Сквозь пространство.
ГЛАВА 1
Петербург. Поздний вечер.
Двадцать пять лет Андрею исполнилось прошлой весной, но в тот промозглый октябрьский вечер, покидая проходную судостроительного завода, он чувствовал себя куда старше. Именно этот час, этот ливень, эта гребаная машина – они стали точкой невозврата, тем самым мигом, когда жизнь сделала крутой вираж, хотя он пока этого и не осознавал.
Санкт-Петербург обрушил на землю всю свою осеннюю ярость. Не просто дождь – настоящая водяная стена, хлеставшая с небес ледяными плетями. Громовые раскаты, казалось, сотрясали самые фундаменты мрачных заводских корпусов, а молнии, рассекая свинцовое чрево туч, на миг выхватывали из тьмы лужи, уже похожие на озера, мокрые силуэты редких прохожих и бесконечные заборы промзоны. Воздух гудел от грохота и шипения воды.
Андрей, пригнув голову, рванул через открытую площадку к стоянке. Старый, видавший виды Renault Logan цвета выцветшей грозовой тучи стоял вдалеке, словно маленький, беспомощный островок в этом потопе. Он влетел в салон, хлопнув дверью, мгновенно превратив замкнутое пространство в подобие парилки. Вода стекала с куртки ручьями, капли падали с волос на потрескавшийся пластик приборной панели. И тут его осенило.
– Блин! – вырвалось хрипло, сквозь стук сердца и шум ливня. – Зонт! Какого черта он лежит дома, а не здесь?! Твою же мать!
Он сжал мокрые кулаки, глядя на ручеек, стекающий с воротника куртки на сиденье. Ирония ситуации была горькой. Утром, бросая беглый взгляд на прогноз в телефоне, он видел лишь иконку тучки без молнии. Обещали моросящий дождик, максимум – умеренный. «Метеорологические шаманы», – мысленно выругался он снова, уже адресуя проклятия небесам и синоптикам одновременно. «Опять обосрались, как всегда!»
Сквозь зубы посылая новые порции непечатных выражений в адрес всех, кто был виноват в его промокшем состоянии – от погодных богов до конструкторов его «Логана», – он резко дернул рычажок печки, выкрутив регулятор температуры на максимум. Теплый, влажный воздух начал наполнять салон, смешиваясь с запахом мокрой ткани, старого пластика и бензина. Он был промокшим насквозь, до последней нитки. Ощущение было мерзким – одежда липла к телу, холод пробирал до костей.
– Ладно, – прошептал он себе, пытаясь успокоиться, вставляя ключ в замок зажигания. – Дорога длинная… час-полтора… высохну по пути. Как-никак печка греет.
Рычаг КПП с привычным скрежетом встал на первую передачу. Старый двигатель кашлянул, взревел, и «Логан», взбрыкнув, тронулся, разрезая колесами мутные потоки воды, стекавшие по асфальту. Андрей направил машину к выезду с промзоны, к Кольцевой Автодороге – КАД. Дом ждал вдалеке, за чертой города, в поселке под Ропшей. Там, в небольшом загородном домике, который они с Кариной купили еще до рождения дочки, горел свет. Там были его мир, его тихая гавань – жена и маленькая Анечка, которой только исполнилось три.
Мысли о доме, как всегда, принесли и тепло, и знакомую горечь. Жизнь не баловала. Зарплата сварщика, даже на таком гиганте, едва тянула на скромное существование. Хватало на еду, на оплату электричества, на бензин для этой самой развалюхи, и на самые скромные, базовые «хотелки» Карины. Жена… Карина. Девушка из соседней деревни, простая, без городских замашек. Она не работала, полностью посвятив себя дому и дочери. И слава Богу, не требовала золотых гор, не пилила его за маленькую зарплату. Скромная, терпеливая, она умела находить радость в мелочах. Андрей знал – она любит его. Искренне. И верит в него. Эта вера, это ее тихое «Все будет хорошо, Андрюш», порой держало его на плаву больше, чем что-либо еще. Она видела, как он выматывается на сменах, как борется, как старается сделать их жизнь хоть чуточку лучше. Эта мысль согревала сильнее печки.
Вот и сейчас, уже больше часа бороздя мокрый асфальт КАДа под аккомпанемент неистовствующей стихии, он свернул на Ропшинское шоссе. До дома оставалось не так уж много, но ливень, вместо того чтобы стихнуть, лишь набирал силу. Вода хлестала по лобовому стеклу так, что дворники едва успевали расчищать хоть какой-то обзор. Свет фар, пробивая водяную пелену, освещал лишь жалкий кусок дороги впереди. Гроза бушевала вовсю, громовые удары сотрясали кузов, а молнии, слепя, на мгновение превращали мир в черно-белую вспышку хаоса.