Медленно, как бы нехотя, выбиралось из-за старого темного леса юное солнце в короне из слепящих золотым блеском лучей. Лучи безжалостно полоснули по серой дымке предрассветного неба и принялись терзать густой туман, неподвижно висевший над широким лугом. Туман крепко сердился на такую бесцеремонную наглость, но особо не противился и уходил, цепляясь кое-где за болотистые низинки да за свинцовую гладь луговых озерок. Из-под уходящего тумана появлялась густая темно-зеленая трава, прикрытая легкой вуалью белесой росы. А то этой траве, оставляя за собой темный след, шел счастливый человек. Человек всегда счастлив, когда вот-вот сбудется его мечта. Всю зиму мечтал он в суетливом городе о том, как летом приедет в родную деревню, встанет рано-рано и пойдет на рыбалку. И вот мечта сбывалась. До реки уж рукой подать. В деревне заголосил петух, следом за ним второй, потом еще и еще. Счастливый рыболов остановился посреди луга, оглянулся на ярко освещенную всходящим солнцем деревню, шумно вздохнул, засмеялся и сказал неведомо кому.
– Хорошо-то как.
Пробравшись сквозь густую поросль молодого ивняка, немного потревожив заросли острой осоки, рыбак вышел к своему заветному месту. Давным-давно, еще в босоногом детстве разведано это местечко и, наконец-то, он снова здесь. И словно ничего не изменилось за четверть века: те же заросли травы, та же заводь, легка я дымка над речной водой и выплывающие из тумана белоснежные кувшинки. Ну и пусть неподвижен пока поплавок, зато красота-то вокруг, какая!
Людей на другом берегу, он заметил не сразу. То место всегда гиблым считалось. Рассказывали что на том повороте, когда-то было старинное кладбище, и река потихоньку вымывала из песка чьи-то кости. Один парень, будто бы, нырнул там как-то с острогой рыбы побить да такой страх увидел, что сразу же от разрыва сердца и помер. Из-за столь дурной славы никто без особой нужды на тот берег не ходил. К тому ж, раньше по берегу проходил край запретной зоны воинской части. Сейчас-то части той нет и проволока колючая, лишь кое-где осталась, но все равно ходить туда люди опасаются. Заросло там всё, одичало. А тут сразу трое в гиблое место пробрались. Дальше же стало твориться вообще невероятное: люди, держась за кривые коряги, спускались в реку, окунались с головой и исчезали в воде.
Любопытство мгновенно взяло верх над всеми остальными чувствами рыбака и он, оставив на берегу удочку, решил подобраться поближе к таинственному месту.
– Пропал он, – твердила уж в который раз Клавдия Семеновна участковому Брыкину. – Пошел на рыбалку и не вернулся. А вещи его так и стоят в сенях.
– Да, что я Витьку вашего не знаю, – начинал немного сердиться участковый. – Встретил кого-нибудь да загулял. Туристку, какую-нибудь. Не переживай ты так, вернется скоро. Шебутной он у вас не в меру. И на вещи ему наплевать. Помнишь, как Витька в город слинял? Ты тоже тогда всё по деревне бегала: пропал да пропал, а он через год объявился. Не переживай, всё нормально будет. Успокойся.
Только Клавдия Семеновна не успокоилась и пошла дальше. До районного отдела полиции добралась. К самому начальству пробилась. Начальник отдела её выслушал, чего-то поморщился и велел прийти через недельку со свидетелями.
– С какими еще свидетелями? – оторопела Клавдия Семеновна.
– Как с «какими»? – нахмурился начальник. – С теми, которые подтвердят, что приезжал он к тебе.
– Кто ж подтвердит-то? – запричитала просительница, изумленно глядя на представителя власти. – Никто и не видел его… Вечером он приехал, уж затемно… У нас в деревне сейчас всего шесть жилых изб. Это раньше, когда колхоз был, да военная часть рядом, почесть, триста человек проживало, а сейчас пять старух да один старик древний. Кого ж я в свидетели возьму?
– Но, ты тоже меня пойми, мать, – вздохнул начальник. – Племянник твой у нас в районе не прописан, свидетелей нет. А ну, как всё приснилось тебе, привиделось? Знаешь, сколько случаев таких…
– Какое «приснилось»? – заволновалась старушка, но, подошедший сзади сержант, осторожно взял её под локоть. Пришлось покинуть кабинет.