Последняя сладкая волна пробежала по телу, заставляя задрожать и застонать от удовольствия и счастья. Муж навалился на меня, придавил к постели. Тяжелое дыхание обжигало. Я слышала биение его сердца – неровное, взволнованное. Вот оно стало спокойнее, ровнее. Антон поцеловал меня в висок и лег рядом, уткнувшись головой в мой бок. Я бессильно раскинула руки, глядя в потолок и улыбаясь счастливой улыбкой.
Мне сорок восемь, дама бальзаковского возраста, а веду себя как глупая влюбленная девчонка. Да, я влюблена. Влюблена в своего мужа, вот уже двадцать пять лет. И это счастье! Счастье прожить рядом с любимым всю жизнь.
Повернулась на бок, облокотилась на руку и посмотрела на мужа.
На лбу Антона выступила испарина, пряди волос прилипли ко лбу. Я осторожно провела по ним рукой. Седина теряется в светлых волосах, у Антона она почти незаметна. Он все так же энергичен и полон сил, как и в юности. Антон не знает усталости, когда дело касается любви. Хотя последнее время наша близость стала не такой частой, как хотелось бы мне. Но я женщина, а у мужчин с годами все сложнее. Муж старше на два года, порой пошаливает сердце.
Как не крути, он уже не мальчик. Значит, и я не девочка? От подобных глупых мыслей я едва не прыснула от смеха. Да уж, давно не девочка, с восемнадцати лет.
Что за идиотские мысли лезут в голову после секса? Невольно улыбнулась, вспомнив, как все у нас начиналось. Мило, наивно, и очень трогательно. Первая любовь всегда наивна. Но уже тогда я знала – это на всю жизнь. Антон – мой первый и единственный мужчина. Мне не надо другого, я однолюбка. И Антон тоже.
– Ты необыкновенная, – шепнул муж. – Умная, нежная. Ты подарила мне годы счастья. Мы вырастили двух прекрасных сыновей. Ты поддерживала меня, помогла многого достичь…
– Похоже на речь на собрании акционеров. Мы достигли, мы смогли… – провела пальцами по контуру губ мужа. Заглянула в светлые глаза Антона. Они похожи на два голубых озера – чистые, манящие, в которые хочется окунуться и забыть обо всем на свете. – Игоря нам еще растить и растить. Пока тот еще оболтус, – засмеялась я, вспоминая младшего сына.
– У парня переходный возраст, не цепляйся к нему, – муж сел на кровати, провел широкой ладонью по моим волосам, склонился и поцеловал в губы страстно, жарко. – Ты редкая умница, здравомыслящая женщина и очень даже привлекательная. На тебя еще долго будут заглядываться мужчины.
– А ты будешь ревновать? – заставила себя подняться с постели, завернулась в шелковую простыню цвета утренней зари.
– Я не ревнив, – он смотрит в окно, за которым монотонно стучит весенний дождь. – Милая, свари кофе. Мне пора в офис, я сегодня непозволительно задержался.
– Ты – босс, тебе можно, – я пошлепала босыми ногами по полу в сторону кухни. У меня до работы в запасе еще час, а фирма расположена в десяти минутах ходьбы, и я могу не спешить.
Завтра со спортивных сборов возвращается наш младший Игорь и так уже не поваляешься с постели.
Запах свежесваренного кофе наполнил кухню. Сняла со сковороды скворчащую яичницу с беконом, гренки уже лежали в тарелке на столе.
Вытирая волосы полотенцем из ванной, вошел Антон. В длинном пушистом махровом халате, с небольшой аккуратной бородкой он похож на барина. Такой же вальяжный и статный. Небольшой животик совсем не портит мужа. В пятьдесят мужчине позволено немного пополнеть.
– О, какой запах, – шумно втянул воздух муж. – У тебя золотые руки, – он взял меня за руку и поцеловал пальцы. – Ты можешь работать не только экономистом, но и поваром.
– Если выгонят с работы, то открою свою кофейню, – улыбнулась в ответ.
– Таких специалистов как ты не выгоняют, без тебя все развалится, – Антон постелил на колени льняную салфетку и принялся за завтрак.
– Тебе надо серьезно поговорить с Игорем, – налила себе кофе и села рядом с мужем, привалилась плечом к его широкому плечу. – Он совершенно запустил учебу. По физике одни тройки, по алгебре и того хуже. Меня слушать не желает, говорит, что будет футболистом. Это же не профессия!
– Не бери в голову. У парня переходный возраст. Перебесится и все будет хорошо. Он еще только в седьмом классе.