Большие вражеские пироги появились глухой ночью, когда соплеменники Катула сладко спали и видели третьи сны. Сторожевые собаки подняли лай, спящие встрепенулись, но было слишком поздно.
Воины пришлого племени были высоки, мускулисты и искусны в бою. Доспехи из костяных пластин и кожи аллигатора надежно защищали их крепкие тела. Почти все мужчины племени Катула пали, пронзенные крепкими бамбуковыми копьями с острыми зазубренными костяными наконечниками. Рыбачить и охотиться они могли хорошо, но долгая мирная жизнь отрицательно сказалась на умении сражаться.
Выскочив из своей хижины, Катул сразу уложил высокого крепкого вражеского воина ударом остроги в незащищенную шею и кинулся на другого врага. Тот не ожидал столь дерзкого нападения и попытался достать ловкого белокожего юношу своим страшным копьем. Но Катул двигался быстрее, и вскоре его острога вонзилась в горло пришлого воина. Судя по богатому головному убору из разноцветных перьев и золотой пластине с изображением змея, сраженный оказался великим воином пришлого племени. Враги взяли отважного юношу в кольцо и сразу несколько арканов взвились в воздух и обрушились на Катула, а удар дубиной по голове отключил его сознание.
Когда юный воин пришел в себя, он ощутил крепкие путы, впившиеся в избитое тело, привязанное к стволу кокосовой пальмы. Приподняв залитые кровью веки, Катул увидел множество сидящих в плотной куче женщин и детей своего племени, связанных по рукам и ногам. При этом, он не услышал криков и стенаний, поскольку жестокие враги крепко вогнали во рты несчастных плоды незрелых бананов.
Солнце уже поднялось высоко. Синева неба и лазурная гладь спокойного моря были, как прежде, прекрасны и дышали миром. Но спокойствием на родном острове Катула и не пахло, а тянуло страшным запахом больших костров и жареного мяса. Юноша с дрожью увидел, как ловко врагами разделывались тела его убитых соплеменников и жарились на кострах. Насытившись ужасной пищей, несколько пришлых воинов направились к нему.
Их возглавлял высоченный человек с необыкновенно длинным черепом и огромными черными глазами. Одежда вождя состояла только из набедренной повязки, а гладко выбритую голову украшало черное перо невиданной птицы. На татуированной груди вождя каннибалов ярко сиял золотой диск с изображением аллигатора. Закрыв глаза, Катул приготовился к самому худшему, мысленно моля духов земли, моря и матери – черепахи о быстрой смерти.
Тем временем, вражеские воины образовали круг, а вождь повелел развязать пленника. Катул открыл глаза и почувствовал, как путы из лиан пали, а в руках и ногах стало покалывать от восстанавливающегося кровоснабжения.
Глядя на пленника своими страшными глазами, вождь ударил в ладоши, и воины поднесли ему и Катулу два одинаковых копья. Великий воин пришлых каннибалов обратился к соплеменникам, и его речь хорошо понял юноша:
– Храбрые сыны аллигатора! Сегодня мы победили и едим мясо врагов! Этот ловкий воин осмелился убить моего брата и еще одного сильного воина. Посмотрим, хватит ли у него храбрости и доблести убить меня в честном поединке. По нашему древнему обычаю, победителю достается сердце побежденного. Если всемогущие духи решат, что меня одолеет этот жалкий муж, даровать ему свободу и лодку. Я все сказал!
Катул был поражен: неужели пожиратели людей обладали своеобразным чувством чести?
Каннибалы принесли большой барабан, украшенный черепом людей, и один из них принялся, что есть мочи, лупить в него человеческой костью.
Могучий вождь людоедов еще раз пристально посмотрел на молодого противника и удивился. Обычно от его очей люди становились вялыми и безвольными, а в зеленых глазах непокорного юноши он прочитал лишь ярость и жажду мщения.
Сделав гигантский прыжок, вождь нацелил копье в тело противника, но наконечник страшного оружия пронзил лишь воздух. Бешенство вскипело в душе людоеда от досадной неудачи, и несколько раз он пытался достать верткого юношу. Наконец копье вождя нашло цель и пропороло бок противника. Из глубокой раны Катула брызнула кровь, но это последнее, что увидел великий вождь каннибалов. Страшная боль взорвалась в его животе и, напоследок, он увидел ликующие глаза молодого противника и болтающиеся на его груди медальон на золотой цепочке и серебряный крест. Эти украшения враги не сняли с Катула потому, что амулеты и обереги брать у побежденных или прикасаться к ним было табу. Всемогущие духи такого не прощали.