Глава 1. Как все начиналось
Жил-был котенок. Звали его Катенок. Именно КАтенок, а не КОтенок. Понято, что слово «котенок» пишется через «О», потому что от слов «кОт» или «кОшка». Но это пишется так, а произносится именно «кАтенок». А ведь звали его так, как произносится, а не так как пишется. Поэтому и КАтенок.
Был Катенок маленький, хорошенький, пушистенький, шустренький и, как все кошки, своенравный и гуляющий сам по себе… Но это было не главное. Главное было то, что Катенок был… как бы это получше объяснить… очень необычным котенком. Можно сказать, что Катенок был волшебным. Или не волшебным, а обладающим скрытыми (и не очень скрытыми) сверхъестественными способностями. Например, Катенок понимал человеческий язык. Любой язык. Не важно, на каком языке говорил человек, Катенок его понимал. И не просто понимал, а мог даже разговаривать с ним. Иногда Катенок понимал даже то, что человек думал, но не говорил. Можно сказать, что иногда Катенок мог читать мысли людей. Иногда. Он еще сам не всегда понимал, когда именно он может читать мысли, но… он же ведь был еще котенком, маленьким, хорошеньким, пушистеньким, шустреньким и, как все кошки, своенравным и гуляющим сам по себе… Его все очень любили. Его и нельзя было не любить. А он не всех любил. Многих, но не всех. Но все равно он был очень добрым котенком, только немного несчастным.
Да. Вот еще. Это была все-таки кошка, поэтому в дальнейшем повествовании этого удивительного романа Катенок будет упоминаться в женском лице, то есть «она», а не «он».
А был еще «он». Он был человек. Люди звали его Семеныч. Простой, обычный, среднестатистический, ничем не выдающийся человек. Вроде бы простой. А может и не совсем простой, но… Ладно, смотрите сами. Ведь роман еще только начинается…
* * *
«Нет! Нет! Нет!» – возразила бы Катенок, это был не простой человек, не совсем простой, вернее, совсем не простой человек. Семеныч это был мир! Катенок не помнила, откуда она взялась, была ли у нее мать, вылизывающая ее в детстве, был ли у нее дом, да и было ли у нее вообще что либо…
Катенок помнила, что был какой-то мир. Была она сама, и был мир. Большой, настолько большой, что Катенок ощущала себя где-то в ногах этого мира, постоянно путаясь между кем-то и чем-то. Она так старалась ничему не мешать, что запуталась вконец в этом «подножии».
Особого голода и холода Катенок не помнила, наверное, она родилась летом, и осенние заморозки еще не успели дать продрогнуть ее подушечкам на вечно, куда-то несущихся, лапках. В то еще время этот маленький комок не умел ни плакать, ни смеяться. А может поводов для радости или, напротив, грусти просто не случилось в ее еще недолгой, но так неудачно начавшейся, жизни. Но, не умея испытывать эмоции и чувства, она умела смотреть по сторонам и наблюдать. Или прислушиваться, когда наблюдать не удавалось. Страх еще тоже был одним из непознанных чувств. Поэтому, осмотрению мира снизу ничто не мешало. Правильному познанию или не совсем правильному. Одним и пока единственным способом, которого – оставалось наблюдение.