1
Москва, апрель 2003 года
Виталия Козырина разбудил телефонный звонок. Не открывая глаз, он откинул легкое одеяло и взял со столика трубку радиотелефона.
– Да, слушаю. Козырин. – Голос подполковника ФСБ в запасе прозвучал с заметной хрипотцой.
«Интересно, сколько сейчас – шесть, семь утра?» – задался Виталий вопросом. С трудом разлепив веки, он глянул на электронные часы, исходящие рубиновым светом.
«Ба!» – удивился он. 8.15. Обычно в это время он уже был на ногах. Чертова простуда и чертов антигриппин, оставшийся с осени. Наверняка в порошке, который он принял на ночь, было снотворное.
Подполковник сунул ноги в теплые шлепанцы, подошел к окну, распахнул плотные темные шторы и сощурился от первых лучей солнца. Виталий жил на улице Гашека, из окон его квартиры был виден шпиль гостиницы «Пекин», который в этот час венчала солнечная корона. Красиво. И закономерно, пришел к выводу Виталий, некогда встречавший утреннюю зарю в столице Поднебесной.
– Слушаю. Козырин, – повторил он в телефонную трубку.
Звонивший не представился. И не поздоровался. Когда намечался серьезный разговор, беседа этих людей намеренно была отвлеченной, порой бессмысленной, короткой, позаимствованной ими из какого-то американского фильма про шпионов – кажется, «Шпионские игры» с Робертом Рэдфордом в главной роли. Если начало не отличалось от предыдущего, то дела были серьезные и по сотовой линии они в этот день не общались.
– Ты что делаешь в восемь часов? – услышал Виталий слегка приглушенный голос своего агента.
– Вечером?
– Утром.
– Бегаю трусцой.
– Тогда добеги до своего факса и прочти сообщения. Я придержу информацию до обеда, потом отдам в разработку.
В трубке раздались короткие гудки.
Только сейчас подполковник сообразил, что звонок был из разведывательного управления Главного штаба ВМФ. Звонивший имел распространенную фамилию Петров и возглавлял отдел, занимающийся операциями на Ближнем Востоке. Виталий Козырин, будучи офицером Департамента контрразведки и некогда занимавший просторный кабинет на Лубянке, проверял деятельность этого человека, подозреваемого в связях с девицами легкого поведения. В течение лишь одного месяца он выявил четыре таких встречи, носившие «затяжной» характер. Офицеру военно-морской разведки, которому он позавидовал в известном плане, грозило увольнение со службы, а при определенных обстоятельствах – развод с женой.
После откровенного разговора с Николаем Петровым Виталий написал отчет, в котором представил сотрудника флотской разведки чуть ли не девственником, а материалы расследования спрятал в сейф. До поры до времени. И с той поры стал получать от военного разведчика служебные и секретные сведения.
Так Петров стал агентом подполковника ФСБ Козырина, и за информацию, которая интересовала контрразведку и лично Виталия, «двойник» получал деньги.
Виталий Николаевич подошел к факсу, из которого широким, в его представлении – коровьим, языком торчала теплая еще термобумага. Внезапно он переменил решение – сообщения подождут. Прежде всего нужно взбодриться чашкой кофе и… Виталий зябко повел плечами… умыться холодной водой.
Поставив на плиту чайник, он прошел в ванную и глянул на свое отражение в зеркале: «Ну и рожа у тебя…» На него смотрел человек средних лет, с припухшим лицом и усами а-ля Вишневский. Как там у него – «Внезапно кончилась кровать»?
К факсу подполковник вернулся достаточно бодрым, но все еще с легким головокружением. Делая мелкие глотки кофе, он читал полученные от Петрова сообщения.
Сообщение Турка от «…» апреля 2003 г.
Петрову
Сведения, полученные в результате деятельности источников в регионе, сводятся к следующему:
1. Руководители международных террористических организаций (источниками называются ливанская «Асбат аль-Ансар» и палестинская Абу Нидаля) планируют провести встречу на морском пароме «Мавритания», приписанного к иранскому порту Энзели, в конце мая с.г. Ожидается, что на «саммите» будут решаться вопросы, касающиеся финансирования террористических организаций нефтяными шейхами Ирана и Саудовской Аравии.