Прилетев вечером в Бангкок, лучше всего не рвись сразу двигаться дальше, а оставь вещи в одном из гестхаусов улицы Рамбуттри – они тут на любой вкус. Прогуляйся по городу, съешь свою первую тайскую еду и попробуй выспаться, хотя кровать может оказаться неудобной.
Затем проснись во тьме до рассвета, в одно время вместе с монахами, что ходят босиком по асфальтовой мостовой, благословляя местных жителей, опускающих еду в их серебряные ведёрки, и в шесть утра сядь в свой рейсовый автобус, один из тех, что отходит с бульвара в конце твоей улицы.
Тогда уже в полдень ты окажешься на пристани и заметишь вдалеке первые острова.
Сейчас они ещё выглядят, как приклеенные к горизонту обрывки мятой, выцветшей на солнце бумаги, но когда корабль встанет на курс и понесется в открытом море, так, что ветер на верхней палубе примется срывать с головы кепку, вдруг окажется, что ты, наконец, вырвался за пределы внутреннего круга, растянутого не на километры, а на месяцы или годы твоей беспокойной жизни.
Здесь, на просторах Сиамского залива, по пути к россыпям островов заповедника Анг Тонг, обычно и случается тот момент, когда сердце, сжавшись и на мгновение замерев, переходит на иной, медленный, нежный и пронзительно тягучий ритм.
Зато теперь ты знаешь, что оно у тебя есть.
И каждая новая волна, новое слово, каждая выпрыгнувшая на твоём пути летучая рыба станут ключевыми деталями, из которых сложится личная карта твоего путешествия.
Через пару часов ты разглядишь впереди будоражащий сердце мираж – зависшее над горизонтом тёмно-синее облако – то, что средневековые европейские путешественники называли явлением «фата моргана». Медленно приближаясь, оно станет изменять свой размер и цвет до тех пор, пока ты не поймёшь – это и есть тот самый остров, к которому стремился.
Всё, ты достиг цели, успокойся.
А если в голове у тебя появится мысль – а вдруг это тоже мираж – просто вспомни мудрых людей, живших за две с половиной тысячи лет до нас и считавших миражом всю нашу жизнь.
Изначальный сигнал тревоги я получил, ещё только сойдя с корабля, но счёл его лишь маленьким странным происшествием и не придал особенного значения.
Сначала судно самой быстроходной тайской компании причалило к совсем небольшому островку Нанг Юань, и уже тогда стало ясно, в какой маленький и заповедный мир я попал.
А сам остров Тао – основная цель моего путешествия – возвышался над ним, как несколько покатых зелёных гор, со стороны казалось, что его можно за полдня обойти пешком, но я не верил в эту иллюзию близких расстояний и читал про суровые дороги в непролазных джунглях.
Тем временем мы пришвартовались в Мае Хад – главной части Тао. С трудом отыскав и вытащив свой рюкзак из-под чужих, таких громадных, что их штабели возвышались над головой, как мешки с песком из окопа времён Первой Мировой войны, в интернациональной толпе молодых людей я сошёл на пирс, проследовав к билетным кассам и маленькому залу ожидания, где дисциплинированно стояли отъезжающие пассажиры.
Но среди них сильно выделялась одна отчаянная темноволосая женщина, одетая, не смотря на жару, в чёрный комбинезон со следами краски и единственная, кто носила маску, причём тоже чёрную, но с белыми вертикальными полосами, словно хищные зубы. Скорее всего, она являлась художницей, потому что сделанное ей дальше напоминало акцию или перформанс.
Глядя на улыбки вновь прибывающих на остров, женщина вдруг выступила вперёд, пробравшись мимо двух сдерживающих толпу тайцев и, крепко зажав большую бутылку пива «Чанг», начала вдруг что-то кричать, размахивая руками, отчего золотистого цвета жидкость веером выливалась в воздух, создав вокруг её фигуры ореол кольцевых очертаний, напоминая карикатурное сходство с изображением индийской богини Парвати.
Идущие передо мной высокие татуированные ребята с заплетёнными дредами на мгновение дрогнули, но потом засмеялись и пошли дальше, тайские парни-контролёры так и застыли на месте, а она всё продолжала выкрикивать проходящим мимо молодым людям:
– Это остров смерти! Берегитесь! Они следят за вами! Они расчленят и разберут вас на части! Они … – я так и не разобрал английское слово, утонувшее в её голосе, что сорвался в этот момент на хрип – Они … вас!