Было это, так давно,
Что и вспомнить не кому.
Разве что, монах какой,
Записал то в летопись.
Русь уже приняв Христа,
Память растеряла.
Что была ведь велика,
И звалась Тартария.
В общем, был в ней городок,
Как бы без названья.
Ну и жил в нём мужичок,
Обожал, что знанья.
Люд ходил к нему гурьбой,
За советом, травами.
Был бы тот мужик попом,
То купался б славе бы.
В общем жил он, не тужил,
Был женат, с детями.
Только славно жить нельзя,
Коль в соседстве, с тварями.
По срамному он навету,
Схвачен княжьим был судом.
По нему же брошен в яму,
Ну и сгнил б, не будь собой.
Знал, как сказано не мало,
И людское и Богов.
Обратился было к тёмным,
Нави главным из отцов.
Сделку с Велесовой «тенью»,
Всё продумав совершил.
И почти что в то мгновенье,
Очутился у семьи.
Только вот, не знал он,
Что, давно уж одинок.
И момент, тот на погосте,
Обратил в печаль его.
Он озлобился на Бога,
Что его освободил.
Вспомнил речи он святоши,
В миг, у Чернобога был.
Велес, в тёмном облаченьи,
Рукою пол лица прикрыл.
И простым для всех движеньем,
Правду, мужику открыл.
Злость сменилась осознаньем,
Понял он, чей был навет.
И вернувшися из Нави,
Проклял он попа завет.
В страшных муках умирал,
Каждый, мрази той потомок.
И куда б не убежал,
В счастья миг, сдыхал тот отрок.