Последний трамвай
Артём возвращался домой поздно, как обычно. Работа в офисе, задержка из-за аврала, потом пара бокалов с коллегами в баре. Город уже спал, туман полз по улицам, обволакивая фонари. Он не любил так поздно ходить один, но такси дорогое, а автобус уже не ходил.
Он шёл через старый район – те кварталы, которые теперь были как призраки прежнего города. Разваливающиеся балконы, сгоревшие окна, граффити, которые никто не перекрашивал. Здесь стояла остановка «Старая плотина». Никто её толком не использовал – маршрут давно отменили. Но табличка всё ещё висела, покосившаяся, с облупленной краской.
Артём сел на скамейку, просто чтобы передохнуть. В тишине всплыл в памяти недавний разговор.
– Есть такая байка, – рассказывал один из коллег. – Про трамвай. Приходит только ночью. На «Старой плотине». Забирает не туда.
– И что, в Астрал? – хмыкнул Артём.
– Хуже. В место, где ты больше не ты. Где забываешь себя.
Сейчас это вспоминалось не как шутка. Он глянул на часы. **00:47**. Телефон мигнул – батарея садится. Он выключил экран. И тут услышал **скрип**.
Медленный, тянущийся, словно ржавчина жалуется на движение. Из темноты выехал трамвай. Без света фар, но с тусклым внутренним сиянием. Обшарпанный. Без номера. Стекла мутные. Он остановился – и двери раскрылись с тихим вздохом.
Артём замер. Всё внутри сопротивлялось. Но ноги сами поднялись. Он вошёл.
Внутри пахло влажной древесиной, плесенью и старым металлом. Сиденья деревянные, потертые. Свет дрожал. На секунду показалось, что трамвай пуст. Но потом он увидел сиденье слева у окна. Оно было как новое. Он уже потянулся к нему – и вдруг вспыхнула боль в висках.
**Не садись. Не твоё.**
Он отшатнулся и сел на два ряда дальше. Двери закрылись без звука. Трамвай поехал. Но не по привычным улицам.
Он заметил: город за окнами становился… странным. Сначала – незнакомые улицы. Потом вывески, написанные как будто на алфавите, которого он не знал. Затем – дома без окон. Люди стояли, не двигаясь. Только силуэты.
Артём обернулся – и вздрогнул.
В салоне появилась девочка. Она сидела через проход. Белое платье, черные волосы. Чёрная лента на шее.
Она повернулась к нему, медленно, как кукла.
– Не говори со мной, – прошептала. – Он будет подражать. Он слушает.
Он хотел спросить «кто?» – но за спиной уже прозвучал **его голос**: «Кто?..» Только глухо, будто из другой комнаты. Он резко обернулся – никого.
С каждой остановкой салон наполнялся. Люди заходили молча. Но не двигались. Все с закрытыми глазами. Пока ты не отворачиваешься. Потому что стоило моргнуть – они меняли положение. Один сидел ближе. Другой – уже напротив.
– Ты всё ещё помнишь своё имя? – спросил один, открыв рот, но не глаза.
Артём рванулся к двери. Она не открывалась.
И вдруг – вспышка узнавания. За окном мелькнула улица. Его улица. Дом, в котором он жил. Балкон. Свет в окне.
Он закричал, ударил кулаком в стекло:
– Артём! Меня зовут Артём!
Пассажиры одновременно повернулись к нему. Открыли глаза. У всех – **его лицо**. Искривлённое. Улыбающееся.
Голос водителя: – Фамилию.
Тьма.
Он очнулся на остановке. Вокруг туман. Утро. Часы – 03:33. Руки в крови.
### ***
Прошло несколько недель. Артём переехал. Бросил работу. Пытался забыть.
Но каждую ночь в 03:33 он просыпался. Иногда – от стука. Иногда – от света в окне.
Он видел, как **трамвай проезжал мимо его дома**. Не останавливался. Пока.
Он нашёл людей в интернете. Форумы. Темы, которые удаляли. Люди, которые говорили шёпотом. Один написал: «Сядешь на место у окна – он впустит тебя».
Артём знал, что всё ещё связан. Что не сбежал.
Он вернулся на остановку.
Ждал.
Трамвай приехал. Он зашёл и **сел на то самое место**.
Салон наполнился тенями. Лица – всё его отражения. Он сам, но искажённый, старый, мёртвый.
Водитель был без лица.
Артём закрыл глаза. Потом встал. Подошёл к двери.
И закричал:
– Артём Ковалев! Я человек! Это мой мир!
Мрак рухнул. Свет вспыхнул.
Он очнулся в больнице. Без ран. Но в голове – всё помнил.
С тех пор он жил иначе. Медленно. Осторожно. Но каждую ночь, в 03:33, он просыпался и **смотрел в окно**.
Иногда – трамвай проезжал мимо. И в нём, у окна… кто-то всё ещё смотрел на него.