«Весь мир – театр.
В нём женщины, мужчины – все актёры:
У них свои есть выходы, уходы,
И каждый не одну играет роль.
(Уильям Шекспир)
Если Мир приравнять к Жизни, а театр – к игре, то мы получим простой вывод: Жизнь – игра. Большая песочница, в которой возятся маленькие человечки, строят замки из песка, отвоёвывают территорию и мнят себя Богами. Они думают, будто творят историю, забывая о том, что всё созданное ими лишь песок. Пыль. Прах прошлого. И достаточно ветра или дождя, чтобы превратить их свершения в обычную грязь.
Но пока существует игра, обязательно будут и игроки, которые вновь повторят путь предшественников.
Кто-то считает, что Бог – главный игрок, для которого весь Мир – сплошная песочница, а люди – пешки, марионетки, сломанные игрушки в его руках. Вот только они забывают одно: тот, кто создал эту песочницу, не играет по правилам, не следует им, и, думается, даже не читал оные. Или он просто не подозревает о существовании правил, в которые так свято верит человечество. Получается, этот кто-то является Мастером. Тем, кто придумывает игры и проводит их так, как ему больше нравится.
И тот, кто хоть раз задумывался о чём-то подобном, в итоге спрашивал себя: а как победить в этой игре? И приходил к выводу: есть только один способ – самому стать Мастером. Самому творить правила или отказаться от любых правил. Самому вести игру длинною в жизнь или выйти из неё. Если вы подумали о самоубийстве, то вы ошибаетесь, и вам ещё раз следует всё обдумать или вовсе ни думать, ни читать о подобном никогда.
Чтобы выйти из игры, нужно её обхитрить, найти сбой в идеально отлаженной системе или создать его. Как? На этот вопрос, увы, вам никто не даст ответа. Вам придётся всё понять, испробовать и измерить самому. Поэтому этот путь самый сложный и длинный, ведь одного желания мало, всегда чего-то будет не хватать для окончательного, финального штриха. А сказки про «избранного» оставьте детям. Но если вышеперечисленное вас не пугает, и вы всё же решите стать Мастером своей судьбы, помните: вы должны какое-то время участвовать в игре, чтобы открыть её новые уровни. Никто же не сказал, что песочница во Вселенной одна».
Я перечитала текст и ужаснулась – раньше подобного в голову никогда не приходило. А сейчас на столе лежал листок бумаги, на котором неровным подчерком были записаны мои мысли, казавшиеся такими чужими и странными. Всё ещё пребывая в состоянии глубокой задумчивости, я оглядела комнату в поисках подходящего места для «памятки». Нужно же где-то поселить сей шедевр философии, иначе незачем было листы марать и чернила тратить! Тем более, содержание записки не хотело покидать мой пытливый ум, значит, позже к ней непременно стоило вернуться, чтобы попытаться понять. Активно покрутив головой во все стороны так, что позвонки захрустели, и не найдя приюта трудам своим, решила убрать листок в стол, дабы в суете будней не принять его за мусор и не отправить в ведро. Когда не с первой попытки удалось открыть ящик – стол, кажется, видел, как сменилось несколько поколений его хозяев, и из-за непосильного груза времени и памяти он изрядно кренился, а дверцы постоянно заедали, цепляясь друг за друга, – я обнаружила, что там уже накопилась целая стопка странных записей.
«Кому вообще всё это предназначено? – в очередной раз задалась стандартными для себя вопросами. – Мне? Не знаю. Как и не знаю, откуда в моей голове подобные мысли».
Я никогда не отличалась тягой к писательской деятельности. Просто сопротивляться навязчивому желанию, зудящему на кончиках пальцев, бесполезно, оно способно свети с ума.
«И не важно, что посещал мою голову чаше других во время такой деятельности незваный гость по имени Бред».
– А, может, и не бред. Это ведь под каким углом посмотреть. Правильно? – продолжила я внутреннюю беседу уже вслух. – А в ответ тишина. Вот всегда так! Я, можно сказать, ей тут душу изливаю, а она молчит. Хоть бы посоветовала что-нибудь. Например, обратиться к психологу. Не дело разговаривать не пойми с кем, да ещё и обижаться.