Слепые зоны
За гранью единственной реальности
Представьте, что реальность – это не прямая линия, а бесконечно ветвящееся дерево возможностей. Каждое наше решение, каждый выбор создает новую ветвь, новый вариант развития событий. Эта идея, известная как концепция множественных миров, была впервые предложена физиком Хью Эвереттом в 1957 году.
Но что, если некоторые люди способны видеть эти ветви? Что, если древние шаманы и мистики не просто выдумывали свои истории о путешествиях между мирами, а действительно умели скользить между слоями реальности?
В мире нашей истории технологии достигли того уровня, когда правительства научились контролировать саму ткань реальности. Система наблюдения превратилась в инструмент не просто слежки, а принудительной фиксации одной-единственной версии мира. Камеры стали якорями, привязывающими нас к единственному варианту будущего.
Но природа не терпит абсолютного контроля. Там, где технологии пытаются зафиксировать реальность, просыпаются древние силы. В глухих уголках тайги, куда не дотягивается электронный взгляд камер, по-прежнему живет первозданная магия вероятностей.
Эта история – о столкновении древнего и современного, о любви, способной преодолеть границы миров, и о борьбе за право каждого человека самому выбирать свой путь в бесконечном море возможностей.
Добро пожаловать в мир, где реальность течет, как вода, где прошлое и будущее переплетаются в причудливый узор, и где каждый из нас может стать творцом своей собственной вселенной.
"Мы не меняем реальность – мы позволяем ей быть такой, какая она есть. Текучей. Живой."
Глава 1
Холодный ветер гнал позёмку по пустынной улице, когда Игнат впервые ощутил неладное. Что-то изменилось в привычном течении реальности – как будто кто-то натянул невидимую плёнку между ним и миром. Раньше, живя в таёжной глуши, его сознание могло свободно перемещаться между вероятностными ветвями реальности, выбирая наиболее благоприятный вариант развития событий. Это было похоже на навигацию в бесконечном саду возможностей, где каждая тропинка вела к новому варианту будущего. Теперь же его способность словно натыкалась на глухую стену.
Остановившись под тусклым фонарём, Игнат поднял взгляд. Камера видеонаблюдения, похожая на чёрный глаз механического божества, равнодушно взирала на улицу. Таких камер в городе были тысячи – на каждом перекрёстке, у входа в каждое здание. Они появились так давно, что люди просто перестали их замечать.
"Попробуй ещё раз", – прошептал он себе, концентрируясь на простейшем изменении: заставить погасший фонарь через дорогу зажечься. Ничего. Только лёгкое головокружение и привкус металла во рту.
– Не получается, да? – раздался за спиной женский голос.
Игнат резко обернулся. Молодая женщина в потёртой кожаной куртке стояла, прислонившись к стене дома. Её короткие волосы отливали синевой в свете фонаря, а большие зелёные глаза казались почти прозрачными. Было в её лице что-то неуловимо притягательное – может быть, лёгкая асимметрия черт или едва заметная ироничная улыбка, прячущаяся в уголках губ. Игнат почувствовал, как его сердце пропустило удар, и торопливо списал это на нервное напряжение.
– Я Вера. И я знаю, почему у тебя не выходит, – она кивнула на камеру. – Они фиксируют реальность. Когда за тобой наблюдают тысячи электронных глаз, невозможно изменить течение вероятностей. Квантовая функция схлопывается принудительно.
– Откуда ты…? – начал Игнат, но она перебила его.
– Есть другие. Такие же, как ты. Мы научились находить слепые зоны – места, куда не дотягивается электронный взгляд системы. Если хочешь узнать больше, приходи завтра в полночь в парк "Тихий". Только добирайся по этому маршруту.
Она протянула ему сложенный вчетверо лист бумаги и растворилась в темноте переулка.
Дома Игнат развернул карту. Маршрут петлял по дворам и заброшенным промзонам, избегая основных улиц. Там, где линия пути пересекала оживлённые места, были пометки с точным временем и указаниями: "Пройти за мусоровозом", "Идти под зонтом", "Держаться в тени грузовика".
На следующую ночь в парке "Тихий" его ждали. Игнат невольно залюбовался Верой – в лунном свете её точёный профиль казался нереальным, будто нарисованным тонкой кистью. На ней была всё та же кожаная куртка, но теперь он заметил искусную вышивку на рукаве – древние символы, похожие на те, что вырезали на тотемных столбах в его родной тайге.