и Лис ушли, а Нэт украли оборотни. Потом пришёл Лис и, узнав, что Нэт исчезла, ушёл её искать…
На дороге появилось облачко пыли. Лин насторожилась. Неизвестно, кто это мог быть. Через полчаса к дому подошёл Лис. Он был утомлен, но весел.
– Я нашел Нэт.
– Где она?
– Неделя хода отсюда. У Герцога в замке. Оборотни продали её Герцогу два месяца назад. Сейчас он уговаривает её стать Герцогиней. Если до Дня Тьмы она не согласится, он грозится отдать её духам.
– Духам?
– Да, у Герцога служат три духа. Маленькие, правда, но от этого не легче. Он поставил вокруг замка силовой барьер, а они слишком слабые, чтобы пройти его.
– Но один ты не сможешь помочь Нэт, а до Дня Тьмы осталось десять дней.
– Позавчера я видел Маттиаса. Он говорит, что недавно у него был Черныш и что он собирался к сегодняшнему дню быть здесь.
– Черныш не приходил, а до заката всего минут сорок.
– Он может прийти и после заката. Пойдём в дом.
Лин всегда ждала их. Когда бы они ни приходили. А с наступлением темноты ждала ещё сильней, потому что желала им остаться в живых и найти крышу над головой. Желала, чтобы не дрогнула рука в бою и не подвело чувство опасности, чтобы был у них кусок хлеба и глоток воды. Чтобы нашли они то, что ищут и что искать им ещё многие годы.
Поздно ночью их разбудил дикий нечеловеческий вопль, раздавшийся прямо под окнами. Не зажигая света, Лин подошла к двери. За стеной лязгали мечи. Сзади неслышно подошел Лис с мечом в руке и тоже стал напряженно прислушиваться.
– Лин! Проснись, открой дверь! Иначе эта тварь сейчас зарубит меня! – заорал человек за дверью.
– Да это Черныш! – Лис рванулся к двери и завозился с засовом. На улице кто-то тяжело зарычал, потом раздался резкий выдох, звон сломавшегося меча и визг боли. Лис наконец справился с замками и выскочил на крыльцо. Черныш стоял, широко расставив ноги, и тяжело дышал. В руке его тускло мерцал меч. По ближнему склону Желтого холма в неровном свете луны, пошатываясь, удирал оборотень. Ближе к забору безжизненно валялось тело второго оборотня. Лис посмотрел: здоровенная зверюга, он таких ещё не видел, заросшая клочковатой зеленоватой шерстью, и башка пополам раскроена. Он повернулся к Чернышу:
– Ты как?
– Ничего. Вроде даже не поцарапался.
Они вошли в дом. Куртка на Черныше была разодрана.
– Это тот, у забора, когда падал, когтями зацепил, – пояснил Черныш.
– Как ты с ними связался-то?
– Подхожу к дому, вижу, сидят у окна и возятся. Пригляделся, а это оборотни. Ну я как дурак их и окликнул. А они молча за мечи схватились – и на меня.